- Есип, - догадывается Толя.

- Е-есип, - повторяет за ним Даликатный и продолжает наблюдать. Собираются группами. Ждут, чтоб подтянулся хвост. А трое уже идут к Грядкам. Разведка. Логин сюда в бинокль смотрит.

- Пригнись, а то заметит, - советует снизу Толя.

- Извини, оставь мне свою лимонку. Отстегни и положи около пня. Я малость понаблюдаю и пойду впереди их разведки... Они, видно, полезут со стороны гравийки и станут загонять наших в лес, который ближе к деревне. Веди туда хлопцев. Там меня ищите, прострекочете по-сорочьи. Расскажи командиру, чего я тут насоображал. Да он и сам разберется... А теперь беги. Чтоб душа за телом не поспевала!

И Толя помчался. Бежал так, что, казалось, вот-вот выскочит сердце, не хватит воздуху. Его гнала опасность, нависшая над группой. Об этой опасности знали только он и Даликатный. Но Даликатный остался там, в лесу, и теперь все зависит от него, от Толи...

Часовым у гумна стоял Малюжиц. Он заметил Толю, едва тот выбежал из Грядок на опушку и припустил по полю прямо в их сторону. Толя размахивал руками, словно кого-то звал.

Малюжиц встревожился и пошел в гумно. Тряхнул Стежку за плечо:

- Петро, а Петро, вставай!

- Я не сплю. Говори тише - что там стряслось?

- Наш мальчишка бежит. Руками машет. Что-то там неладно.

- Один?

- Один.

Стежка вскочил. Ловко, пружинисто. Быстро зашагал к выходу. За ним Малюжиц.

Толя уже был возле гумна. Задыхаясь, начал рассказывать... Из гумна к ним, застегивая на ходу ремень, спешил Ружев.

- Что случилось?

- Немцы и полиция. Логин с бандой. Идут на Таничи. Из лесу. Даликатный полагает, что каратели и бобики ударят оттуда. - Стежка махнул рукой в сторону березника, подступавшего к деревне справа. - Сам остался проследить, что они задумали.

- В ружье! К бою! - приказал Ружев, и Малюжиц метнулся в гумно. - Тут и думать нечего. Ближе к лесу нам вот тут, слева. Перед лесом - чистое поле. На него нас и хотят выгнать. А сами ударят... Ну, откуда они ударят и какими силами - это уже тебе разбираться. Бери своих хлопцев и - к Даликатному. Мы будем отходить к кладбищу. С кладбища - атака. А ты - из лесу. Возьмем в клещи. Предварительно дай красную ракету. Чтобы нам своих не перестрелять. Ракетница есть?

Стежка кивнул.

- Не стой, действуй! - приказал ему командир.

Партизаны выскакивают из гумна в туман, который уже начал рассеиваться. В гумне остаются двое: Малюжиц и незнакомый партизан-подрывник. Рядом с партизаном в ящике с зелеными тесемками - мина. Сам он возится с запалом, разматывает вынутый из-за пазухи моток провода.

Вася Малюжиц в носках домашней вязки из дальнего угла бегом тащит куль соломы. Сапоги его лежат рядом с миной.

В гумно заглядывает командир отряда Ружев.

- В чем дело? - спрашивает он. - Почему не минируете вход? - Увидел Василия: - А вы еще здесь, Малюжиц?

Партизан кладет на землю куль. На ворохе соломы лежит еще один куль и плащ-палатка. Малюжиц выпрямляется.

- Товарищ командир, не дошли до железки - разрешите тут пару сюрпризов оставить. Один здесь, - показывает на кули соломы, - а другой - по нашему следу. Они обязательно пойдут там, где роса сбита.

Командир отряда соглашается:

- Добро. Но быстрей. Бегом, бегом надо. И - осторожно! Осторожно!

- Да что вы, товарищ командир, разве впервой, - обиженно говорит партизан-минер и снизу смотрит на Ружева.

Командир уходит, скрывается в тумане.

Вася Малюжиц тем временем укладывает на солому кули. Партизан-минер прячет под ними мину. Пристраивают к кулям сапоги и все это укрывают плащ-палаткой. Если заглянуть в сарай, сразу видно: спят двое. Видимо, часовых сморил сон. А партизаны отдыхают в деревне. Один из "часовых" свернулся калачиком, другой лежит прямо, раскинув ноги. Только подошвы сапог выглядывают из-под плащ-палатки.

