Примерно такие же демографические тенденции были и во Франции, с той разницей, что падение рождаемости у нее началось намного раньше. Уже в начале XIX века она составляла в среднем менее 2 девочек на одну женщину. Но падение рождаемости в течение XIX в. — начала XX в. было не таким резким, как в Великобритании, что объяснимо: если Великобритания последовательно проводила политику свободной торговли, то Франция в отдельные периоды (1880-1890-е годы) защищала свой национальный рынок при помощи высоких таможенных пошлин, введенных по ряду товаров.

Как видно на Графике 6, изменение понижательной тенденции рождаемости в Англии и Франции началось в 1930-е годы, когда обе страны под влиянием Великой депрессии ввели высокие таможенные барьеры, оградив свой рынок от импорта. Рождаемость сначала стабилизировалась, а затем стала довольно заметно расти. Отмечу, что в Великобритании это происходило в условиях войны с Германией и бомбежек английских городов немецкой авиацией. В 1944 г. она достигла уже вполне нормального уровня — 1,09 девочки, а к 1964 г. увеличилась до рекордно высокого уровня — 1,39 девочки на одну женщину. Во Франции рекордно высокая рождаемость (1,3–1,5 девочки) установилась сразу после войны и сохранялась до середины 1960-х годов. Увеличение рождаемости после войны произошло и в большинстве других европейских стран, в частности, в Германии, как видно на графике.

Источник[188]: [106]

Но период протекционизма и высокой рождаемости на этот раз длился недолго. Уже в середине 1960-х годов, после так называемого Кеннеди-раунда, ведущие европейские страны резко снизили свои импортные пошлины, и начался новый этап глобализации, продолжающийся до настоящего времени. Это не замедлило сказаться на уровне рождаемости. К концу 1970-х годов во Франции и в Англии она опустилась до уровня 0,8–0,9 девочки на одну женщину, то есть ниже уровня нормального воспроизводства населения. Такие же тенденции рождаемости происходили повсеместно в Западной Европе, так как все эти страны после Кеннеди-раунда отказались от политики протекционизма и перешли к практике свободной торговли, одновременно с Великобританией и Францией. К концу XX века рождаемость в Германии, Италии, Испании снизилась до рекордно низкого уровня — 0,6 девочек (или 1,2 ребенка) на одну женщину. Более высокий уровень рождаемости в Англии и Франции, чем в других странах Западной Европы в последние десятилетия (0,8 девочек), по-видимому, объясняется в основном большим количеством здесь иммигрантов из стран Азии и Африки, которые сильно улучшают показатели средней рождаемости. Но такая иммиграция, если и помогает решению демографической проблемы, то при этом создает другую проблему — в социальной области.

Динамика рождаемости в странах Восточной Европы (см. График 7) подтверждает ту же закономерность. Либерализация внешнеэкономических связей этих стран с конца 1980-х годов или начала 1990-х годов сопровождалась резким падением рождаемости. И это при том, что экономическая модель развития всех этих стран (централизованная плановая экономика) до этого была далека от совершенства. Тем не менее, даже в условиях неэффективной плановой экономики региональная модель развития обеспечивала намного большую рождаемость, чем глобальная модель. При уровнях рождаемости, установившихся к началу XXI века (1,1–1,3 ребенка на одну женщину), которые почти в 2 раза ниже нормального уровня воспроизводства, речь идет фактически о вымирании населения этих стран, как, впрочем, и коренного населения стран Западной Европы.

Источник[189]: [106]

В целом несколько десятков примеров, приведенных в главах IX, X и в настоящей главе, не оставляют сомнений о взаимосвязи между глобализацией и падением рождаемости. Конечно, все это не отменяет действие других факторов, которые также могут влиять на рождаемость, например, война и оккупация страны иностранными войсками. Но как видно на графике 6, оккупация Франции немцами привела лишь к небольшому и кратковременному падению рождаемости в 1940–1942 гг., в то время как низкий уровень рождаемости в Западной Европе, установившийся в 1970-е годы, сохраняется до сих пор.

