И в ночь женевскую, как в косы Южанки, югом вплетены Огни рожков и абрикосы, Оркестры, лодки, смех волны.

И, будто вороша каштаны, Совком к жаровням в кучу сгреб Мужчин - арак, а горожанок Иллюминованный сироп.

И говор долетает снизу. А сверху, задыхаясь, вяз Бросает в трепет холст маркизы И ветки вчерчивает в газ.

Взгляни, как Альпы лихорадит! Как верен дому каждый шаг! О, будь прекрасна, бога ради, О, бога ради, только так.

Когда ж твоя стократ прекрасней Убийственная красота И только с ней и до утра с ней Ты отчужденьем облита,

То, атропин и белладонну Когда-нибудь в тоску вкропив, И я, как ты, взгляну бездонно, И я, как ты, скажу: терпи. 1917 Борис Пастернак. Сочинения в двух томах. Тула, "Филин", 1993.

ПАМЯТИ ДЕМОНА Приходил по ночам В синеве ледника от Тамары. Парой крыл намечал, Где гудеть, где кончаться кошмару.

Не рыдал, не сплетал Оголенных, исхлестанных, в шрамах. Уцелела плита За оградой грузинского храма.

Как горбунья дурна, Под решеткою тень не кривлялась. У лампады зурна, Чуть дыша, о княжне не справлялась.

Но сверканье рвалось В волосах, и, как фосфор, трещали. И 1c5 не слышал колосс, Как седеет Кавказ за печалью.

От окна на аршин, Пробирая шерстинки бурнуса, Клялся льдами вершин: Спи, подруга,- лавиной вернуся. Лето 1917 Борис Пастернак. Сочинения в двух томах. Тула, "Филин", 1993.