О, не все еще потеряно, ведь в первую очередь ко мне подошла медсестра, а не полицейский. А после ее объяснений ситуация стала гораздо понятнее.

Во-первых, я прилетел с неудачно закончившихся открытых учений на одной из военных баз Лиги. Для меня эта неудача выразилась в тяжелом сотрясении мозга и парочке сломанных ребер. Сейчас понедельник и прошло меньше суток после инцидента, так что подробности пока неизвестны. Хотя что-то мне подсказывает, что это дело либо замнут настолько, что я никогда об этом не узнаю. Либо раструбят о нем на всю Россию, и запрет на телефон, телевизор, чтение и так далее не помешает мне о всем этом узнать.

Во-вторых, кроме вышеперечисленных запретов на ближайшие три недели я лежу в больнице, минимум. Обычно этот срок составляет минимум четыре недели, но прогноз для меня, как одаренного более позитивный. Так что в ближайшее время мне стоит обдумать что стоит попросить у Сони, которая через несколько приедет меня навестить. А на раздумья мне понадобится именно несколько дней, ведь сейчас у меня постоянно кружится голова. Сейчас шутка про “думать - вредно” приобрела для меня актуальность. Только вместо “вредно” стоит использовать “больно”.

В-третьих, меня не приковали, а привязали. Этот кожаный манжет на правую руку предназначен для того, чтобы я сам себя не травмировал. А еще он довольно легко снимается левой рукой без помощи посторонних. Одной из полученных мною ран является глубокая царапина над правым глазом. И я ее уже два раза пытался расковырять. Такой своеобразный сомнамбулизм, который выразился в попытках испортить труд местного хирурга. В первый раз я добился успеха и вновь открытую рану пришлось перезашивать. А во второй раз меня остановили в самом начале и решили привязать правую руку к кровати, чтобы такое больше не повторилось. И это помогло. Больше хирурга звать не приходилось.

В-четвертых, мне все таки придется поговорить с ментом. Точнее не с ментом, а с Лиговским СБшником. А потом еще с СБшником Морозовых, и аналогичным сотрудником Давыдовых для кучи. Все три беседы по идее являются формальностью, ведь не смотря на статус пострадавшего об инциденте я могу сказать примерно ничего. Или даже меньше, если учитывать кратковременную ретроградную амнезию, или как там ее.

И наконец в-пятых, несмотря на запрет пользоваться телефоном, мне все таки дали какую-то раскладушку для связи. Ведь тренировки дара никто не отменял. В этот момент я больше чем обычно поверил в слова Степана Романовича о недопустимости пропуска занятий. И стандартная шутка про единственную причину пропуска - ваша смерть, звучит более убедительно.

В принципе не вижу причин отказываться. Мои четки как всегда со мной, а голова будет болеть не постоянно, лежачая поза вполне подходит для медитаций и попыток воспроизвести «заживление порезов». И поэтому я буду держать связь с его светлостью по этому поводу. Ну что ж, неплохо. Будет чем заняться в это время. А еще научусь играть в шахматы, «научусь» собирать кубик Рубика и буду слушать музыку. Громкая музыка запрещена, но я не собираюсь ставить запрещенную громкость, так что все будет нормально. Учитывая приличное время моего здесь пребывания и приличный список запрещенных методов убивать время, я надеюсь все таки научиться первой технике целителей.

Глава 12. Второй попаданческий рояль.

