- Есть, - кивнул Игорь, и, выходя, он услышал, как следователь начал представляться генералу и говорить о «постановлении на проведение обыска».

В своём рабочем кабинете он не знал, куда себя деть. Дрожь в руках, которая началась в кабинете генерала, уже прошла, но сердце продолжало колотиться как бешенное. Невольно он прислушивался к каждому звуку шагов, исходящих из коридора, нервно ожидая развязки – появления «своего» следователя.

Ему сейчас хотелось только одного – чтобы этого всего не было. Он был готов вернуться в прошлое, чтобы заново прожить свою жизнь, не допуская уже совершённых ошибок, не поклоняясь слабостям, которые толкали его на путь должностных преступлений. Он уже даже подумал, что согласился бы на спокойную и размеренную жизнь какого-нибудь дорожного рабочего, у которого не болит голова от таких проблем, которые сейчас нахлынули на Котлова – потому что у дорожного рабочего не может быть таких проблем – знай себе, укладывай асфальт, да следи, чтобы каток не раздавил зазевавшегося коллегу.

Каток.

Сейчас на него катился каток справедливости. И Котлов понимал, что в это раз он уж точно не избежит сурового наказания. Вдруг он вспомнил майора Кирееву, которая вела его дело, сколько… более десяти лет назад. Вспомнил, как потом, в ресторане, она сказала ему в сущности то, что Котлов знал и без неё, но старался об этом не думать: «Ты тряпка и ничтожество. Собой ты не представляешь ни-че-го» - гремели в голове её слова.

Игорь вдруг подумал, что изменения, которые в ближайшее время могут произойти в его жизни, станут для него невыносимы. Он не хотел возвращаться к жизни, в которой нет тех возможностей, которыми он обладал сейчас. Тогда, может быть лучше… застрелиться? В сейфе лежал наградной «Глок», с золотым шильдиком, на котором было написано «Полковнику Котлову Игорю Михайловичу за особые заслуги перед военной разведкой». Игорь встал и подошёл к сейфу. Пустить пулю в висок, как способ избавиться от проблем, ему сейчас представлялось более чем оправданным.

Игорь встал, достал ключ и подошёл к сейфу.

В этот момент распахнулась входная дверь. На пороге стояло несколько человек. Глядя на них, Котлов подумал, что он сходит с ума.

Потому что первой стояла Киреева.

***

- Полковник Котлов? – удостоверилась она.

- Да, - тихо ответил Игорь.

- Старший следователь по особо важным делам военно-следственного управления полковник Волкова. Ознакомьтесь с постановлением о проведении обыска на вашем рабочем месте.

Слух резанула другая фамилия, и он даже более внимательно посмотрел на неё, полагая, что может ошибаться. Но нет, это точно была та «майор Киреева», теперь уже в образе «полковника Волковой». Она, словно прочитала его мысли:

- Да, это я, Игорь Михайлович. Вот мы и снова с вами встретились. Только при более тяжёлых обстоятельствах.

Котлов быстро прочитал постановление, поставил свою подпись. Опера и следователи приступили к обыску кабинета и первым делом попросили открыть сейф. Волкова покрутила в руках наградной пистолет, вслух прочитала текст гравировки и передала «Глок» одному из оперов.

- Присаживайтесь, Игорь Михайлович, - полковник Волкова была сама учтивость. – Нам о многом нужно поговорить.

За прошедшее десятилетие она, конечно, изменилась, но как заметил Котлов, только в лучшую сторону –стала более женственной, более привлекательной, что ли. Это обстоятельство угнетало его ещё больше, возвращая к тому позору, который он пережил, будучи приглашённым Киреевой в ресторан.

Игорь сел на стул у стола Гончарова. Она заняла место хозяина стола, раскрыла свою папку, вынула лист бумаги.

- Начнём?

- Да, - отрешенно кивнул Котлов.

- Если у вас есть ко мне вопросы, вы можете их задать, - сказала она, прекрасно понимая состояние своего подопечного.

- А смысл? – спросил Котлов.

