Это торжество было эксклюзивным для нашего рода: Гильдия Драконов собралась в тесном кругу, чтобы увидеть, как он войдет в меня весь сразу.

Я парила на облаке превосходства и не стала задерживаться из-за слов визгливого Циклопа, который оказался в стороне и без приглашения.

— Знаешь, я работал над созданием, очень похожим на тебя. Наполовину турнийский хог, наполовину ящерица, но в основе фейри, — шипел Вард, торопливо шагая рядом со мной, его всклокоченные волосы прилипли к щекам.

— Если бы меня заботили слова такого ничтожества, как ты, то я бы не пожалела времени, чтобы поджарить тебя на драконьем огне и посмотреть, как тебе понравится вкус собственного расплавленного лица. Но у меня есть куда более важные дела, чем то, о чем ты хочешь меня извести, — отрезала я.

Я отвернулась от него и от его отвратительных черт лица и направилась по длинному коридору окольным путем через дворец, избегая южного крыла, которое каким-то образом было запечатано от использования. Я предложила королю проделать в нем дыру, но он отказался, заявив, что это не сработает. Это сбивало с толку, но я была вынуждена предположить, что это какой-то старый трюк Вега. Их хитроумные планы не знали границ, но мой король, без сомнения, скоро уничтожит все затухающие угли этих недостойных языков пламени.

— Я видел кое-что в мыслях так называемого «величайшего Провидца нашего времени» о тебе, — шипел Вард, его корявые ноги каким-то образом не отставали от моей широкой и внушительной походки, несмотря на мои попытки отмахнуться от него. — Что-то в его воспоминаниях, о том утре твоей свадьбы. Или, лучше сказать, о том утре, когда ты необъяснимым образом оказалась связанной в шкафу, а мужчина, который должен был жениться на тебе, избежал участи ужасов, таящихся между твоих скалистых бедер.

Я набросилась на него, облако Драконьего дыма вырвалось из моих губ и скользнуло в его искаженные ноздри, когда я вцепилась рукой в его рубашку и швырнула его к стене. Я с рычанием смотрела ему в лицо, поднимая его, пока пальцы его ног больше не касались пола и он не оказался лицом к лицу со мной.

— Выкладывай, — прорычала я, и он ухмыльнулся, сдвинувшись, его поврежденный глаз слился с другим, чтобы показать поврежденный глаз Циклопа в центре его лица. Он был уродлив. Весь сухожильный, без мяса на костях. Один укус в моей измененной форме — и он был бы проглочен целиком и полностью и оказался бы у меня в животе. Хотя мне не хотелось думать о том, какое несварение желудка я испытаю, если поддамся этому желанию.

— Я могу показать тебе, — предложил он, и по мне скользнуло жирное ощущение того, как его разум пытается проникнуть в мой.

У меня была железная воля и ментальные щиты, более непроницаемые, чем мое тщательно охраняемое влагалище — предназначенные только для использования Драконом чистейшей крови и чести. До сих пор никто не пытался проникнуть ни в одно из них, но я была готова, если бы они попытались. И всегда была настороже. Ведь такое влагалище, как у меня, — это действительно высокий приз. Несомненно, мой Снукумс мечтал об этом день и ночь до своей кончины. Ах, Снукумс… если бы только в твоем упадническом черепе была хоть капля верности, у нас с тобой могло бы получиться нечто поистине волшебное. Но шлюха Вега соблазнила тебя до беспамятства, и этому не суждено было случиться.

— Это займет всего мгновение, — промурлыкал Вард, и, клянусь любовью звезд, я почувствовала, как моя воля дрогнула.

Весь тот день был для меня черной дырой пустоты, широким простором, который я снова и снова обдумывала в поисках ответов. Это преследовало меня, упущенное время, необходимость точно знать, что произошло, что привело меня в тот чулан, вместо супружеской постели.

— Покажи мне, — шипела я, мои ментальные щиты опустились как раз настолько, чтобы он мог проскользнуть внутрь, как червь, которым он и был.

Я увидела свое собственное лицо, когда ответила на стук в дверь комнаты, которую мне подарили, чтобы я использовала ее как комнату для новобрачных. Мои глаза расширились, а затем закрылись, когда в мою грудь ударил взрыв воздушной магии, ноги закружились над головой, а свадебное платье вздулось вокруг меня.

