План. Общение с ИР сложно потому, что человек часто действует движимый эмоциями, порывами души, а мир электронов знает только логику и вложенные алгоритмы поведения. Надо формулировать приказы с необычайной для обывателя чёткостью, глубиной, но в то же время недвусмысленностью, чтобы расположить к себе холодный мир машинного разума, стать с ним вровень. И он прекрасно умеет это, он знает все его слабые и сильные стороны, он досконально изучил биографию своего объекта и знает, какой нужен подход…

В операторском зале тишина и покой: четыре киборга разом уложили Навигаторов на боковую, точнее, это лисицы заснули сладким сном в Океанесе, а тела кицунэ, беспрекословно повинуясь ритму жизни в зазеркалье, уставшие от суеты чужой Вселенной, уняли буйство и спокойно почивали на мягких подушках. Хельга не торопясь прошла от одного «аквариума» к другому, в несчётный раз суммируя показания по группе. Всё идёт прекрасно: корабль замер в нужной точке пространства, Зов от далёкой звезды ещё пока не сводит с ума её подопечных, но уже начинает тревожить их чуткое восприятие. Лисицы в ЭМ уже не прячутся на ночь в лабиринте подбрюшья орбитальной станции, а оккупировали застеклённый садик, откуда отчётливо виден огонёк в чёрном небе, огонёк, от которого исходит полный сладкого ожидания встречи зов.

Момент для вторжения был выбран как нельзя более удачный! Сомервилл не стоял за дверью, поджидая, наверное, самую важную минуту в своей жизни – это слишком опасно, ибо лёгкая переборка вполне по зубам сенсорам класса «А», и он следил за операторским залом дистанционно, через штатную камеру, ни в коем случае не вмешиваясь в её работу. Поэтому, если Хельга и обнаружила его передвижение по коридору, то ничего заподозрить не могла – просто человек спешит по своим делам, хоть и привели они его прямиком к ней в гости. И когда, повинуясь команде Джеймса, дверь в операторскую распахнулась настежь, а в проёме показался взмыленный, уже близкий к панике, молоденький офицер с округлившими от страха глазами, Оля, повинуясь заложенному поведению, тут же сделал первый шаг в капкан.

– Что случилось, господин Сомервилл? На вас лица нет! – Куратор выглядела встревоженной.

И хотя тревога – чувство ей недоступное (при «воскрешении» живые ткани мозга, познавшие и страх, и смерть, убрали от греха подальше), но специфика программных оболочек дала о себе знать.

– Простите за вторжение, мэм, – хватая воздух ртом, как рыба, быстро, сбивчиво затараторил лейтенант, – у меня проблема с учебной прокладкой курса, а если я не выполню задание, то адмирал меня просто убьёт!

Коварство ловушки, построенной Джеймсом, заключалось не в актёрском мастерстве, а в тонком скольжении на грани лжи и правды, настолько тонком, что ни какой, даже самый мощный и совершенный ИР попросту не разглядит двойного дна. Как бы ни были искусны программисты корпорации FN, но вложить в электронный мозг столь глубокое, интуитивное понимание человеческой психики они не в состоянии. Хельга – холодный разум машинных кодов, и точка!

Он и лгал, и говорил правду, одновременно. У него действительно очень большая проблема, хотя и прокладка курса, которую он себе выдумал сам – только предлог. Бёрнет его действительно убьёт, в случае провала, и это не фигуральное выражение – с молодым неопытным лейтенантом на борту может случиться всё, что угодно. Ему действительно очень нужна помощь, и именно это читала женщина-киборг в его перепуганном до смерти взгляде. Молодой офицер, старательный, но не очень квалифицированный, запутался в сложных вычислениях, а поскольку он простой техник-программист, проходящий стажировку, то доступа к навигационному блоку ИР «Хоукинса» у него попросту нет, и быть не может, и это тоже правда. И ничего не подозревающая Хельга сделал второй шаг в капкан:

– Не волнуйтесь, Джеймс, – она тут же перешла на более близкое общение, – я Вам обязательно помогу.