За неделю бескомпромиссного постельного режима я откровенно задолбался от бесконечного ничегонеделания. Все мои планы пришлось отложить из-за своего состояния. Из-за очень частой головной боли плохо получалось заниматься развитием дара. Хотя ближе к концу недели проблем с этим стало поменьше. В шахматы мне здесь играть не с кем, а кубик Рубика здесь оказывается еще не изобрели. Последнее меня даже обрадовало, но пока что я не могу использовать свои попаданческие способности из-за запрета вставать с кровати, который сегодня заканчивается. Так что сейчас я засну, а завтра утром доктор меня осмотрит и можно будет немного выдохнуть. Еще меня пару раз посещала Соня и ребята из шайки. А еще как-то раз целой гурьбой завалились молодые целители. Как их вообще такой ордой сюда пустили? И потом еще Аня с Даниилом зашли и стажеры тоже про меня не забыли. В общем, самыми интересными были именно такие моменты. Если подумать, то это круто. В прошлой жизни ко мне в больницу максимум бы пришли родители да брат с сестрой, если смогли бы приехать. А тут у меня уже было двадцать три посетителя за неделю. Не считая коротких разговоров с СБшниками, во время которых я говорил что-то вроде «Шел, упал, очнулся - гипс!»

***

От VIP терминала Пулково выехала весьма представительная делегация Морозовых. Обычно такое количество машин с соответствующим гербом встретить невозможно. Но в силу нынешних обстоятельств поездка меньшего количества Лиговских автомобилей является моветоном. Сейчас подобные группы ездят либо увеличенным составом, либо по одной неприметной машине. И последний вариант не применим для двух высокопоставленных истинных магов, сидящих в центральной машине конвоя.

По идее эти два человека могли бы спокойно и безопасно поехать хоть на общественном транспорте. Ведь любой автобус, в который сядут эти немолодые и очень опытные мужчина и женщина, резко станет равен бронетехнике по тактико-техническим характеристикам. Но так никто не сделает во время официального визита главы спецгруппы от главного управления Лиги.

– Пока едем в машине можем без официоза и лишней полемики обсудить инцидент.

– Сейчас я итак буду говорить без официоза. А дважды повторять не хочу. Ситуация скверная и отбиваться от кланов канцеляризмами Главное управление в моем лице не будет.

– Ого, рад твоей открытости. В первый раз слышу, чтобы ты со своими друзьями говорили об этом так прямо.

– Как я и сказала, в этот раз все будет именно так. Надеюсь на ответную любезность с вашей стороны, и на то, что твоя враждебность будет ограничиваться сарказмом, иронией и другими безобидными лексическими приемами.

– Ладно, договорились. И раз уж мы так «сдружились», то давай хотя бы обозначим круг проблем.

– Что конкретно тебя интересует?

– Кратко опиши ситуацию в Главном управлении. А то наши официальные шпионы такое рассказывают, что даже не верится.

– Ага, а проблема в том, что и неофициальные шпионы повторяют за ними слово в слово. К сожалению, в этот раз это не дезинформация с нашей стороны. У нас целая организованная группа, которая продалась Республиканцам.

– Астахов тоже из них?

– Нет, судя по добытой нами информации он просто тупой и прилежный. Бездумно сделал ровно то, что ему сказали.

– Ну хотя бы среди военных нет этих республиканских крыс.

– Пока нельзя это утверждать. И лучше бы было пару продавшихся рядовых, чем то, что сейчас получилось. Злоумышленники изменили первоначальный план проведения испытаний, и потом в обход документов изменили расположение зрительской трибуны.

– Не может же быть вся база некомпетентных олухов, как этот Астахов, чтобы никто не заметил проблемы.

– А всей и не надо, достаточно парочки либо тупых, либо продажных людей в нужных местах и все. Но чтобы добиться успеха в такой авантюре надо все делать в нужный момент. А это гораздо сложнее сделать, чем просто протолкнуть неквалифицированных на военный объект. Это можно организовать, но это не тривиальная задача для мелкой группы заговорщиков. А большой она быть не должна.

– Большой она может только если изменники не только среди обычных людей, но и среди одаренных, которые при этом являются сотрудниками СБЛ.

– К сожалению эта версия также прорабатывается и пока не отброшена. И я здесь по сути не для расследования инцидента, а для обсуждения мер в худшем случае развития событий.

– Мда… Странно, что с таким бардаком на нас до сих пор не напали.

– Ситуация сложная, но контролируемая. Лига готова дать ответ в любой момент и этот не исключение.