– Можно войти? – скромно спросили за дверью.

– Да, входите, – не уверенно ответила я.

– Я Александр. Ты помнишь меня? – пригибая голову, мужчина зашел в комнату. В руках он держал кувшин.

– Да, помню, – промямлила я, прижимаясь к стене.

Еще бы не помнить, когда просыпаешься, а рядом сидит незнакомый человек внушительных размеров. В глазах у него были ледышки, а под распахнутым плащом магазин холодного оружия.

Ладно хоть одежда была не черная. Мятая рубаха выдавала, что ее носят не первый день, а потертость на одной стороне брюк говорило о частом ношении меча. В этот раз Александр не выглядел угрожающе. Он налил в кружку болотную жидкость и протянул мне.

– Держи, это травяной чай. Предаст тебе сил, – мужчина подвинул табурет к моей кровати и сел на него. – Скажи, Мирослава…

– Можно просто – Мира.

– Хорошо, Мира, ты чем-нибудь увлекаешься? – с любопытством спросил он, склонив голову набок.

– Да вы издеваетесь, что ли? Что происходит? Где я? – дрожащим голосом попыталась возмутиться я.

– В Медгере. На нейтральной территории, – с завидным спокойствием ответил мужчина.

– А со мной что? Почему я так выгляжу?

– Твоя душа заняла это тело. Здесь ты выглядишь так, привыкай.

– «Душа» что? – потупилась я, не понимая, о чем речь.

Александр терпеливо продолжил:

– Существует поверье, что в этот мир приходят странствующие души – вандери. Они занимают тела тех, кто слаб духом. То есть умирает не тело, а только их душа. Ты же сильна, поэтому смогла занять это освободившееся место. Теперь, пока тело спит в твоем мире, ты приходишь сюда. Это будет происходить все чаще, – мужчина встал и собрался уйти.

– У меня еще вопрос…

– В следующий раз задашь свой вопрос, все равно выслушать уже не успеешь.

Несмотря на мои возражения, Александр просто вышел. Да это издевательство! Мог бы и вкратце рассказать, что к чему. Или попросить своего многоэтажного друга, раз самому некогда. Я хотела последовать за ним, но, резко встав, села обратно. В глазах потемнело и засверкало одновременно. Я нащупала подушку и прилегла.

***

Я проснулась в своей комнате, дотянулась до телефона и вбила в поисковик название, которое запомнила – «Медгер». Ничего такого даже не существовало. Я решила не думать об этом. Может, пройдет само?

На кухне мама хлопотала над омлетом. Время близилось к полудню. Заметив мою бледность, она поинтересовалась, не заболеваю ли я? Убедив маму в обратном, я с аппетитом умяла предложенный завтрак. Но мысли в голове так и роились. А что, если этот Александр сказал правду? А что, если это не совсем сон? Может, это все-таки малоизвестное психическое заболевание? Моя бурная фантазия? Нет, так не пойдет. Нужно было разобраться в этом. Рыжая психиаторша тут точно не поможет.

Я решила идти к Наташе на работу. Поговорить надо было. Я застала ее за уборкой после клиентов.

– Привет! Сделай из меня человека, пожалуйста, – напросилась я.

Наташа обрадовалась, ведь я нечасто давалась в ее руки. Мне не нравились перемены. Я уселась в кресло, и пока Наташа, словно добрая фея, колдовала надо мной, рассказала в подробностях серию моего ночного показа. Наталья стала рассуждать совсем не о причинах появления таких снов, а о том, почему та женщина прятала меня, и кто такой этот Александр.

– Спросил, как меня зовут и чем я занимаюсь в такой-то момент! – возмущалась я.

– Еще бы как дела спросил! – рассмеялась Наташа. – А с дневником что?

– Там не прочесть многого, – меня это, конечно, очень расстраивало, и я этого не скрывала.

– Давай поедем к тебе, почитаем? – в глазах Наташи читался интерес. – Готово!

Результат такого мастера, как Наталья, не мог не радовать! Наконец-то мои волосы лежали ровной темно-русой шапочкой, обрамляя лицо и смягчая его угловатые черты.

Через час мы уже пили чай у меня на кухне и болтали о косметике и мужиках.

– Кстати о мужиках. Что-то Игоря давно не видно. Поругались? – к разговору присоединилась и мама.

