* * *

В последнее воскресенье апреля, за неделю до мая, с утра удалось выбраться в лес, что возле дома. Снега там уже не осталось, но было еще сыро, не по-весеннему прохладно, почти морозно. Где-то в отдалении пели птицы, и по тому, как они пели, сразу чувствовалось — весна.

В тот день мне посчастливилось. Я впервые увидел, как сорочья семья строит гнездо. Высмотрел белку, нашедшую на молоденькой лиственнице что-то съедобное. Что именно, не увидел. Вероятно, шишку. Белка прыжками убежала вверх по стволу, уселась на самой верхушке и сосредоточенно принялась грызть свою находку.

Потом видел дятла, одетого в серый жилет, черный фрак и нарядные красные штаны. Он спокойно сидел на ветке дерева, распушив перья, и, наверное, просто грелся на солнце.

Эти наблюдения — маленькие радости весны, когда ты вдруг ощущаешь свою причастность к пробуждению природы — хотя бы тем, что одним из первых видишь оживающий лес.

В детстве, да и позже я много раз читал, как птичьи семьи трогательно, бок о бок, по весне строят гнезда. Обычно эти строки не были любимым местом в книжках. Видно, такое лучше один раз увидеть, чем многократно прочитать.

Не раз видел, как белка, сидя где-нибудь в клетке, берет лапками орешки из кормушки и грызет их. Мило наблюдать ее. И жалко одновременно. Другое дело — на воле.

Много раз видел дятлов. Летом, когда меня маленьким возили в деревню, дятлы жили там рядом, в лесу. Иногда они даже прилетали потрудиться к деревьям, что росли возле дома. И все же теперь, когда я смотрел на этого дятла, я был рад ему, как в первый раз, когда-то очень давно, в детстве.

Тридцать с лишним лет прожил я на Земле, провожал зимы, встречал весну. Многое видел, слышал, читал. В будние дни, да порой и не только, был по горло загружен работой и столь же полон заботами о несделанном. Два часа, проведенные в лесу, и три в общем-то обычные встречи — с белкой и птицами дали мне вдруг великое чувство радости жизни, радости встречи новой весны, нового открытия, сопричастности всему живому. Мне показалось, что усталость отошла от меня, пришло ощущение, что легче идти, легче думать.

Лес прекрасен уже сам по себе. Но представьте, что вы вошли в весенний лес и не услышали в нем пения птиц. Сразу почувствуете: что-то не так. Что-то потерялось в лесной сказке. Только понаблюдав, поймете, в чем дело. Лесу свойственны свои приметы. В лесу должны быть живые звуки его обитателей.

Припомните встречу со зверем, с птицей на воле, в лесу или на поле. Такая встреча долго не забывается, и чувство остается яркое, светлое. Если на прогулке, особенно в лесочке или в парке рядом с домом, вы увидели резвую белку, разве это не доставит радости? Внимательней понаблюдайте в такой ситуации за детьми. Над ними меньше довлеют заботы, условности и, верно, потому полнее выплескивается радость при встрече с живым.

Но еще лучше не просто увидеть. Лучше, когда есть возможность понаблюдать живое. Почему это так интересно каждому? Ответить однозначно довольно трудно. Наблюдая меньших наших братьев, быть может, мы видим себя в миниатюре. Быть может, просто любуемся естественной красотой жизни, ее многообразием. Ведь жизнь и есть самая естественная и изначальная красота. Разве в природе увидишь безвкусно окрашенную бабочку, жука или птицу? Бывают ли безобразными деревья, кустарники или цветы? И не красивы ли по-своему все другие обитатели Земли? Мы, живущие, тянемся к красоте в разных ее проявлениях. Это свойство заложено во всяком нормальном человеке.

Подумаем вот о чем. Маленький живой мир леса или парка среди жилых домов большого города. Сколько новых, потенциальных опасностей для его обитателей! Безнадзорные кошки, собаки без поводков (особенно охотничьи), озорные и невоспитанные дети, следы тысяч и тысяч людей, крики и музыка. Это неполный перечень опасностей, которые мы с вами в состоянии предотвратить.

