Те огромные деньги, которые сопровождают разведывательную деятельность, теперь крутились где-то очень далеко, на недосягаемой для Котлова высоте, а ему сейчас оставалось только терпеть лишения, холод, недосып, голод и едва ли не физическое ощущение близости смерти, в скором наступлении которой он был полностью уверен. Где-то кто-то продолжал зарабатывать на войне, а ему теперь было уготовано видеть только результаты воровства – причем с самого низу.

Поспать ему удалось минут тридцать, как кто-то стал тормошить за спальник.

- Мужики, вставайте, хохлы идут.

Котлов, Фрол и Геныч выбрались из лисьей норы. В темноте Игорь разглядел возбуждённого Синяка.

- На правом фланге замечено движение, - сообщил Синяк. – Они идут по полю с подсолнухом, но не пригибаются, в «тепляк» видно несколько голов. Рязань сейчас там, на фланге, готовит встречу. Приказал вас тоже выводить на позиции.

Тройка по тропе, идущей по лесопосадке вдоль фронта, двинулась за Синяком. На правом фланге всё уже было готово к бою: две тройки изготовились для стрельбы, трое бойцов держали в руках термобарические штурмовые реактивные гранаты.

- Полкан, - Рязань ткнул рукой в подствольный гранатомёт, установленный на автомате Котлова. – Дальность двести, как всё начнётся, кидай туда всё, что с собой есть.

- Понял, - кивнул Игорь.

Он стал выкладывать ВОГи из разгрузки на грунт прямо перед собой, чтобы в бою не тратить время на их извлечение из кармашков. Геныч установил пулемёт, Фрол зарядил гранатомёт термобарической гранатой.

- Ну что там? – спросил Рязань. – Далеко ещё?

- Двести пятьдесят, - ответил наблюдатель.

- Приготовиться!

Игорь выставил прицел подствольного гранатомёта на двести метров, зарядил гранату.

- Не стреляйте, - вдруг послышалось спереди. – Мы идём сдаваться!

Котлов посмотрел на командира взвода:

- Такое уже было?

- Нет, - Рязань помотал головой.

- Мы сдаёмся, - снова крикнули со стороны поля.

- Всем на месте, один идёт сюда! – крикнул взводный и оглянулся на Котлова: - Правильно?

- Посмотрим, - ответил Игорь. – Пусть придёт вначале.

Вскоре начал раздаваться шорох и в темноте стал различим силуэт идущего человека.

- Стой, - скомандовал Рязань. – Оружие на землю.

Человек выполнил команду.

- Положил! – доложил он.

- Теперь иди прямо, на голос.

К позициям вышел худощавый солдат. Его быстро обыскали и связали руки.

- Мы решили сдаться, - сообщил он. – Мы мобилизованные, воевать никто не хочет…

- Сколько там человек?

- Семь, - ответил украинский солдат. – Со мной – семь.

- По одному, - крикнул Рязань. – На голос!

Из подсолнечника стали выходить люди, которые перед позицией складывали оружие, потом их досматривали и связывали.

- Нас отправили на штурм, - сообщил пленный сержант. – Показали рукой направление, сказали всех тут убить и немедленно возвращаться. Мы пока шли, решили, что лучше сдаться в плен, чем погибать.

- А с чего ты взял, что мы вас сейчас тут не прикончим? – спросил Рязань.

- Ни с чего, - ответил собеседник. – Мы знаем, что гарантий не будет никаких. Мы знаем, что вы – «оркестр». И вы – воины. А настоящие воины не убивают безоружного врага.

- Мне недолго тебя вернуть к вон той куче оружия, - парировал Рязань. – И расстрелять термобаром. Не надо мне тут сказки рассказывать, что должен делать воин, а что не должен.

- Чему быть – того не миновать, - отрешённо сказал сержант.

- Вас когда мобилизовали? – спросил Рязань, уже предопределив судьбу пленных.

- Неделю назад.

- А когда вывели на позицию?

- Два часа назад.

- Замечательно, - Рязань улыбнулся. – Будете у нас рекордсменами.

- Какими рекордсменами? – не понял сержант.

- По продолжительности пребывания на передовой, - ответил Рязань.

Командир взвода доложил в отряд о происшествии. Потом спросил Котлова, нужно ли сымитировать бой, чтобы та сторона услышала стрельбу, а по факту не возвращения «штурмовой группы», сделала вывод об их гибели.