Давайте теперь вернемся к проблеме экономического кризиса в условиях глобализации и его возможных причин. Как выше уже отмечалось, он поражал не только более слабые государства (Испания и Польша в XVII в.), но и наиболее успешные и развитые страны, являвшиеся центром глобальной экономики: Греция в IV–III вв. до н. э., Италия в I–II вв. н. э., Византия и Киевская Русь в ХII-ХIII вв., Северная Италия в XV–XVI вв., Голландия в XVIII в., Великобритания в конце XIX в. — начале XX в. Экономический кризис в этих странах, как было показано выше, сопровождался демографическим кризисом, и был во многом результатом последнего, который вызывал нехватку рабочих рук, сокращение спроса со стороны населения и т. д. Но демографический кризис, судя по всему, был не единственной причиной экономического кризиса. Есть еще, по крайней мере, две причины экономического кризиса в условиях глобализации, на которых я хочу далее остановиться. Следует также отметить, что конец последней фазы глобализации ознаменовался особенно глубоким кризисом, поразившим все ведущие и экономически наиболее развитые страны. При этом, как и в предыдущие периоды, больше всех пострадали наиболее успешные страны. В ходе так называемой Великой депрессии (начало 1930-х годов) промышленное производство в США сократилось более чем в 2 раза, а в Германии — почти на 40 %. При этом на эти две страны до кризиса приходилось порядка 60 % мирового ВНП. Огромная масса людей, почти половина всего населения в трудоспособном возрасте, в этих странах оказалась в числе безработных. Ситуация в других странах была немного лучше, но и там экономический кризис был очень сильным. Падение промышленного производства во Франции составило около 30 %. В Великобритании во время спада число безработных достигало 23 % трудоспособного населения ([129] р.6). По мнению историков, Великая депрессия стала основной причиной прихода к власти фашистов в Германии ([129] р.8). В чем причина особенной остроты этого кризиса и не может ли он повториться на нынешней фазе глобализации?

Современная экономическая наука полагает, что высокий демографический рост способствует не увеличению бедности, как утверждал Мальтус, а, наоборот, более быстрому экономическому росту, опережающему рост населения. Таким образом, более быстрый рост населения должен способствовать более быстрому увеличению ВНП на душу населения, то есть росту благосостояния населения[190]. И наоборот, отрицательный демографический рост и старение населения могут оказать весьма неблагоприятное влияние на экономику. Об этом писал, например, известный английский экономист Д.Кейнс. Он указывал, что старение населения приводит к тому, что люди потребляют меньшую часть своего дохода, предпочитая значительную его часть откладывать в виде сбережений. Данный феномен вполне понятен — молодежи везде и всегда не хватает денег: она мало того, что потратит все деньги, что у нее есть, но и наберет потребительских кредитов для покупки автомобиля, квартиры и т. д. А старики, наоборот, предпочитают не только не брать потребительских кредитов, но и еще держать кубышку на черный день. Поэтому старение населения вызывает стагнацию или даже снижение спроса на предметы потребления и приводит к прекращению экономического роста. А поскольку большая часть средств откладывается в виде сбережений, но эти деньги некуда вкладывать (так как экономика не растет), то следствием может стать беспрецедентное падение процентных ставок ([200] рр.429–435). Полстолетия спустя после того, как Д.Кейнс высказал эти мысли, события в Японии полностью подтвердили их. В результате прекращения роста японского населения и его старения экономика страны, которая еще в 1970-е годы ассоциировалась с «японским чудом», с начала 1990-х годов перестала расти, а процентные ставки с тех пор держатся там на нулевой отметке. Таким образом, мы видим уникальный феномен, когда кредит выдается совершенно бесплатно. Это связано с тем, что инвестиции в экономику страны потеряли смысл: все хотят куда-нибудь вложить свои деньги или дать их в кредит хотя бы под небольшой процент, но деньги вкладывать некуда, и кредиты по той же причине, а также ввиду старения населения, никто не берет.