– Ч-что, простите? – заикаясь, пролепетала я.

Демидова нахмурилась, а затем, что-то осознав, рассмеялась, прикрывая рот ладонью.

– Дорогая моя, не пугайтесь так! Вы неправильно меня поняли! Ха-ха, ну я и выразилась! – не переставала смеяться она. – Тут никакого сексуального подтекста! Хотя если только чуть-чуть!

У меня задрожали руки. То ли от гнева, то ли от испуга, – я еще не решила.

– Я просто хочу, чтобы вы семь раз поцеловали моего племянника. Всего семь поцелуев в губы с фотоотчетом. И чтобы он этого фотоотчета не заметил.

– Вы что, прикалываетесь? – мгновенно растеряв всю свою вежливость и прямую осанку, спросила я.

– Нет, я серьезно. – Вид у Демидовой действительно был сейчас серьезный. – Я правда выдвигаю вам такое предложение: я прощаю вам ваш долг, если вы предоставите мне семь фотографий, на которых вы целуете Александра Ларского.

Она вообще нормальная или как? Как вообще подобное может прийти в голову? И как подобную просьбу можно приравнивать к семи миллионам? Хотя целовать-то надо Ларского, так что вполне рационально…

– И что вы выбираете? – сложив ладони домиком, спросила нетерпеливая Демидова. – Что бы вы не решили, у меня есть два договора: и на деньги, и на… – женщина загадочно ухмыльнулась – …поцелуи.

Ну и какое из двух зол мне выбрать? По-хорошему, конечно, надо выбирать второе, но если это все розыгрыш, я Ларского зацелую, а Демидова мне потом долг не простит? Хотя, если она составила договор, в котором будут все нужные нам условия, то тогда почему бы и нет? Не погрязнуть же в долгах на весь остаток жизни?

– А гарантия, что меня за такое с работы не выкинут, есть? – робко поинтересовалась я. – Вы же знаете своего племянника…

Галина Юрьевна понимающе закивала, достала из сумочки папку, вынула оттуда бумаги и протянула их мне.

– Шестой пункт договора: в случае если Ларский А.С. уволит Сторону Б – а это вы, Анна Олеговна, – то Сторона А – это я – обязуется предоставить Стороне Б работу в компании «Элли» или поспособствовать обустройству на любом другом предприятии.

Я внимательно прочитала все пункты договора. Все было написано четко, понятно и без каких-либо подводных камней. От меня требовалось: во-первых, сохранять полную конфиденциальность, во-вторых, выполнить поставленные условия (поцеловать Ларского в губы семь раз, запечатлеть это на фото и предоставить Демидовой), и в-третьих, не предъявлять ни семье Демидовых, ни Ларскому, ни компании «Элли» никаких претензий. Вполне себе хороший контракт, не считая, конечно, того, что мне как-то надо поцеловать Ларского, постараться не умереть после этого, а затем поцеловать его еще шесть раз. Учитывая мою невезучесть, я провалюсь еще на первом этапе, в момент, когда буду стоять перед ним и думать о том, как бы его поцеловать.

Именно поэтому я сказала:

– Дайте мне, пожалуйста, пару дней на раздумья.

Галина Юрьевна склонила голову на бок и с прищуром уставилась на меня. Каждой клеточкой тела я чувствовала, как она сканирует меня пристальным взглядом ярко-зеленых глаз. Бр-р, словно на меня Ларский смотрит!

– Что ж, хорошо, – кивнула Демидова. – Подумайте и позвоните. Но только не затягивайте. Ненавижу тех, кто оттягивает неизбежное.

На работу я вернулась с договором в сумке – Демидова отдала мне копию, чтобы я еще раз изучила все пункты. Однако, как бы мне не хотелось перечитать договор, времени у меня на это не было. Как оказалось, обязанности секретаря – это обязанности его босса. И для целой кучи этих обязанностей у было всего две руки…

Спустя полчаса после обеда вернулся Демидов. Подмигнув мне, он попросил Жанну подготовить для него отчет о продажах новой продукции, а затем сообщил Оксане, что завтра она поедет с ним на встречу с новыми заказчиками. Пока он говорил ей об этом, взгляд девушки был таким нежным и мечтательным, что трудно было не понять: она без ума от Алексея Демидова.

– Аня, – он вдруг резко переключился на меня.

– А? – удивленно моргнула я.

