За несколько лет до этого общество взорвала новость о успешном испытании технологии обмена сознаниями между двумя шимпанзе. Это сенсационное известие породило жесточайшие споры об этичности этой процедуры, потому что все понимали: дальше последуют опыты на добровольцах – зараженных омега-вирусом, больных раком в последней стадии.
– Чего стоишь?! Уже все полетели! – раздался гневный голос позади.
Смахнув слезу со щеки, Воронина мысленно приказала Volgа-Extra, и она понеслась вперед.
Перед глазами Анны распустившимися алыми маками плыли два кровавых пятна – на рубашке отца и блузке мамы. Праздничная демонстрация вмиг наполнилась испуганными криками, люди в страхе куда-то побежали. Она помнила сильные руки папиного брата Алексея. Он спас маленькую девочку от неминуемой смерти в образовавшейся давке.
Тогда витал над этим хаосом сладкий аромат цветущих яблонь. С тех пор чарующий запах весны ассоциируется у Ворониной со смертью.
Volgа-Extra, заложив крутой вираж, приземлилась у огромного красного здания ДЭНа. У его парадного входа одиночным пикетом стояла невзрачная женщина лет пятидесяти. Из-за бирюзового раздувшегося пуховика она походила на сферическую новогоднюю игрушку.
– Верните мне мужа! «Транс-М» разрушает семьи! – орал флекси-планшет4 в ее руках.
«Это называется – с добрым утром, Аня», – с иронией подумала Воронина и вышла из аэромобиля.
Климат-контроль ее брючного костюма автоматически повысил температуру. Увидев Анну, пикетчица решительно ринулась к ней.
– Анна Борисовна, меня муж бросил, – плаксиво выдохнула «новогодняя игрушка».
– Сочувствую. Могу порекомендовать нашего психолога, – на ходу бросила Воронина. Она напряглась, ощутив сладкий аромат яблок, который исходил от взволнованной пикетчицы.
– Зачем мне ваш психолог… мне мой муж нужен…Он щас в Коктебеле с молодыми сучками отжигает и кидает фотки в photogram, – размазывая слезы по мокрому лицу, жалобно произнесла женщина.
– Тань, займись этой дамой, – влетев в холл, торопливо Анна кинула женщине-андроиду.
В ДЭН бурлила обычная жизнь. Служащие, занятые выполнением распоряжений начальства, сновали по этажам на гироскутерах. В своих кабинетах штатные психологи помогали родственникам людей, перенесших процедуру «Транс-М», принять их новую телесную оболочку. Андроиды принимали пациентов и помещали в боксы.
Из-за возвышающейся в центре холла огромной статуи стального скорпиона, хищно изогнувшего хвост, внезапно появился Алексей – высокий седовласый мужчина, родной дядя Анны. Заметив племянницу, он, лавируя в толпе, устремился к ней.
– Ты, возможно, спасешь наш мир. Береги это. – Алексей Воронин быстро засунул что-то во внутренний карман ее делового костюма.
– И я тоже рада встрече с тобой, – обескуражено произнесла Анна.
В эту секунду раздался далекий взрыв. Все на миг в тревоге замерли. Она взглянула на улицу, там с диким воем пронеслась кавалькада полицейских аэромобилей. По холлу прокатился недоуменный гул посетителей.
– Дядь, я не поняла, что ты им… Дядя Леша, ты где? – Воронина растерянно огляделась, но Алексея нигде не было видно. Он как будто растворился в воздухе.
Откуда-то повеяло сладким ароматом яблок. В ее душе зверем, готовящимся к прыжку, заворочалось предчувствие какой-то надвигающейся катастрофы. Невольно рука сама потянулась во внутренний карман, но тут зазвонил ее киберфон.
– Слушаю. Воронина, – автоматически выпалила она.
– «…Вынь свой жесткий клюв из сердца моего, где скорбь – всегда!» Каркнул Ворон: "Никогда"», – знакомым замогильным голосом провыл киберфон.
– Ах ты ж сука какая, Аксаев, – чуть не поперхнувшись от удивления Анна и рассержено прошипела: – Пропал на двадцать лет, а сейчас объявляется и цитирует По.
– Узнала… значит, не разбогатею, – рассмеялся Аксаев.
– Скажи: почему ни слуху ни духу и ни одного сообщения не было от тебя? – сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, промычала сквозь зубы Воронина.
