– Простите, но мне кусок в горло не лезет. За что они со мной так?– слезинка скатилась по ее щеке и она поморщилась.

Я передвинул свою тарелку и сел рядом с ней.

– Не знаю Диана. У меня у самого не укладывается это в голове. Мы живем в современном мире, но то, что я сегодня увидел, это древность какая-то. Сейчас уже по таким законам никто не живет.

– Живут, – чуть слышно. – Мама говорила, что они специально переехали в Россию, чтобы мы могли жить лучше. Учиться, получить профессию, работать, выйти замуж. А выходит, они обманывали меня и продали.

– Тебя не успели продать, я забрал тебя.

– Это не важно. Продали или отдали за долги, – она опустила голову.

– Ты права, это не важно. А вот кем ты в этом доме будешь, вот это вопрос,– я взял ложку и зачерпнул плов.– Открой рот, – девчонка вскинула испуганный взгляд.– Я повторять не буду. Не заставляй меня связать тебя и кормить насильно.

– Не надо, я сама.

– Открой рот! Самой нужно было, когда тебе сказали первый раз,– засовывая ей ложку в рот. Она попыталась отнять ее у меня, схватившись за руку. – Руки на колени и не дергайся, иначе привяжу к стулу, – я кормил девчонку, а она послушно жевала и глотала все, что совал ей в рот. Глядя на нее, мне хотелось ржать, но я изо всех сил старался хмуриться и быть серьезным. Накормив и залив в нее чай, направился в комнату.

– Стив,– ее голос прозвучал так тихо, что я еле его услышал. Обернулся. – Можно мне выйти на улицу. Я не убегу, просто выйду на воздух.

– Конечно, иди, я буду в кабинете или в нашей комнате,– она кивнула.

Войдя в кабинет, включил камеры видео наблюдения. Мне не хотелось упускать ее из вида. Сейчас она находилась в таком состоянии, что могла совершить огромную глупость, но и держать ее взаперти мне не хотелось.

Диана прошла вдоль дома и направилась к искусственному прудику. Села у самой кромки воды и заплакала. Она закрыла лицо руками, ее плечики тряслись. Хотелось броситься к ней, прижать к себе и просто целовать. Целовать пока она не перестанет думать, пока не начнет таять от моих ласк. Она долго сидит, уткнувшись лицом в ладони, затем умывается прямо из прудика и идет в сторону дома. Переключаю камеры на дом. Диана проходит на кухню и осматривается, сердце замирает. Она открывает холодильник и достает две бутылочки воды. Одну открывает и делает несколько глотков. Направилась в сторону кабинета. Сворачиваю камеры и включаю программу. В дверь тихонько постучали.

– Войдите,– делая вид, что я все это время усердно работал. Диана вошла в кабинет и подошла к столу.

– Я вам воды принесла. Хотите?– ее глаза были еще красными, а голос дрожал.

– Спасибо, но вчера мы с тобой договорились, что ты мне не выкаешь. Что же изменилось сегодня?

– Я… Я не знаю. Вы меня купили… Вы теперь мой хозяин…– руки ходили ходуном и она не знала куда их деть.

– Подойди ко мне, – она сделала пару шагов, но осталась на приличном расстоянии.– Так, я понял. Начнем все с начала?– встав из-за стола решительно направился в ее сторону, но она осталась стоять на месте. Вплотную подошел к ней и приподнял лицо за подбородок.– Я не покупал тебя Диана. Я тебя забрал.

– Чтобы я стала вашей женщиной?– в ее глазах отразилась боль.

– Ты уже моя женщина, а кем мне быть для тебя… Хм, я хочу, чтобы ты сама решила,– притянув ее к себе накрыл ее ротик своими губами. Она не сопротивлялась, но и не ответила на поцелуй. Отпустил ее, но она осталась стоять на месте. – Ты что-то хочешь спросить меня?– она закусила губу, потом все же кивнула. – Слушаю.

– Что будет со мной, если отец не отдаст тебе долг?– я присел на кожаный диван и показал ей, чтобы села рядом.

– А причем здесь ты? Разве сегодняшнее утро не показало их истинное отношение к тебе? Что конкретно тебя беспокоит?

– Ты не продашь меня, чтобы вернуть свои деньги?– не выдержав, я начал откровенно ржать над ней.

Оставив вопрос без ответа, я подхватил ее на руки и посадил себе на колени. Диана начала вырываться, пытаясь встать на ноги, но я крепко прижал ее к себе лишая возможности шевелиться. Зажатая словно в тиски, она смотрела мне в глаза.