Она окинула операторский зал взглядом, удостоверившись, что команда кураторов работает, как часы, и приобняла офицера, стараясь тем самым немного сбить накал его эмоций, а то неизвестно, сможет ли он объяснить суть задания. Человек и киборг тут же покинули отсек, и Сомервилл повёл свою «спасительницу» по коридору, беспрестанно говоря:

– Простите, что отвлекаю, но просто времени уже почти не осталось…

И эти слова, как чёрный водоворот, затягивали разум пленницы логики в пучину правдивого обмана. Времени действительно нет: ещё сорок восемь часов, и Хельга попросту не успеет сделать новую Матрицу ЭМ, и вложить её в головы Навигаторов. Но захлёбывающийся от возбуждения офицер, вроде как в испуге перед гневом начальства, обрывает фразу на полуслове, и идущая рядом богиня электронной вселенной, читая моторику его сердца, мимику лица, ловя движение глаз, не может распознать подвох. Он говорит правду, у него действительно почти не осталось времени на задание! И она делает следующий шаг.

Открылась дверь в технический отсек, в нос ударил знакомый запах перегретого компьютерами воздуха, и Оля увидела выстроенные полукругом экраны стандартного терминала. Не задавая лишних вопросов, она села в кресло, откинула голову на мягкий валик и позволила Джеймсу трясущимися от возбуждения и страха руками, приподнять прядь волос у виска. Липкие от пота пальцы убрали заглушку.

– Так, имплант стандартный, – немного дрожащим голосом подметил Сомервилл, и потянул от терминала шину обмена данных, – очень хорошо…

С лёгким щелчком разъём принял штекер, и в следующий миг в руках Хельги оказался планшет с заданием. Ничего мудрёного – рассчитать прыжок из точки «А» в точку «В», но для этого надо учесть такое множество факторов, что человеческий разум пасует перед бессчётными переменными величинами.

– Я поняла, – пробежав глазами по изображению и мило улыбнувшись, ответила куратор, – сейчас я вмиг всё решу!

Это был последний шаг в ловушку, последняя возможность свернуть с гибельного пути, но молодой лейтенант в очередной раз продемонстрировал прекрасное знание психологии ИР. Хельга открылась навстречу «Хоукинсу», ибо только так она могла получить доступ к навигационному блоку, и в следующий миг последовала абсолютно неожиданная атака со стороны ИР корабля. Вспыхнувшая в виртуальной вселенной схватка длилась считанные мгновения – тело женщины обмякло, разум утратил контроль над ним… Капкан захлопнулся…

Хельга уже сутки находилась под негласным наблюдением: хотя операция по вторжению прошла без сучка и задоринки, но выпускать из виду потенциальную опасность адмиралы не собирались. И на несчастного лейтенанта свалилась роль соглядатая и доносчика.

Создание, вот так с ходу, Матрицы нового Эфирного мира было ей вполне по силам, тем более что шаблон оставался прежний, только менялось местоположение виртуальной «Альфы», нового дома для семейки лисиц. И куратор сидела в своём кресле с присоединённым к височному имплантанту жгутом, быстро составляя решение для неожиданно свалившегося на голову задания, пока Сомервилл, как угорелый, носился между терминалами, контролируя работу ИР «Хоукинса» – два искусственных разума задачу выполнят гораздо быстрее.

– Это не опасно для Навигаторов? – вроде как мимоходом спросил лейтенант свою напарницу.

– Опасно, – ответила Хельга, чуть приоткрыв глаза. – Я бы не стала ничего подобного делать, но приказ – есть приказ.

Это была очень осторожная проверка качества вложенного в сознание киборга лже-приказа Навигаторов, который Джеймс разработал лично. Очень важно было убедиться, что нет ни малейшей бреши в стене фальшивых воспоминаний объекта, стене, отгораживающей истину! Он понимал, что если инженеры корабля, составившие туман иллюзий под его руководством, допустят хоть малейшую неточность, любое несоответствие в цепочке логических событий, и первым трупом на корабле будет его тело!

Поэтому молоденький офицер, по сути ещё только кандидат в офицеры, очень старательно выполнял работу, погрузился в неё с головой, дабы лишние эмоции, основной из которых был едва переносимый страх, не лезли наружу. Потом, в тесной коморке каюты можно будет плюнуть на конспирацию, и дать выход истинным порывам, но сейчас… Держаться, держаться и ещё раз держаться!