Шестнадцать монет. Ни одна счастливица ещё не привозила столько, по крайней мере за последние три года!

Мариса не обрадовалась – наоборот, в душе заныло. Кажется, откуда-то издалека что-то поманило, и надо шагнуть… туда, в неизвестность, и там есть много чего такого, на что хочется хоть краем глаза взглянуть, и хотя бы потрогать…

Нет, теперь не шагнуть – бежать, без документов, без разрешения, которое может дать только муж. Если найдут и донесут – вернут и накажут. А ведь она была почти свободной два дня назад, но тогда не было денег, и неизвестность не манила – так, шептала что-то украдкой, но и только.

Шестнадцать золотых. Вот уж Реддит порадуется.

Мариса, как могла, привела в порядок свое венчальное платье – оно было измято и потеряло свежесть, но это нестрашно. В нем только до дома добраться. Сегодня же придется надеть красное платье, и уже в нем идти в дом к мужу, а все будут глазеть на неё и шептать – надо же, шестнадцать монет!

Или припрятать половину? Мало ли как они потом могут пригодиться лично ей! Да, это нехорошо. Её новая, семейная жизнь начнётся сегодня с Реддитом, и начинать её с обмана? Это против законов Пламени!

Но у них с Реддитом и так всё против. Уважения нет, доверия тоже, помогать друг другу – что-то не верится, а про любовь изначально речи не было.

Она сходила к колодцу за свежей водой. Вскипятить бы, хотелось выпить горячего, но огня добыть нечем! А в паре шагов от башни нашлись пышные кусты лесной мяты, и она разглядела дикую яблоню – яблочки мелкие, с ноготок, но очень душистые, и поблизости есть малина. Есть из чего приготовить вкусный утренний взвар, нет только огня. Лорд разжигал огонь каким-то чудесным образом, без огнива. Зато еды осталось много, они еще три дня тут с голоду не пропали бы – овощи и подкопчённое мясо, сыр, свежий хлеб, пирог с мясом и сладкие булочки…

Она услышала топот лошадиных копыт и поспешила наружу – да, это её рыжий лорд! Уже спешился и привязывал лошадь. Повернул голову и встретился с ней взглядом.

– Уже встала? Ещё слишком рано.

– Доброе утро, милорд, – ответила она. – Сейчас лучшее время, чтобы заняться делами. Вы не могли бы вскипятить воду? И не покажете ли мне, как это делаете?

– Доброе утро, Мариса, – а ведь он теперь смотрел на неё как-то иначе, не по- вчерашнему, настороженно, что ли. – А ты не умеешь разжигать огонь?

– Пустыми руками, без огнива? Как же, милорд?..

– Тогда бесполезно показывать. Это умение для одарённых.

– Я так и поняла, – она кивнула.

– Испугалась, что меня нет?

– Не испугалась. До деревни я и пешком дойду, – она сказала, что думала. – Но огорчилась, если вам угодно знать, милорд.

– Значит, по мне соскучилась?

– И это тоже, милорд, – согласилась она.

Он разжёг огонь в печке и поставил греться воду. Сам не спускал глаз с Марисы. Она заметила.

– Что-то не так, милорд?

– Всё в порядке, – он пожал плечами. – Давай, действительно, перекусим. До кареты ещё довольно времени.

Достал нож, и сам стал нарезать сыр и пирог.

– А это не опасно для вас, милорд? – вдруг спросила она. – Отвозить меня в деревню. Вы рассердили графа, так ведь?

То есть девочка неплохо оценила происходящее.

– Рассердил, проницательная моя, – согласился он. – Но я не буду отвозить тебя лично. Ты ни о чем не волнуйся, поедешь к мужу в карете. Я это устроил заранее.

– А вы останетесь тут?..

– Любопытную кошку это не касается.

Действительно, надо делать то, что задумано. Какой ему толк размышлять, одаренная она или нет? Одарённой граф порадовался бы. Может, оставил бы в замке. Говорил, что ему не нужна одарённая, от них семикратные беды – или что-то подобное он точно говорил. Но даже у слабенькой одарённой силы можно выпить гораздо больше, а сопротивляться она не сумеет… скорее всего. Граф рискнул бы. А потом её можно обучить и оставить в услужении. На самом деле можно долго гадать, как бы оно получилось. Могло быть по-всякому.