– Я не для этого тебя забирал, детка, чтобы продать или подарить кому-то. Но если ты этого сама хочешь, аукцион через две недели. Твой лот еще не снят,– страх вновь вспыхнул в ее глазах.

– А что нужно сделать, чтобы его снять?– слезы блеснули на глазах.

– Перестать плакать и быть послушной девочкой, – она закивала. Я коснулся ее нежных и мягких губ, слегка прикусывая и посасывая каждую. Тело девчонки напряглось. – Расслабься Диана. Закрой глаза и просто расслабься,– прошептал ей прямо в ротик. Продолжая сжимать ее одной рукой, провел кончиками пальцев по ее щеке, губам, очертил скулы и подбородок, приподнял ей голову и зафиксировал рукой. Вновь коснулся ее губ. Сначала нежно чуть касаясь, затем более настойчиво и требовательней. Она заводила меня, пробуждала дикое желание обладать ею и ее телом. Рука скользнула ниже, накрывая ее грудь, и она дернулась. Продолжая целовать, сжал грудь в ладони. Диана заскулила, ротик приоткрылся, и я ворвался в него, словно прорвав оборону. Теперь я вдоволь мог насладиться нашим поцелуем. Ее язычок переплетался с моим, она неумело отвечала мне. Слегка ослабил объятья, и ее тонкие ручки уперлись мне в грудь. Смотрю ей в лицо. Щеки полыхают, она хватает ртом воздух и прикусывает губы, прячет взгляд. Встаю с дивана и несу ее в нашу комнату. Она напугана, но покорно молчит. Опускаю ее на кровать, слегка прижимая своим телом. – Диана, детка,– покрываю ее лицо поцелуями, касаюсь шеи, она пытается остановить меня, упирается мне в грудь. Приходится, вновь зажать ее руки. Ласкаю тонкую шейку, слегка прикусывая пульсирующую венку, она извивается подо мной, хнычет. Провожу по ее бедру и задирая футболку касаюсь нежной кожи, поглаживая поднимаюсь вверх, задираю бюстгальтер обнажая грудь и накрываю сосок губами. Ласкаю ее, играя с сосочком языком, а вторую сжимаю в ладони, слегка прищипывая маленькую горошинку. Нежная кожа покрывается мурашками, ее дыхание сбивается.

– Стив, пожалуйста, Стив,– губы повторяют мое имя как в бреду. Отстраняюсь от нее, вся дрожит, пытается прикрыться.

– Что детка?

– Я боюсь… Я…– начинает плакать.

– Тебе не нужно бояться. Это просто ласка. У тебя был когда-нибудь… ммм… парень?

– Нет. Я не дружила с мальчиками. Отец запрещал нам, даже в сторону охранников смотреть или разговаривать с ними.

– Значит, ты даже не целовалась никогда?– ее щеки вспыхнули.

– Только с тобой.

– Тебе понравилось?– она опустила глаза. Прижатая мною к кровати, Диана была такой трогательной и беззащитной, наивной. Я коснулся ее щеки. – Болит?

– Немного. Никогда ее не видела такой. Мы всегда ее жалели после того как отец ее избивал. Даже предлагали сбежать от него.

– Отец жесток с вами был?

– Да. Когда он был дома, мы старались не попадаться ему на глаза. Он бил маму очень часто и сильно. Она говорила, что все мужчины так делают со своими женщинами,– я легонько глажу ее по плечу. – Ты тоже будешь меня бить?

– Нет Диана. Только слабый мужчина бьет свою женщину. Я лучше тебя буду целовать, везде,– легкая улыбка коснулась ее губ. – Я хочу, чтобы ты чаще улыбалась. Ты очень красивая,– вновь целую, принимает. Стараюсь вновь пробраться ей под футболку, но она не пускает. Хватается за руки. – Ты стесняешься меня?

– Мужчина не должен до свадьбы касаться… Это очень плохо,– я начал смеяться.

– Диана, я уже коснулся тебя и еще коснусь. Ты моя с той минуты, как я забрал тебя. Выброси из головы эту ерунду « нельзя и плохо», включи чувства. Тебе нравится, что я делаю с тобой?– она вновь краснеет и отворачивает лицо. – Эй, не прячь глаза, – поднялся. Зажатая промеж моих бедер она следила за мной, сложив руки на груди, прикрывая грудь. Снял с себя рубашку и отбросил в сторону, она округлила глаза.– Теперь ты, снимай футболку,– она замотала головой и еще сильнее обхватила себя руками. – Ты моя женщина, я хочу тебя рассмотреть, – решил пойти на хитрость, но не прокатило. – Мне помочь тебе?– возбуждение пробежало волной по всему телу.– Убери руки.