Габриэль Нокс вошел в комнату, его грудь была обнажена, а черные крылья плотно прижаты, чтобы он мог пройти через дверной проем, и он ухмылялся, как зверь.

Я метнула в него огонь, с ревом вырвавшись из объемного платья, словно ребенок, вырвавшийся из утробы матери. Но он успел увидеть мой выпад еще до того, как я метнула огонь, и его смех зазвенел, когда он задушил мое пламя с помощью магии земли. Куча грязи ударила меня по лицу, когда я снова бросилась на него, лианы обвились вокруг моих рук и обездвижили их.

Унижение пронзило меня, пока я была вынуждена наблюдать за своим поражением от рук этого ощипанного голубя, и я вздрогнула, пытаясь отмахнуться от воспоминаний.

Но Вард удерживал мой разум, цепкие щупальца его силы зарывались глубоко, питаясь моими воспоминаниями, крадя мою магию и загоняя меня в ад, где я наблюдала за этим ужасом.

Габриэль поднял меня в воздух с помощью одной лозы, обвившейся вокруг моей лодыжки, захлопнул за собой дверь, приблизившись ко мне, и я закружилась в медленном круге, мое платье упало на лицо. Застряв в воспоминании, которое принадлежало Габриэлю, я могла чувствовать его эмоции, которые он испытывал, наблюдая за разворачивающимся шоу, его мрачное веселье и самодовольство, его презрение ко мне, несмотря на мое явное превосходство над его наполовину сдвинутым видом.

Его руки коснулись моего позвоночника, и молния разошлась, свадебное платье разлетелось, как конфетти, оставив меня все еще медленно вращаться, подвешенную за лозу, с моими шароварами, выставленными на всеобщее обозрение.

— Когда мой Снукум узнает об этом, он тебя кастрирует! Как ты смеешь прикасаться к его невесте? — прорычала я.

Габриэль рассмеялся. — Дариус скорее поцелует меня, чем убьет за то, что я спас его от этой свадьбы, — насмехался он. — Поверь мне, я видел все возможные варианты развития событий, и ни один из них не включает в себя то, что он расстроится из-за того, что я спас его от адского союза с тобой. Но все в порядке; я планирую заставить его страдать некоторое время, прежде чем прекратить игру. Все-таки он заслужил это за то дерьмо, через которое он заставил пройти мою сестру.

Мой рот распахнулся для того, что, без сомнения, должно было стать потоком идеально выверенных оскорблений, но он заговорил поверх них, как будто даже не признавал моего превосходства как чистокровного Дракона.

— Разрушь все защитные заклинания, которые ты наложила, чтобы не позволить фейри выдать себя за тебя, — прорычал он, его голос был густым от принуждения, настолько сильного, что в моем опозоренном и растрепанном состоянии ему удалось пробить мои ментальные барьеры и вложить в меня свою волю.

Я задыхалась, наблюдая за тем, как проделываю это сама, давая ему возможность замаскироваться под меня.

— Нет! — я кричала здесь и сейчас, с ужасом наблюдая, как он перевоплощается в меня — поднимает с пола мое свадебное платье и меняет свои джинсы на платье, не спеша наносит на свои губы мою специально выбранную помаду пурпурно-коричневого цвета и причмокивает губами, прежде чем повернуться ко мне с ухмылкой.

— Не волнуйся — я дам ему насладиться свадьбой, прежде чем сообщу новость, — сказал он, мой собственный голос заменил его, когда он снова двинулся ко мне, его глаза горели угрозой. — А теперь откройся пошире и проглоти это зелье памяти, как хорошая карга.

Его принуждение снова поразило меня, и я зарычала, вынужденная смотреть, как он вливает зелье между губами, которым суждено было поцеловать моего Снукумса у алтаря. Это был поворот судьбы, который украл у меня Дариуса и отдал его в коварные руки шлюхи Вега. Я убью ее во имя его смерти. За то, что развратила его до беспамятства и заставила моего короля относиться к нему не как к сыну, а как к предателю.