А мама внизу, сквозь заливавшие глаза слёзы смотрела, как маленькая чёрная точка уносится за горы, исчезает в белоснежных облаках…

– Ну как же так, Чудик… Где же тебя искать? – жалобно вздыхала и плакала мама, а испуганные котята жались к ней, пытались спрятаться в складках её широкой юбки, стараясь успокоиться сами и успокоить её.

А Гриня стоял рядышком и думал, что если бы он был хоть чуть-чуть порасторопнее и остановил Чудика, то всё было бы хорошо: и братишка бы не улетел, и мама бы не плакала.

Слёзки тоже капали из его глаз и стекали по мягкой чёрно-белой шерстке.

Чудик тем временем летел всё дальше и дальше, и уже замерз так, как никогда не замерзал. Он очень хотел подышать на закоченевшие лапки, но боялся отпустить верёвки, а ветер всё нёс и нёс его вперёд, всё дальше в горы, всё ближе к снежным шапкам.

Тут вдруг сбоку подуло и парашют закрутило, завертело, а вместе с ним и Чудика. Простыня запуталась вокруг него, и вместе они стали падать вниз. Чудик запищал, закрыл глаза и замер в ожидании… Но упал он на что-то более-менее мягкое, пружинящее, так что почти не было больно, а потом стал проваливаться вниз, слыша хруст веток и шелест листьев. К счастью, Чудик упал на небольшое дерево, чуть ли не единственное в округе, которое росло, зацепившись корнями за склон. Вот он бухнулся на землю и замер, глубоко дыша и слушая, как дико бьётся сердце.

Немного успокоившись, Чудик выпутался из простыни и осмотрелся. Он очутился на склоне, усыпанном камнями, маленькими, большими и совсем огромными валунами, редко-редко можно было увидеть бледно-зелёные травинки, пробивающиеся сквозь них. А вокруг вздымались неприступные горы, вершины которых прятались в облаках. Когда он был наверху, они не казались такими огромными. Чудик почувствовал себя самым несчастным котёнком на свете, одиноким, беззащитным, потерянным…

Но Чудик не был бы Чудиком, если бы он не отбросил эти ненужные мысли! Он встрепенулся, огляделся ещё раз, приметил вершину, над которой он точно пролетал и решил:

– Пойду туда! Я самый смелый, неунывающий и изобретательный котёнок в мире! Вот переберусь через неё, потом через следующую, а там и до дома рукой подать! Не так уж и долго я летел.

Говорил Чудик вслух, звук собственного голоса придавал ему уверенности. Жаль только, что не подумал он о том, что пока он летел на парашюте, ветер кидал его то туда, то сюда, то разворачивал, то поворачивал. А потому, за той горой, к которой он собрался идти, не было дороги к дому. Может быть, если бы солнышко не спряталось за густыми облаками, а напомнило бы о себе, и Чудик был бы немного более внимательным на уроках окружающего мира, то он бы определил, что ему надо идти совсем в другую сторону – туда, где садится солнце. Причём, и правда, идти надо было не то чтобы очень уж далеко.

Но уж что есть, то есть, и наш смелый котёнок отправился туда, где не ступала ещё лапа ни одного, даже самого отчаянного кота-скалолаза.

Он карабкался по крутым склонам, цеплялся за жиденькие кустики и качающиеся камни, перепрыгивал через расселины, сползал и скатывался. Уже стало смеркаться, лапки начинали дрожать от усталости, а животик очень настойчиво напоминал, что замечательный плотный завтрак из яичницы и тостов с абрикосовым вареньем был уже очень давно. Когда Чудик чуть не оступился на краю обрыва, представляя себе вкуснейшую ароматнейшую сосисочку с зелёным горошком, то решил, что на сегодня хватит. И если поесть пока не удастся – не считать же за еду кусочки мха, которые он сжевал недавно, то уж отдохнуть надо точно.

Чудик вспомнил, что несколько минут назад миновал небольшую трещину, в которую можно было бы забраться, спрятаться от ветра и, укутавшись в простыню, постараться заснуть. Он вернулся назад, нашёл ту самую трещину и медленно стал пробираться внутрь. Он прополз метров десять, и стало заметно теплее – ветер уже почти не ощущался, но решил залезть ещё чуть-чуть подальше, чтобы наверняка.