- Я вам всё же расскажу, - Игорь чувствовал, как её саму распирает желание поведать ему историю своей жизни – словно она хотела больнее уколоть его перед допросом. – После нашего с вами разговора домой меня отвёз ваш подчинённый – капитан Андрей Волков. Настоящий мужчина. Настоящий разведчик. Я вышла за него замуж. Родила сына. А потом, так сложилось, меня заметили и перевели в Москву, в управление. Я сейчас занимаюсь расследованием должностных и коррупционных преступлений. А мой муж уволился из вооруженных сил майором. Хорошего разведчика, такие как вы, вышвырнули из системы. Но он нашёл себя. Сейчас он снова разведчик. Только в «оркестре». Там его знания и опыт больше ценят.

- Занимаетесь расследованием должностных и коррупционных преступлений? – язвительно спросил Игорь – это была его максимально возможная сейчас месть. – А как же деньги, которые я вам передавал? Тогда, в ресторане? Вы начните с себя все свои расследования…

- Деньги вы передавали не мне, а через меня. И тот человек, который их получал, уже отсидел и вышел, - ответила Волкова. – Это был мой начальник. Редкостный мерзавец. Ещё есть вопросы?

- Нет.

- Тогда у меня есть, - она посмотрела в свои бумаги. – Согласно боевому распоряжению, полученному командиром пятой роты специального назначения, в ходе выполнения поставленной задачи он должен был встретиться с четырьмя проводниками. В детализированном плане боевого взаимодействия указано, что проводники были представлены вашей службой. Конкретно вами. Ни один из проводников на встречу с командиром пятой роты не вышел. В результате рота не смогла выполнить поставленную боевую задачу и понесла тяжёлые потери. Расскажите, при каких обстоятельствах вы привлекли к сотрудничеству указанных проводников, каким способом осуществлялась с ними связь, как вы им ставили задачи и получали доклады об исполнении…

Котлов увидел, что карточки на этих людей уже лежали в папке следователя. Из чего он сделал совершенно неутешительные для себя выводы, что делу придан такой размах, о котором ранее он не мог даже предполагать. Со всей очевидностью он понял, что Волкова наверняка уже установила, что все эти люди, оформленные в качестве проводников, либо полностью вымышлены, либо понятия не имеют, что их личные данные использованы в отчетной документации разведывательной службы сопредельного государства.

Запираться не было смысла – во всех изъятых документах стояли его подтверждающие подписи.

Допрос продолжался шесть часов, в ходе которого Котлов чистосердечно покаялся во всём, что успел совершить, находясь на занимаемой должности. Затем все участники следственных действий выехали на адрес, где проживал Котлов.

Навстречу ему, ещё не видя остальных, метнулась зарёванная Света:

- Зая, папу арестовали!

Котлов отстранился, пропуская оперативно-следственную группу. Увидел Волкову, которая шла первой, Света взвизгнула:

- Зая, кто эта шмара?

- Это следователь Волкова, - представил гостью Котлов. – Она пришла провести у нас дома обыск.

- Зачем обыск? – куриные мозги не сращивали происходящее. – Это с ней ты Новый Год провёл?Крашенная сучка…

- Игорь Михайлович, успокойте вашу супругу, - попросила следователь.

- Если бы я знал как… - буркнул Котлов.

После завершения обыска, в ходе которого было изъято изрядное количество валюты и драгоценностей, документы прикрытия, а также некоторое количество учетных секретных документов, которые должны были находиться за семью печатями, Волкова заявила, что Котлов может остаться дома и взяла с него подписку о невыезде.

- Меня не закроют? – спросил Котлов.

- За что? – переспросила Волкова. – Показания я взяла. Команды закрывать вас не было.

После ухода следователей, Светочка в порыве эмоционального гнева принялась разносить квартиру, самоотверженно уничтожая предметы роскоши и быта, попадающиеся ей под руку. Всё это время, пока она не устала и не закрылась в ванной комнате, Игорь отрешённо сидел на диване, с безразличием взирая на происходящее. Погром уничтожил вещей миллионов на десять, но Котлова это уже совершенно не тревожило.