- Зачем? – удивился Игорь. – Пусть пребывают в неведении. Чем враг меньше знает, тем лучше.

- Тоже верно, - согласился Рязань. – И хорошо, что мы их не убили.

- Почему? – спросил Игорь, не рассчитывая на глубокие откровения.

- Потому что мы, конечно, несём зло, но преследуем-то добро. Думаешь, мне нравится убивать? Нет, конечно. Это всего лишь моя работа. И на любой работе нужно оставаться человеком, и помнить, что там, - он посмотрел вверх, - всё сделанное нам зачтётся.

ГЛАВА 9

- Задача взвода – захватить вот это трёхэтажное здание, - Рязань собрал командиров троек и на планшете показывал спутниковый снимок посёлка, за который вцепились подразделения «оркестра», выжимая из него врага. – Основное направление нашего наступления – вот эта улица. Вначале по дому наносим удары термобаром, потом идём в атаку и занимаем его.

- Я так понял, что его уже брали? – спросил Котлов.

- Брали, - кивнул Рязань. – Но потом укроп выбивал наших, и всё начиналось сначала.

- А занимали только одно это здание, другие не занимали? – уточнил Игорь.

- Что ты сейчас хочешь мне сказать? – Рязань уже давно понял, что Котлов способен выдавать нечто оригинальное и толковое.

- Оборону здания лучше всего строить не только из него, - сказал Игорь.

- Объясни, - к чести командира взвода, он давно уже унял свои амбиции и старался слушать, что ему порой советовал Котлов, который был старше взводного едва ли не в два раза.

- Это прозвучит против логики, но всё же, - предупредил Котлов и продолжил: - Принцип здесь точно такой же, как и при обороне опорного пункта: наиболее мощные огневые средства мы размещаем на флангах, чтобы разить врага более результативным, фланговым огнём. Стрельба из дома по наступающему противнику не может быть фланговой, только прямой. Плюс к этому, если враг подходит вплотную к стенам, то из дома огнём стрелкового оружия поражать его уже невозможно. Но если мы занимаем, например, вот этот дом, и вот этот, то из них мы спокойно будет отбивать атаки фланговым огнём, и спокойно будет уничтожать всех, кто доберётся под стены трёхэтажки. В свою очередь эти дома мы легко сможем прикрыть огнём непосредственно с обороняемого дома. На эти удалённые огневые точки мы размещаем по одной тройке, да в самом доме три-четыре тройки, и мы спокойно его сможем удержать.

Рязань несколько мгновений молчал, потом сказал.

- Я с тобой полностью согласен, Полкан. Но указанные тобой дома выходят за пределы полосы работы нашего взвода.

- Для успеха дела можно расширить полосу, тем более, что это позволит здесь и здесь выполнить охват при штурме здания, - сказал Котлов.

Возразить было нечего, и Рязань удалился в сторону, чтобы переговорить с Громом. Вернувшись, он сообщил, что отряд принял решение придать взводу расчёт ПТРК и две дополнительные боевые тройки. Всё подкрепление прибыло во взвод на «Чекане», экипаж которого так же переходил в подчинение Рязани.

Начало штурма было намечено на раннее утро, и практически всю ночь Игорь не спал, провалившись в сон только за полчаса до намеченного времени подъёма.

Край посёлка уже был взят, и линия обороны проходила по частному сектору, упираясь в трёхэтажное здание администрации, которое переходило из рук в руки и являлось главным препятствием в деле дальнейшего продвижения. Весь вечер Игорь вместе с Рязанью разрабатывали план боя, в итоге доведя его до такого состояния, когда действия каждого человека были расписаны буквально поминутно. Рязань несколько раз радостно сказал, что никогда прежде не занимался таким глубоким планированием предстоящего дела, всегда отдавая успех сражения на откуп личной дерзости, смелости и случайной удачи.

Продвижение штурмовых групп должно было поддерживаться огнём выделенных средств и миномётной батареи, а сами штурмовые группы должны были прикрывать друг друга перекрёстным огнём. Непосредственно перед началом штурма по зданию ударили термобарическими гранатами, и в это же время миномётчики на максимальном темпе положили по цели двадцать дымовых мин, которые сделали невозможной работу вражеских пулемётчиков и гранатомётчиков.