- Эх, кареглазая!.. Ну, я побежал к своим, - говорит Вася Малюжиц. Он явно доволен своей придумкой.

... Даликатный первым заметил своих. Прострекотал по-сорочьи. Высунулся из-под ели: давайте сюда!

Прикрываясь кустами, пригнувшись, перебежали к нему. Залегли рядом.

Из рассказа Даликатного складывалась такая картина.

Последние подводы миновали брод. Немцы и бобики спешились. Разделились на три группы, повзводно. От одного взвода к другому переходили офицер-немец и Логин, что-то говорили. Посматривали в сторону Грядок. Ждали сигнала от своей разведки. Она уже была где-то на опушке. Вероятно, сигнал был получен - одна из подвод отделилась, рысью через кусты покатила в лес. Остановилась, С нее слезли трое. Сняли станковый пулемет. Двое впряглись в постромки, третий взял в руки коробки с патронами. Углубились в лес. Одновременно снялись с места и те три группы. Прикрываясь Грядками, спешно двинулись в направлении березняка. Озирались, пригибались к земле, как воры. Так и скрылись за деревьями.

Тогда Даликатный пошел на сближение с разведкой врага. Вскоре увидел всех троих. Один шел по дороге, а двое пробирались лесом по сторонам с таким расчетом, чтобы видеть среднего. За ними на небольшом отдалении те трое с подводы катили пулемет.

Его установили почти на открытом месте. Толстая старая ель стояла на опушке, а рядом разросся куст жилистой лозы - такая выбирает обычно сухие пригорки.

Под этим кустом и засели пулеметчики. Перед ними лежало поле, а за ним на недалеком холме было кладбище. Сзади пулеметчиков прикрывал лес с густым подлеском и те самые трое разведчиков.

Петро Стежка разделил группу надвое. Он сам, Малюжиц и Даликатный двинулись вперед. Даликатный показывал дорогу. За ними следом пробирались Рыгор, Коля Ветров и Толя Они должны были прикрывать первую тройку и в случае чего прийти ей на подмогу: враг был близко.

Когда позади осталось метров сто, Даликатный махнул рукой. Залегли. Дальше ползли по-пластунски. Осторожно, чтобы не треснула ни одна ветка.

Полицаи из прикрытия были у поваленной ели. Дерево срезал кто-то не до конца. Оно еще держалось за пень. Срезали, видимо, в прошлом году, а может, и раньше. Лапы ели были рыжие - высохшие. На комлях таких суходревин начинается лущиться кора.

Один из полицаев сидел на комле. Лицом к Таничам, спиной к партизанам. Два другие были скрыты ветвями поваленного дерева.

К дереву начали пробираться партизаны. Петро Стежка и Малюжиц - к тем двоим, скрытым. Даликатный - к полицаю на комле.

Из-за угла сарая показывается немец с жандармской бляхой на груди и автоматом в руке. Осматривается. Машет рукой, зовет кого-то из-за сарая, откуда появился, и, крадучись, направляется к дверному проему.

Появляются еще человек пять-шесть фашистов. Осторожно идут следом. Останавливаются за спиной первого. Через плечо заглядывают вовнутрь сарая. Там спят двое неизвестных. Это, конечно, партизаны. Один спит, свернувшись в клубок, другой - раскинув ноги. Из-под плащ-палатки видны подошвы сапог.

Первый немец поводит стволом автомата, приглашая тех, что за спиной, пройти вперед.

Проходят.

- Партизан - ауф! Потъём! - и бьет носком сапога в подошву спящего.

Огонь! Взрыв!

Стежка махнул рукой и упал на мягкий зеленый мох от неожиданности: в этот момент в стороне березника зашелся пулемет, грохнул взрыв. И тут же подхватился. За ним остальные.

Все вместе бросились на другую сторону ели и в мгновение, словно из-под земли, выросли перед полицаями. Те не успели даже подняться. В грудь им были нацелены автоматы.

- Тс-с-с, - Стежка приложил к губам палец. Взмахнул вверх рукой, и полицаи поняли - подняли руки. Снова жестом Стежка приказал им встать.

Двое вскочили мигом. Видно, страх подбросил их. А у третьего ноги словно отняло - никак не мог оторваться от комля. К нему шагнул Даликатный и за ворот френча помог подняться.

Дулом автомата Стежка показал дорогу в обход лежащей ели. Тем временем подошли Рыгор, Коля Ветров и Толя. Им и передали пленных.