События в Киеве происходили для большинства, как бы в другой реальности. Мы уже привычно включали телевизор, подходили к экранам мониторов и смотрели очередные новости с майдана. Жители юго-востока привыкли быть патерналистами. Власть все решит за нас, все сделает сама.

А власть, столкнувшись с проблемой, пыталась решить ее шаблонными и непопулярными мерами. С одной стороны, стремясь сохранить лицо перед западом, максимально ограничивали действия сотрудников МВД в Киеве, а с другой, отправляла автобусы и поезда с востока загруженные бюджетниками, коммунальщиками на Антимайдан. Эти меры популярности властям не прибавляли, однако те, кто отправлялся в Киев воспринимались, если ни как герои, то встречали сочувствие и одобрение. Были среди них и добровольцы.

Мариупольская ячейка группы Антимайдан, пыталась провести, что-то среднее между митингом и фотовыставкой – основным тезисом которой являлось. «Поддерживаете майдан – способствуете подъему фашизма»

Ни массовости, ни конструктивной активности на этих мероприятиях не наблюдалось.

События 20х чисел февраля перевернули привычный нам мир. Казалось, совсем близкая победа в Киеве, обернулась поражением и бегством Януковича. Стало ясно, что власть не справилась. Та иллюзия условной законности, которая сохранялась ранее, рухнула.

22го февраля, я зашел в магазин – люди в состоянии близком к панике покупали продукты. То, что дело идет к Гражданской войне, витало в воздухе. А волна поваленных памятников, по уже восточным регионам Украины, и слухи о гастролерах из «Правого Сектора»[1] приводили людей в смятение.

23го февраля узнаю, что в центре города будет проводиться митинг. С другом Романом отправляемся туда, незнаем чего ожидать. Готовы идти в драку с приехавшими боевиками ПС.

Но первый митинг дал первый урок о предстоящих проблемах. Организовывала его Общественная Организация «Искренность», финансируемая депутатом ВР Украины Матвиенковым из группы «Метинвест» Ахметова. Конечно, они так же были озабоченны случившимся. Но очень быстро их сориентировали по обстановке. Промаршировав по городу, и переписав участников, якобы в ополчение, пригласили желающих прийти в офис.

А там, сообщили, что ждут представителей бывшей оппозиции, с которыми провели переговоры за закрытыми дверями и вынесли нам уже готовое решение. Дескать все политические силы города настроены мирно, никто памятники рушить не будет, расходитесь по домам.

Спрашивается, для чего тогда записывали телефоны и имена участников?

Многие все поняли. Как говорится, первый слив засчитан.

Но на этой встрече и митинге завязались первые знакомства, которые повлияли на дальнейшие шаги.

В частности, мы с Романом познакомились с Людмилой, из Компартии, которая пригласила нас в офис коммунистов. Мы ухватились за эту идею, рассчитывая, что уж коммунисты точно теперь настроены на борьбу. К сожалению, роль и политика Компартии Украины в этом конфликте столь неоднозначна, что иногда трудно понять, больше пользы они принесли или вреда. Я не отрицаю, что среди коммунистов встречались безусловно честные и искренние люди. Но действия таких персонажей как Людмила и Петр Кассай оказались деструктивны для движения в последствии.

Но обо всем по порядку.

В горкоме КПУ обсуждался тот же вопрос. Дальнейшие действия. Быстро решили провести свой митинг 1го марта. Но, в силу резко изменившейся политической ситуации, выбрать идею более приемлемую для различных политсил, чем коммунистическую.

Я предложил обратиться к терминологии антифашизма, как универсальную в этой обстановке. Коллективно придумали название, Антифашисткий Комитет Мариуполя (АКМ) Людмила вызвалась создать группу ВКонтакте, меня поставить администратором. Тут же я набросал 2 текста для листовок, которые коммунисты вызвались распечатать. Составили предварительную резолюцию митинга. Решили, сильно не загибать, ограничится требованиями федерализации, защиты русского языка, истории ВОВ, и требования муниципальной милиции и непризнания захвата власти в Киеве.

Требования, весьма умеренные, и в наши дни украинское правительство на словах даже согласно с большинством из них. Однако тогда, в Киеве и слушать не хотели о изменение статуса Украины. А первые решения Верховной Рады были направленны именно на тотальное запрещение всего русского.

Итак, февраль заканчивался. Первый массовый митинг ожидался первого марта.

Дополню. Чувства и ощущения людей в феврале.

Шок. Постепенное осознание того факта, что мир изменился непоправимо. Это был еще удел единиц, но люди эти ранее, в большинстве, не занимались политикой. Все ждали, что после того как майдан победил в Киеве, он неуправляемый хлынет в регионы. Ожидалось, что центральная власть вообще рухнет, и Украина перестанет существовать.

Ждали указаний от прежних лидеров, от Януковича, от Добкина и Кернеса, – люди готовы были им поверить и идти за ними. Только последние, действовали так же грубо и шаблонно, как и их президент до этого. И сдали все, еще не начав бой. Ожидали мифические автобусы с «Правым Сектором» который обязательно приедет и будет всех нас бить.

Хотя я еще 23го числа невольно напророчил, что революционный угар с разгромом памятников пройдет очень скоро, а «Правый Сектор» (Запрещен на территории РФ) действительно приедет. Только приедет в форме с документами и будет назваться как-то красиво, может Национальная Гвардия. Оказалось – угадал.

Конечно, мы еще надеялись, что все решится мирно. Что нужно будет просто активно бороться в защиту своих прав политическими методами. Полное непонимание и нежелание власти идти на уступки в марте, разрушила эти надежды.

В то же время, события в Крыму, уже начинали оказывать влияние, давать еще робкую надежду на то, что в изменившемся мире мы не окажемся предоставленным самим себе.

1 марта, в городе был запланирован митинг компартии, что-то вроде встречи с депутатами, но в формате митинга. Коммунисты обеспечили звуковую аппаратуру, и напечатали листовки с моим текстом.

Утром собираемся в центре города, людей много, все суетятся. Пока готовится аппаратура я берусь раздавать листовки. Непривычно, вроде дело школьника пытающегося подзаработать. Но к моему удивлению листовки просто выхватывают из рук, берутся раздавать далее совершенно незнакомые люди. Очень быстро 5 тысяч листовок подходят к концу.

Тем временем митинг начинается, выступают сначала депутаты, потом активисты компартии. Наконец доходит до друга Романа, а он парень харизматичный, когда знает, что говорить, говорит красиво.

Впечатление – произвел. Народ аплодирует, а после ухода со сцены слышу, как молодые активисты КПУ говорят между собой в полушутку-полусеръез: «Теперь, Рома наш новый лидер»

Я озираюсь по сторонам, и тихо радуюсь. Сколько людей! Вчера, Петя из компартии сомневался, что соберется хотя бы 500 человек, а тут минимум 2 тысячи. Все же какая хорошая идея была использовать антифашисткое направление. Красные флаги соседствуют с флагами России, кто-то даже притащил имперку. Коммунисты, хотя и косятся на нее, но не мешают.

После митинга зачитывается заранее подготовленная резолюция и проводится запись в народное ополчение. Сразу замечаю, что озвучили видоизмененный вариант резолюции, не тот, что мы согласовали вчера. Напрягло, но изменения не существенны. Собрание объявляется закрытым. Но людей меньше не становится, волнение проходит по толпе. Все ждут приказов, направлений. Какая-то группа, большой колонной отправляется в сторону памятника Ленину. Раньше, там периодически собирались сторонники евромайдана.