Однажды я мог бы стать королем всего мира, но для этого мне нужно было одно. Время. И я смогу обеспечить его, как только найду Императорскую Звезду. Если легенды были правдивы, она могла подарить мне бессмертие, и я остался бы здесь навсегда, завоевывая королевство по частям.

Мой член возбудился от одной только мысли об этом, и я закурил сигару, покатал ее между зубами и откинулся на спинку кресла. Не все было идеально, но проблемы всегда можно было решить. Мне просто нужно было подумать, как справиться с Лавинией, и как только она покорится, я убью Гвендалину Вегу. Возможно, я даже смогу найти способ использовать ее, чтобы заманить к себе ее сестру, а затем убить их обеих и устроить кровавую баню по собственному замыслу. В конце концов, однажды это уже сработало.

Женщина шагнула в открытую дверь, и я вскинул брови, увидев Стеллу Орион в облегающем темно-синем платье и на высоких каблуках. Она выглядела восхитительно, но выражение ее лица не говорило о ее восторге от встречи со мной, как я ожидал.

— Добрый вечер, Ваше Высочество, — почтительно сказала она, склонив голову на мгновение, прежде чем взглянуть на Горация. — Я думала, мы могли бы поговорить… наедине?

— Конечно. — Я махнул рукой Горацию, и он выбежал из комнаты, закрыв за собой дверь.

Стелла осталась в другом конце комнаты, сложив руки, осматривая мой наряд, и ее глаза немного просветлели. — Ты ждал меня?

— Нет, — просто ответил я. — Скоро ко мне прибудет компания.

— Что за компания?

— Женская, — признался я.

Мне не хотелось ей лгать. Чего она ожидала? Теперь я был королем, и мои потребности были безграничны, как небо.

В ее глазах плескалась какая-то слабая эмоция, которую я не собирался пытаться расшифровать, и она сложила руки.

— Зачем ты привез меня во дворец? — спросила она.

— Ты знаешь зачем. Ты мне очень нравишься, Стелла. Но я не могу избежать внимания других женщин. Я самый желанный фейри в Солярии. И как король, я буду ублажать красавиц этой земли, как и подобает мужчине моего статуса.

Она кивнула, соглашаясь с этим.

— Как продвигается работа над новым разломом? — спросил я, пуская вокруг нас заглушающий пузырь, чтобы сохранить наш секрет между нами.

— Медленно, как ты и просил, — ответила Стелла. — Но рано или поздно Лавиния поймет, что я тяну время, и что произойдет тогда?

— Я работаю над этим, — заверил я ее. — Просто выиграй мне еще немного времени. А теперь уходи, — я дернул подбородком в сторону двери. — Кто знает, может быть, я насыщусь своей компанией раньше, а потом пойду искать тебя в твоей постели сегодня ночью, — я соблазнительно улыбнулся, и ее губы дернулись, как будто она собиралась возразить, затем она склонила голову и покинула меня.

Я усмехнулся про себя, снова затягиваясь сигарой. Она осваивала свое место в этом мире, и это происходило по моей воле. Мне нравилось, как это разжигало в ней огонь, и с таким же удовольствием я тушил этот огонь. Теперь она была моей игрушкой, и ей это нравилось. В конце концов, она сама себе в этом признается.

Я стряхнул пепел сигары в пепельницу, глядя на огонь в очаге и размышляя над своими проблемами. Я всегда был мастером решения проблем, и я справлялся с более серьезными задачами, чем эти.

Ответ был совсем рядом, мои прорицатели неоднократно говорили о нем на прошлой неделе. Звезды снова поворачивались в мою пользу, озаряя светом своего любимого фейри и благословляя меня. Решение действительно приближалось, нужно было только набраться терпения.

Мои волосы цвета лесного ореха были заколоты серебряной заколкой, скрывавшей турмалиновый кристалл, магия которого мне понадобится сегодня вечером, если мне вообще удастся провернуть это дело. Я провела пальцами по разноцветному камню, произнося заклинание сокрытия, чтобы отвлечь от него чье-либо внимание.

Мое сердце неслось галопом, как Пегас, готовый взлететь в небо, и я позволила себе немного расслабиться, сидя в машине недалеко от ворот Дворца Душ, вне поля зрения стражи. В голове звучал мамин голос, ее слова всегда умели меня успокоить.

«Франческа, ты сильна настолько, насколько сама себя чувствуешь. Сила — ничто без уверенности».

Она научила меня отстаивать свое место в мире, и в итоге я пошла по ее стопам, заняв должность в ФБР. Я никогда не знала своего отца, и мне никогда не приходило в голову разыскивать его. Моя мама не планировала иметь детей, но позже, во время тренировок на островах Кахинти, она случайно забеременела мной. Это был целый город, построенный с единственной целью — чтобы агенты ФБР проходили симуляционные учения.

Каждый год туда съезжались подразделения ФБР со всей Солярии, и у моей мамы была короткая интрижка с одним из офицеров. Она рассказала ему обо мне, но он решил, что не хочет иметь со мной ничего общего, и я придерживалась того же мнения, когда стала достаточно взрослой, чтобы об этом беспокоиться.

Так что мама была моим близким человеком, но несколько лет назад мне пришлось наблюдать, как она исчезает от меня, частица за частицей. Она прожила хорошую, долгую жизнь, и она не боялась переступить порог Завесы. На самом деле, она была рада снова увидеть давно потерянных друзей и родных, но единственное, о чем она жалела, — это то, что оставляла меня здесь одну. Я попыталась развеять ее опасения: у меня было много друзей среди моих коллег, да и за их пределами тоже. Но я была почти уверена, что она намекает на что-то другое, потому что ближе к концу она продолжала спрашивать об одном человеке. О человеке, с которым я когда-то видела будущее. О человеке, из-за которого я сейчас сижу у этого дворца и собираюсь совершить немыслимое.

В конце концов, я справилась с потерей мамы, хотя она изменила меня, как и любая смерть. Я была свидетелем того, как агенты умирали задолго до своего срока при исполнении служебных обязанностей, оставляя молодые семьи, которые пытались приспособиться к жизни без них. Такая смерть казалась катастрофически несправедливой, хотя другие говорили, что раз они погибли, сражаясь за лучший мир, значит, их смерть не была напрасной.

Мама тоже знала это, и она привила мне моральный компас, который вращался сейчас, побуждая меня поступать правильно, даже когда это пугало меня. Но, конечно, не мои моральные принципы заставляли меня сидеть здесь в приталенном красном платье с разрезом на одной ноге и золотыми украшениями, задрапированными вокруг горла и запястий. Это был он. Всегда он.

Я наклонила солнцезащитный козырек и проверила свой макияж в зеркале, мои глаза были подведены, губы накрашены в цвет крови. Лэнс Орион мог быть связан узами с другой женщиной, но я полюбила его первой, и не собиралась позволить этой любви превратиться в желчь. Пусть она была безответной, но это не делало ее недействительной. Хотя от этого не становилось менее больно.

Я отчетливо вспомнила момент, когда меня вызвали на работу после его ареста, и моя подруга сообщила мне обо всем. И я рассмеялась, уверенная, что произошла ошибка, что я приду в участок и застану Лэнса, говорящего мне правду, а потом использую свой дар Циклопа, чтобы очистить его имя. Но все обернулось иначе. Когда я увидела его, он выглядел отчаявшимся, разбитым, испуганным. Он отвернулся от меня, и я не была уверена, был ли это момент, когда мое сердце разбилось вдребезги, или это был момент, когда он признал свою вину и был отправлен в тюрьму.