– Давай сейчас встретимся.
– Хорошо. Я хочу посмотреть в твои бессовестные глаза и плюнуть в них…
– В десять жду тебя в нашем кафе – «Зеленый маяк».
Анна взглянула на экран киберфона.
– Думаю, за полчаса доберусь, – хмуро бросила она, рассматривая свой черный маникюр.
– Выпей «релаксиум». Тебе будут необходимы стальные… нервы, – выпалил Аксаев и отключился.
Перед глазами Анны замелькали картинки прошлого. Как она вместе с Аксаевым взломали голографический школьный центр, и все классы погрузились в 3D-джунгли. Когда им исполнилось двенадцать, они запустили в кабинет молекулярной биологии дрон и им перебили там все. Потом дядю Ани и родителей Аксаева вызвали к директору, он предъявил счет за учиненный погром. В наказание за это лучших друзей разлучили на месяц.
Пунцовая от бурлящих чувств, выбегая из ДЭНа, Воронина позвонила Багдасаряну.
– Где ты? Молодая поросль медицины уже едет к нам и «жаждет» знаний, – протараторил он.
– Аз, Сашка Аксаев всплыл. Я с ним только что говорила, – сев в аэромобиль, взволнованно выдохнула Анна.
– Нейтрон мне в нейтрон! – изумленно воскликнул Азиз. – Это как Акс исчез после выпускных экзаменов, так мы его не видели.
– Я передам ему привет от тебя, – быстро бросила она.
– Ну вот, уже пришли будущие «докторы Хаусы», – пробормотал Багдасарян. – Пошел сеять в юные умы разумное, доброе, вечное… Пока.
– Давай. Пока. Удачи, – будничным тоном произнесла Воронина, и киберфон замолк.
Volgа-Extra унеслась в пронзительно синее утреннее небо. Яркие анимированные голографические вывески мелькали за окнами аэромобиля. Внезапно он влетел в появившееся огромное пылающее кольцо, рекламирующее фильм «Властелин колец», снятый в технологии 5D-8k.
Справа поднялась трехмерная зеленая чаша Росздрава. Змей, обвивший ее, напоминал о пользе ношения даблфейсов, замедляющих распространение Омега-вируса. Многочисленные фигурки х-спама частных фирм лезли на аэромобили и призывали купить их продукцию. Мир превратился в Новый Вавилон, где все продается и все покупается.
В мягком полумраке «Зеленого маяка» струился неспешный джаз. В воздухе витала сладость корицы и карамели. Редкие посетители с внедренными имплантами виртуальной реальности уставились в никуда, уйдя в визуалиум5. Их лица скрывали скины даблфейсов6 знаменитых актеров и мультяшек.
Воронина огляделась. За столиками сидели: два «Б.Г.», одетых в худи, потягивали стрим-пиво. Один «Борис Моисеев» флегматично ковырял вилкой салат. «Софи Лорен», положив ногу на ногу, смотрела в стену, погрузившись в визуалиум.
«Акс явно не "Боря Моисеев". Он не из этих», – подумала Анна и набрала Александра.
Позади послышался магический голос Моррисона. Он пел о заблудившейся маленькой девочке, которая знает, что ей делать. Воронину накрыла горячая волна обиды. Повернувшись, она увидела высокого мужчину с фигурой пловца. Его лицо скрывал улыбающийся даблфейс Хамфри Богарта.
– Знаешь, я очень хочу влепить тебе, но не буду. Пожалуйста, проявись. Хочу видеть твое лицо. – Анна тихо хлюпнула носом.
– Да… Сейчас, – торопливо шепнул Александр.
Скин знаменитого голливудского киноактера растворился. За прозрачным абимиотическим стеклом даблфейса возникли знакомые черты. Из-за чуть насмешливых глаз и лукавой улыбки лицо Аксаева слегка походило на маску Гая Фокса. Воронина замерла. В ней свирепо боролись два желания – дать пощечину или обнять Александра.
– Ань, что мы торчим тут, как два волоска на лысине? Давай пойдем на наше место. – Он нежно взял Анну за локоть.
– Даже цветочка не удосужился принести, – гневно бросила Воронина и направилась в глубь «Маяка».
– Постой. А я? Я что, не сюрприз тебе? – догнав ее, шепнул Александр.
– Ты не сюрприз. Ты скорее неожиданность… Причем такая, недетская неожиданность, – съехидничала Анна.