Видел он в темноте неплохо, но всё-таки мелкие детали можно было не заметить. Тем более, когда эти детали находятся не где-нибудь, а на потолке, да и ещё и сливаются с окружающим – в нашем случае, просто более чёрное пятно, чем другие чёрные пятна. Но на самом деле это было вообще не пятно, а пустота, дыра, проход куда-то ещё, может, в другую пещеру. Дыра была прямо над тем местом, где Чудик собирался расположиться.

Котёнок снял с себя простыню, постелил её на каменный пол, улёгся, свернулся калачиком и укрылся второй половиной простыни, положив рюкзачок под голову.

«Как же я устал… – подумал он. – Сейчас бы оказаться дома, лечь в тепленькую мягонькую кроватку, а мама прочитала бы сказку на ночь… Конечно, после вкусного ужина!»

На мысли об ужине Чудик и заснул.

А проснулся он от ощущения, что что-то не то происходит, как-то всё неправильно. Он не сразу понял спросонья, что он уже не лежит на земле, а плывёт по воздуху вверх, к потолку. Попробовал вскочить, но лапкам не на что было опереться, не за что схватиться. Чудик только успел ухватить рюкзачок, а окончательно пришёл в себя уже у самого потолка, и сжался, приготовившись стукнуться, но…

Чудик влетел в ту самую дыру, которую он не заметил, когда засыпал. И полетел дальше, всё выше и выше, а потом как будто бы стал падать, всё глубже и глубже. Он опять испугался и решил, что никогда по собственной воле больше не полетит – ни на парашюте, ни на дельтаплане, да даже если его позовёт полетать дядя Витя, который работает пилотом на маленьком самолёте в службе спасения, и то он не согласится. Хватит уже, налетался.

Наверное, падал он не очень долго. Может, пять секунд, а может, пятнадцать или двадцать пять, но шмякнулся знатно. Хорошо ещё, что упал на кучу чего-то мягкого, даже не ушибся, провалился, а потом, громко пыхтя и яростно мяукая, выбрался наружу, разбрасывая большие листья, из которых и состояла куча.

Чудик быстро осмотрелся вокруг: вроде бы тоже пещера, только большая, так что края её терялись в темноте. Он задрал голову вверх, чтобы увидеть, откуда же он свалился и… тёмное небо с яркими звёздами было над его головой. Точнее, конечно же, над ним была дыра, большая, размером с батут, который стоял во дворе дома тётушки Марфы – на нём, бывало, по десять котят прыгали одновременно и совсем друг другу не мешали. Та самая дыра, откуда он свалился, вот только через неё было видно небо.

Пришла пора поговорить вслух с самим собой, добавить уверенности в своих силах и разогнать тучки страха, которые начали собираться над его головой.

– Как же это так? – спросил Чудик, но вышло совсем не уверенно, голос немного дрожал, как будто слёзы хотели появиться из ярко-голубых глаз котёнка. – Откуда ж небо взялось? А может, это светлячки на потолке? – с надеждой в голосе проговорил он, но тут снаружи подул ветер, что-то зашелестело, а потом вниз слетело несколько листьев, таких же, что Чудик раскидал, когда выбирался из кучи.

– Н-да… Это не светлячки… – протянул Чудик, потом почесал лапкой затылок, шмыгнул пару раз носом и продолжил уже бодрее. – Значит, домой придётся идти немного дольше!

Не мог всё-таки Чудик долго предаваться унынию и жалеть себя, ведь не зря он заслушивался дедушкиными рассказами о путешествиях и приключениях. Почти в каждой истории дедушка или его друзья попадали в какую-нибудь передрягу, но каждый раз справлялись, и в конце деда всегда говорил: «Запомни, Чудик, не бывает безвыходных ситуаций!» или «Победа уже наполовину твоя, если ты в неё веришь».

Чудик стал осматривать пещеру, чтобы найти выход – было понятно, что до дыры он не допрыгнет. Очень скоро он наткнулся на тёмный проход и сразу же нырнул в него. Проход несколько раз сворачивал, то расширялся, то становился таким узким, что Чудик еле протискивался, но он всё время вёл наверх, что от него и требовалось.

И вот наконец Чудик почувствовал запах свежей травы, смешанный с ароматами цветов и ещё чем-то, о чём он не имел ни малейшего представления. А когда он выбрался наружу, то запахи обрушились на него, словно водопад, причем всё пахло совсем не так, как дома.