– У вас все хорошо?

– Да-а, – осторожно протянула я.

– Ну и замечательно, – расплылся в улыбке Демидов.

Должна признать, я понимала Оксану. Алексей – очень милый и привлекательный мужчина, во всем превосходящий мерзкого и злющего Ларского. Когда он стоит рядом, мне совсем не страшно, а даже наоборот, приятно и комфортно. Стоящий же рядом Ларский напоминал громадный айсберг, причем самую большую его часть – ту, что скрыта под водой. От одной мысли о нем становится холодно…

Демидов же таким грозным и жутким совсем не казался, хоть они с Ларским и были почти одного роста, но вот по телосложению немного различались. Алексей был компактнее Тирекса и напоминал больше небольшой холмик, поросший зеленой травкой и освещенный солнышком. На таком холмике я бы отдохнула и…

– Госпожа Муравей! – вырвал меня из фантазий голос Тирекса.

– А! – я вскочила с места и, не увидев перед собой Ларского, озадаченно склонила голову.

Поймав мой взгляд, Оксана указала на телефон у меня на столе. Оказывается, Ларский обращался ко мне через него.

– Я Соловей! – поправила его я, нажав на кнопку.

– Зайдите ко мне.

– Хорошо.

Если бы у меня был хвост, то я бы его сейчас поджала. Но хвоста у меня не было, поэтому я лишь сжалась и, предчувствуя недоброе, зашла в кабинет Ларского.

Тирекс сидел за столом и просматривал документы, которые я распечатала для него еще перед обедом. Услышав, что я вошла, он поднял голову и сказал:

– Сегодня из сервиса подгонят мою машину. Заберите у водителя ключи и передайте мне.

– Хорошо, – кивнула я.

Мой живот тихо заурчал, напоминая, что я сегодня еще ничего не ела.

Закусив губу, я сложила руки на животе, надеясь, что Ларский не услышал позорного урчания.

– Еще сегодня у меня важная встреча в четыре часа. Если машину не пригонят за полчаса до нее, то закажите мне такси. Адрес скину вам в сообщении.

– Поняла. Я нужна вам на встрече?

– Нет, я справлюсь один. – Ларский опустил взгляд на документы. – Можете быть свободны сразу после моего ухода.

– Что? Правда? – не поверила я его словам. – Отпускаете меня раньше?

Ларский кивнул.

– Ох, спасибо, я… – Договорить я не успела, потому что мой желудок издал такое громкое урчание, что Ларский замер, а затем медленно посмотрел на меня. – Ой, простите! – смутилась я. Стыд-то какой. – Можно идти работать?

– Да, идите, – сказал Ларский, все еще странно поглядывая на меня.

Боже, боже, боже! Как же неловко!

В приемной было пусто, что только сыграло мне на руку, ибо когда я вышла из кабинета Ларского, мой живот заурчал так, словно я не ела уже несколько дней.

Сев за свой стол, я пометила в своём ежедневнике несколько важных дел и огляделась в поисках контейнера с сэндвичем.

Дверь кабинета Демидова открылась, и в приёмную вышли Жанна, Оксана и сам Алексей.

– Все, Оксана, мы поехали. – Жанна помахала ей рукой. Заметив меня с контейнером в руках, она махнула и мне.

– Дамы, вы остаётесь за старших. – Демидов подмигнул нам с Оксаной.

– Леш, постой! – Из своего кабинета выскочил Ларский с бумагами в руках.

Демидов озадаченно уставился на брата.

– Ты видел это? – Ларский ткнул пальцем в мелкую строчку.

Демидов прищурился, хмыкнул и кивнул.

– Стартовые продажи новой линейки средств оказались ниже, чем мы рассчитывали.

– Я бы сказал, значительно ниже.

– Это все из-за слухов. Думаю, все наладится.

В отличие от Ларского, Демидов не был таким обеспокоенным. Засунув руки в карманы тёмных брюк, Алексей выжидающе смотрел на брата.

– Ты спешишь? – спросил Ларский.

– Да, есть немного.

– Тогда иди. Потом поговорим.

Проводив брата, Ларский кинул взгляд на меня и ужаснулся, увидев, что я открываю контейнер и хочу достать сэндвич, которым он кинул в меня утром.

– Вы и правда будете это есть?

– А что мне ещё остаётся? – от голода во мне проснулась дерзость.