Пока они там обнимашкались я наказал Джиро, по очереди с Каей, следить за мелкими. Они волшебницы крутые, но самоуверенные, жизни не знают. Понимаю, что излишне такая мнительность выглядит: им обеим здесь никто не соперник с двадцать пятым-двадцать шестым уровнями, но бдительность — превыше всего, как говорят практичные злодеи. Они понимают толк в выживании.
— Ну всё-всё, — чмокнул Каю в губки, Рису, Верлиту в щечки, приобнял Камию с Сурой за плечи, — на неделю самое большее уезжаю, без хныканий мне тут. Давайте я вам лучше на прощание подарочек сделаю. Джиро, подай гитару.
Он нырнул в карету и вынес гитару.
Благородные на гитаре здесь играют и, тем более, поют только для своих. Для черни играть — Зашквар Зашкварыч, а народу, несмотря на утро, уже было прилично. Купцы с совещания далеко не ушли, толпились рядом. Кристер, собравший своих последователей для обучения, терся неподалеку. Торговки зеленью, пирожками, просто прохожие — человек сто-сто пятьдесят точно было, но на условности мне было плевать. Я здесь закон и что ты мне сделаешь?
— Этот город самый лучший город на земле, — начал я, — он как будто нарисован мелом на стене.
«Браво» исполнять одно удовольствие, песни несложные, пальцы всегда рядом на струнах, это вам не Эдди Ван Хален с его «Эрапшн». Вся песня про лучший город играется боем на шестерке, без глушения.
— Я не знаю, где еще на этом свете есть, такая же земля, — звонко выдал им припев. Весна начнется, вставлю её вместо земли, пока рано и не аутентично. Они все преисполнились от слов и музыки, замерли, рот открыли, внимают жадно. Я еще только, вместо строчки с белым пароходом переделал в «и куда-то уплывает от улыбки рот».
— Я, пожалуй, отпущу попутный ветер и останусь навсегда, — остановил игру на гитаре и добавил, — с тобою.
— Всем пока-пока, ведите себя прилично, — выдал им и прыгнул в карету с принцессой.
Ненавижу эти долгие прощания, но что поделать. Вся жизнь из них состоит.
Покатили с ветерком. Аиша, как бывалая путешественница сразу настроилась на долгий путь. Пристроила кучу подушек, прилегла на них на своем диване, уставилась задумчиво на меня. Так её карета устроена: два дивана напротив друг друга. А прилегла потому, что сам кузов кареты был подвешен на четырех ремнях, из дымленой кожи слонорога, к жестким стальным рамам спереди и сбоку, изящно закрытым расписным деревом. Иначе в средневековье безрессорному транспорту никак. Скорее язык себе откусишь на наших, с позволения сказать, дорогах. Толчки в кузове ремни хорошо гасили, но огромный минус был в том, что укачивало в таких каретах конкретно. Получалась огромная колыбельная на колесах.
Я просто не понимал: а как же форейтор принцесскин с местом в передней раме? Как у него кости не сыпятся в трусы, после часов десяти за вожжами?
— О чем думаешь? — спросила она меня.
— Сидеть с тобой одной в карете не совсем по этикету, — честно признался ей. — Я в нём не сказать, чтобы разбираюсь, но сейчас подумал, где же все твои фрейлины и служанки?
Еще я немного неуютно себя чувствовал. Кататься наедине с принцессой в её карете — это примерно, как впервые к девушке домой зайти. К доминантной девушке. Территория интересная, но не твоя. Правила поведения чужие.
Аиша тоненько захохотала.
— Во дворце остались, — сказала она фыркая, — очень глупо таскать людей без Дара на своё возвышение, не находишь? Я же нормальная принцесса, а не людоед какой. По этикету, здесь Нир Грегорн должен быть, но он подсядет только, когда разглядим стены Тритикама. Или ты по нему скучаешь?
— По первому дню нашего знакомства скучаю, — буркнул ей, — там ты в моей власти была.
— Ты должен бороться со мной против зла, — сказала она шаловливо, — а не возглавлять его.
Была моя очередь засмеяться, Аиша знатно косплеила одного персонажа из земного кинематографа. Но вместо этого я решил устроить долгую лекцию.