– Почему сразу поругались? Работает он, сверхурочные берет, – в моем голосе мелькнула нотка раздражения. Я не любила, когда мама спрашивала об этом потому, что она делала это каждый раз, когда Игоря долго не было у нас дома. И каждый раз мне приходилось за него оправдываться.

– А я вот поддерживаю тетю Валю. Встречаетесь уже четыре года, а отношения никуда не двигаются.

– И ты туда же, – я решительно сменила тему. – Мам, а ты знаешь что-нибудь о своей бабушке?

– Немного, она молодая умерла. С психикой что-то было. Работала химиком на заводе, но недолго. После ее смерти, воспитанием ребенка занимался отец. Тяжко им было, но потом все наладилось, когда дочь подросла и замуж вышла. А больше и нечего рассказывать. Ладно, – махнула она рукой, – сидите, а я спать пойду, устала.

– Мира, похоже, твоя прабабка употребляла что-то, – наклонившись ближе ко мне, прошептала Наташа.

– Ты это с чего взяла? – я в недоумении посмотрела на подругу, вытаращив глаза.

– Ну, смотри, – Наташа стала загибать пальцы, приводя доводы. – Молодая, химик, плюс неадекватное поведение.

– Я, по-твоему, тоже что-то принимаю? – возразила я на ее умозаключения.

– Я просто предположила, – подруга развела руками и замолчала.

Вернувшись в мою комнату, мы с Наташей продолжили читать дневник. Из несвязанных предложений о заговоре, несправедливости и обмане было сложно разобрать смысл. А рассказ о мужчинах, которые силой увели девушку из снов куда-то, меня насторожил. Дальше читать было сложно. Почерк становился все менее разборчивым. Угадывалось нервное истощение автора. Последнее, что удалось сегодня прочесть, это описание крепости с остроконечными высокими башнями и железными вратами. Упоминался мужчина в черном с завораживающими яркими глазами. Следующие несколько страниц были вырваны.

Отогнав плохие мысли, мы с Наташей решили ложиться спать. В какой-то степени, происходящее пошло на пользу нашей с ней дружбе. Мы еще больше сблизились и стали чаще видеться. Я уткнулась подруге в плечо и понадеялась, что в этот раз мне приснится розовый единорог, поедающий ванильные фиалки.

***

Запах свежеиспеченного хлеба поторопил меня открыть глаза. В животе жалобно заурчало. Ведомая запахами, я тихонько дошла до старой деревянной двери и толкнула ее. Та, к моему удивлению, оказалась не заперта. За ней, в комнате, на большом сундуке сидел Михаил. Увидев меня, он подскочил с места:

– Ты проснулась!

– А ты сторожишь меня, что ли? – съехидничала я.

– Нет, охраняю, – с обидой ответил он. – Я пойду, сообщу Александру.

Михаил торопливо направился к выходу. Я огляделась и на цыпочках последовала за ним. Дверь из старого помещения вела прямиком на улицу. Домик, в котором я очнулась, был огорожен гнилым забором, а во дворе стоял сарай с сеном, из которого и доносились голоса мужчин. Мне показалось, что они приближались, и поэтому я спешно вернулась в дом. По глухому звуку шагов я поняла, что мужчины поднялись по ступеням в дом, затем свернули в соседнее помещение, которое, похоже, служило кухней. Через пару минут явился Александр. Он принес мне хлеба, кувшин молока и миску с печеным картофелем. Я с аппетитом принялась улепетывать угощение. Он же уселся за стол и, не смущаясь, стал разглядывать меня.

– Ты главный, что ли? – спросила я, продолжая жевать.

– Нет. Я такой же, как и ты.

– Как я? – удивил меня его ответ.

– Да, вандери. Но я здесь давно.

– А Михаил? – я махнула головой в сторону второго мужчины, который услышав, что речь пошла о нем, тут же выпрямился и сделал важный вид.

– Михаил хранитель. Хранители много знают и передают это знание из поколения в поколение. Они же наши помощники, друзья, братья. Мы защищаем их, а они нас.

– От кого? – усмехнулась я. – Не уж-то здесь и драконы водятся?

– Торайды, – не оценил моей шутки Александр. – Обосновались севернее Медгера. Они наши враги. Охотятся за странствующими душами. И, вероятно, они уже ищут тебя.