Взвар из яблок и трав поучился вкусный, а пирог, подогретый у огня, казался лучше, чем накануне. Мариса хотела сбежать из-за стола, уверяя, что есть ей не хочется, но Ивин силой усадил её и положил перед ней пирог и мясо.

– Посиди со мной, – попросил он. – Я не люблю есть один.

Его мучило беспокойство. Это было свербящее ощущение, что он поступает неправильно прямо сейчас, сию минуту, но ещё не поздно это исправить, хотя он не станет исправлять! Он ведь решил иначе! Пламя, что за ерунда?

Ему не хотелось, чтобы закончился их завтрак и пришла пора отвозить девушку к карете. И жаль было, что ночь прошла и оказалась такой короткой. Осталось ощущение щемящего удовольствия от теплого тела Марисы, которое он прижимал к себе ночью. Он что-то упускает прямо сейчас. И вот-вот навсегда потеряет.

Однако…

Всё спланировано, и отступление от плана ухудшит положение всех, Марисы в первую очередь. Ей лучше всего вовремя вернуться к мужу…

А Мариса вдруг осознала, что лорд Ивин подает ей еду и ухаживает за ней за столом – разве можно так? Кто она, и кто он? Но тут же подумалось – и пусть! Потом она станет об этом вспоминать.

– Расскажи о себе, – попросил её Ивин. – И ешь, наконец.

– Я уже рассказала. Что обо мне рассказывать? – поспешила она отговориться. –Жить на мельнице – ничего интересного, всё одно и то же.

– Ты не умеешь огонь разжигать без огнива. А что умеешь? – хотел он подловить.

– Ничего, что колдуны умеют, я не умею, – она глянула удивлённо. – Умею всё то, чему могут научиться люди без дара.

– Ваш священник учил тебя только читать и писать?

– Да. И он давал мне книги. Зимой я читала. Зимой больше свободного времени. Он даже дарил мне масло для лампы, чтобы я могла читать по вечерам. Потом отец Эвол умер, и его книги увезли в замок.

– Он учил только тебя?

– Нет, милорд. Нас у него в разное время было то шесть человек, то восемь. Дети из деревни.

– Тебе, вижу, нравится читать? А писать любишь?

– Мне теперь редко приходится это делать…

– А что такое твоя защита? Можешь ею сознательно управлять? – решил он спросить прямо.

– Милорд, я не знаю, о чём вы говорите, – она нахмурилась. – Можно, я уйду и не буду мешать вам завтракать?

Он не поверил. Чтобы она о таком не знала?

– Нет, нельзя, не уходи, – он подлил ей взвара, и себе тоже. – Тебе никогда не хотелось сбежать отсюда и жить в городе?

Почему-то хотелось расспросить её на прощание.

– Милорд, как можно! Это было бы неблагодарно с моей стороны! – заверила она как-то не слишком искренне.

– Правда? – уточнил он.

– Неправда, конечно, – теперь девушка грустно улыбнулась. – Хотела сбежать. Точнее, уехать с торговым обозом. Я так сюда и попала когда-то. Нет, мимо деревни обозы больше не ходят, но мы были в городе с дядюшкой Фуртафом, – она замолчала и отвернулась.

– И что? – поторопил Ивин.

– С обозом ехала леди. Я услышала, что леди ищет служанку, и хотела наняться на работу. Меня взяли, а потом отказали.

– И всё? – зачем-то он настаивал.

– И всё. Ещё поработала в трактире в Финервауте, отпросилась на месяц у дядюшки Фуртафа. Думала, уеду при случае. Несколько монет скопила и припрятала. Не случилось.

– А сватался к тебе кто? Я слышал, были такие.

– Понятия не имею, милорд, – в её голосе теперь скользнули резкие нотки. – Если и был кто, мне он не сказался, – она встала из-за стола, вывернувшись из руки Ивина. – Приятного аппетита вам, милорд.

Не слишком удачно он попытался её разговорить. И что там, скажите на милость, разузнала Льен, хоть добывай её из замка и выпытывай подробности!

А солнце между тем поднялось, и пора было отправляться к условленному месту. К карете. К заново перекрашенной и отремонтированной карете, со свежей обивкой светлым бархатом, которую перегоняли из городской мастерской в замок. За несколько монеток подмастерья согласились довести куда надо Марису – им всё равно по пути.