У меня до сих пор перед глазами печальная картина — на тропинке городского леса, возле вырытой чьими-то лапами ямки, лежит задушенный, маленький, беззащитный крот. Чье это дело? Скорее всего собаки. Рядом было много собачьих следов. И следы ботинок. Собака убила крота не от голода — из азарта, в силу инстинкта. А где в это время были ее хозяева? Стояли, смотрели?..

Давайте еще раз оглянемся на наши городские парки, на заботливо сохраненные среди новостроек лесочки и подумаем, как лучше помочь их живым обитателям. Они нам спасибо не скажут. Не смогут. Мы сами будем потом себе благодарны за то, что смогли сохранить им жизнь, за то, что будем входить в лес, полный безмятежного пения и шорохов.

Приятно видеть уже сделанное. Не безмолвны леса в Подмосковье, слышно в них пение птиц. Водится живность и покрупнее. Зимой всего в нескольких километрах от города можно увидеть кабаньи, лосиные, лисьи следы. Полно — заячьих. Да и очевидцев, что видят сторожких зверей, — немало. Охотоведы говорят о том же. Лосей в Московской области около десяти тысяч, кабанов — более восьми тысяч, более пяти тысяч лисиц, около девяноста шести тысяч зайцев и шестидесяти тысяч белок. И в самой Москве почти повсеместно можно увидеть белок. Нередко они спускаются к людям покормиться орешками прямо из рук. Уток — не сосчитать на городских водоемах. Утки есть и на небольшом пруду поблизости от дома, где я живу. Весной и в начале лета в любой час дня без особой боязни, неторопливо ведут мамы-утки своих утят от пруда в травяные заросли или обратно. О чем это говорит? Некоторые животные и птицы начинают относиться к человеку с таким доверием, какое мы заслужили или хотим заслужить.

Хорошо, что в Москве и области сегодня водится свыше двухсот семидесяти видов птиц. Плохо другое. Например, недалеко от нас забетонировали берега пруда, и, говорят, стали гибнуть утята: они не могут выбраться на сушу по его искусственным крутым берегам. Теперь готовятся одеть в бетон и берега ближнего пруда. Неужели нельзя подумать, посоветоваться со специалистами и кое-что исправить в проекте, сделать где-то пологий спуск?

Вороны и утки. Тоже проблема. Гибнут утята от нагловатого и находчивого вороньего племени. Гибнут в городе и вокруг другие птицы. От разных причин. Весной уже не бросается в глаза прилет шумливых грачей. Стало меньше скворцов, а в скворечниках чаще селятся теперь воробьи. Реже услышишь поющего соловья, меньше других певчих птиц. Как помочь этой беде?

Хорошо жить, когда поблизости от городского дома, повседневно доступно, есть уголок живой природы. Все равно, какой он: ухоженный парк, оставленные среди домов островки былого леса или загородные зоны отдыха. Весной, летом, осенью или зимой, в разные часы дня и в любую погоду время, проведенное среди живой зелени, по-своему прекрасно.

Весной здесь радуют первые проталинки снега, подснежники и смело зеленеющие травинки, волнует пение птцц, оживающая зелень елей и сосен, появление клейких почек, а затем и листочков на других деревьях, ярко-голубое небо, особый освежающий и вкусный воздух. Идут люди в весенний лес не только по какому-то особому настроению, по велению души. Многие просто беспорядочно бродят среди деревьев, ломают вербу, большие зеленые ветки, срывают первые цветы.

Летний лес полон непередаваемых запахов. Здесь буйство трав, целительная тень деревьев, жужжание множества насекомых, разморенная теплынь. И опять полно людей. Они бродят без троп по траве, жгут дымные костры, чтобы отогнать комаров, жарят на углях шашлыки, ищут землянику, чернику, бруснику, цветы. После них на полянах скучно и неуютно.

Часть жилого островка в нашем жилом районе, почти рядом с универсамом, в летнее время была оживленным местом распития спиртных напитков. Прихватив с собой не одну бутылку, группки людей из двух, трех и более человек уходили под сень леса. Разливали, выпивали первые дозы, шли за добавками. Летний день длинный, а универсам работает до двадцати одного часа… Потом громко выясняли отношения, объяснялись в любви или наоборот. Жгли костерочки, ломая на дрова все, что попадется под руку. А сколько оставляли за собой мусора, неприятных запахов! Эту часть леса другие горожане избегали посещать, она утратила свое назначение как место отдыха.