— Да что там этого зла, — махнул я рукой, — пять, десять лет и всех монстров на континенте можно вывести. Здесь вопрос стоит в другом: дадут ли нам это сделать? Вот в Эсванию тебя пустят подземелья местные зачищать? Тамошний принц с королем вроде как в обидках на тебя.
Кае она про настоятельную просьбу Шайреда Четвертого письмецо чиркнуть принцу рассказывала, а лисодевочка уже мне передала историю. Аишу я после такого зауважал, но в тоже время страхово стало: враги у меня множатся даже без моих стараний на этом фронте.
— Типа что, они будут дальше смотреть как их народ выедают? — возмутилась Аиша, даже подскочив от негодования на диване. — Когда можно изменить за бесплатно такую ситуацию!
— А типа им не пофигу? — удивился я, — чернь в основном же жрут и всякое быдло по их мнению.
— Даже если чернь, — не поняла она, — это же твой народ, и ты за него в ответе. В королевской клятве при возведении на престол сказано «заботиться о всех без исключения».
— Ты веришь в клятвы, — пожал я плечами, — они в золото и силу. Что, начнешь войну с Эсванией, чтобы очистить чужую страну от монстров? В войне всяко народу больше погибнет, чем от чудовищ. Вот представь, я принц эсванийский, который станет королем в будущем. Давай, убеди меня, что твою команду надо пустить в мою страну, для зачистки, как ты говоришь от чудищ. На самом деле, как я подозреваю: для сеяния смуты, ереси и бунта среди моих подданных и одаренных.
— Я дам тебе тысячу золотых, Гелрэс, — поджала она губы презрительно, — за то, что сама же, со своей командой, освобожу твою же страну от монстров.
Видимо, так эсванийского принца звали — Гелрэс.
— Тысячу золотых, — нагло улыбнулся ей в лицо, — и твою руку.
Принцесса нахмурилась, подняла руку на меня, я даже ноги поджал, прыгнуть если что, но она сдержалась.
— Тысячу золотых и поставки зерновых на пять лет со скидкой, — пообещала она уверенно, — моя рука для тебя слишком увесиста, ты не проснешься после первой ночи.
Вот кто так ведет уговоры, угрожая убийством, пусть даже завуалированно?
— Ой, ну ты и мертвого уговоришь, — улыбнулся ей, — скорее же, заходи в мою страну. Проходи, присаживайся, извини: здесь повсюду грязь, страх, неуверенность и комплексы, но ты не стесняйся. Привыкнешь.
Принцесса вытянула лицо. По условиям игры, она убедила эсванийского принца, но игра почему-то не кончилась, а перешла на другой этап.
— Принц испугался дальше с тобой спорить, — проинформировал её, — воевать он не хочет. Решил поступить проще: впустить тебя в страну и подготовить ловушку. Отравить, нанести в спину подлый удар, когда будешь биться с монстрами. Выставить всю армию против тебя, когда выйдешь из подземелья. Это я сильно обобщаю, потому что переговоры в формате один на один, если противоположная сторона в разы сильнее одаренный, редки. Не так ли?
— Да, — вздохнула она, — считается сильнейший продавит ментально. Потому удивилась, когда ты за принца моей руки столь прямо и нагло захотел. В реале я же Гелрэса знаю, он приезжал год назад на бал по случаю возвращения Шила с Кургана гноллов. Эсванийский принц мил и учтив, ему двадцать четыре, сильно не напрягался, потому двенадцатого уровня. За такое предложение я в полном праве ему втащить. Слабая принцесса — вещь, сильнейшая принцесса — демиург.
— Ну извини, — покаялся перед ней, — не устоял перед красотой твоих глазищ.
— Ох, правда? — оживилась она. — Говорят в них можно тонуть бесконечно.
— Самая что ни на есть, — слащаво признался ей, — только я сейчас как Гелрэс это говорю. Пойдем жениться?
Она на удивление не разозлилась, пристально посмотрела на меня.
— Да ты ревнуешь, Джерк Хилл, — проницательно заметила она, — тогда ставлю на то, что в Эсвании скоро сменится династия.
Было приятно: принцесса умная, а то, что иногда ведет себя как шальная императрица, так вы на других в четырнадцать посмотрели бы. Максимум движа там — свипание шортов ютуба на телефоне.
— Такое планирование десятилетия занимает, — деловито поделился с ней, — вопрос в том, что ты предпочитаешь: быстрые пожары войн с ненавидящим населением или сделать всё правильно, но помедленнее.
