- Вот-вот исполнится пятнадцать. Сейчас он учится в Харроу, и отец настоял, чтобы сын поступил в военный класс. В «Таймс» пишут – «юноша демонстрирует весьма посредственные результаты в учёбе».

- Англичане хоть поверили, что нападение было с воды, а не с воздуха?

Отец пожал плечами.

- Спорят до сих пор, поди их, пойми! Официальная позиция такова: броненосцы подверглись нападению минных катеров, спущенных с проходящего торгового судна под нейтральным флагом. Так прямо и пишут: «Русские известны своим коварством и ещё во время недавней войны на Балканах не раз устраивали своим противникам подобные каверзы…»

Он зашелестел «Петербургскими ведомостями».

- Перепечатано из лондонской вечерней газеты. Вот, послушай: «Важно, однако, другое – после нападения их парламент будто с цепи сорвался. Как адмирал Хорнби не протестовал, его буквально вынудили вести эскадру на Балтику прямо сейчас, не дожидаясь весны. И это в конце октября, когда для активных действий времени осталось месяц, не больше!..»

- Нашим тоже несладко придётся. – заметил я. – Осень, шторма – не лучшее время для действий дирижаблей. Да и с минными постановками могут возникнуть проблемы.

- Никонов уверяет, что справится. Вот, держи, специально для тебя сохранил…

И протянул номер «Таймс двухнедельной давности. Я развернул - на первой же странице красовалась большая схема Спитхэдского рейда - со стрелками предполагаемых направлений атаки русских катеров, отмеченными стоянками «адмиралов», и жирным крестиком на месте третьего от головы ордера броненосца.

- «Энсон» получил торпеду под мостик и затонул после трёх часов борьбы за живучесть. «Бенбоу» ваша рыбка попала под корму, оторвала перо руля и покалечила дейдвуды с валами – пишут, что ремонт продлится не меньше полугода. Ещё одна торпеда прошла между ним и «Коллингвудом» и взорвалась, угодив в пирс.

- Это тоже наша. – сказал я. – В смысле, одна из двух, пущенных с «Кронштадта».

- А вторая торпеда с «Свеаборга», похоже, затонула. – добавил отец. – Во всяком случае, англичане не сообщали об её находке. Но, так или иначе, у Хорнби теперь на два новейших броненосца меньше.

- И даже без «Энсона» и «Бенбоу» - перевес серьёзный. Наши, вроде, успели ввести в строй «Александра Второго», но команда ещё толком не освоилась, и считать его полноценной боевой единицей я бы поостерёгся.

Отец пожал плечами.

- В любом случае, Корф с Дубасовым добивались как раз такого результата. Они рассчитывали, что англичане, получив демонстративный щелчок по носу, съедут с катушек и двинутся на Балтику – наказывать возомнивших о себе русских.

-… что они и сделали. – я засунул сложенную газету за отворот шинели. – Нисколько не сомневался, что барон владеет высоким искусством провокации ничуть не хуже, чем шпагой. Что ж, теперь слово за броненосцами Бутакова.

- И за Никоновым с его «особой минной дивизией». – кивнул отец. – Ну ладно, об этом мы ещё успеем поговорить. А сейчас, поехали, я тебе кое-что покажу!

И махнул рукой, подзывая извозчика.

Огромное веретено было словно поймано в гигантскую сеть,– на тросах, прицепленных к этой сети, висела длинная, в две трети протяжённости несущего корпуса, решётчатая ферма. С одной стороны на ней были закреплены жёлтые этажерчатые крылышки, а с другой – пара медленно вращающихся пропеллеров футов двадцати в поперечнике. Примерно посредине фермы темнел неразличимый с такого расстояния механизм, от которого к пропеллерам расходились почти невидимые полоски приводных ремней. Из недр механизма вниз и назад торчала коленчатая, плюющаяся чёрным дымом труба, а перед ним скорчились на сиденьях две человеческие фигурки. Толпа на краю огромной лужайки то и дело разражалась рукоплесканиями криками восторга. Вверх летели шляпки и котелки; дамы рассматривали летучую невидаль в лорнеты и прихваченные с собой театральные бинокли.

- Перед вами, леди и джентльмены, управляемый аэростат, построенный по конструкции французского инженера Гэбриэля Иона, ученика изобретателя этого типа воздушных кораблей, Анри Жиффара. – объяснял офицер. Был он в форме мичмана королевского флота; интонации и некоторая скука в голое выдавала, что речь была заучена наизусть и повторялась уже не в первый, да, пожалуй и не в третий раз. – Аппарат приводится в движение компактной паровой машиной, тоже созданной по чертежам Иона и доработанной конструкторами фирмы «Виккерс». Это новейшая система тройного расширения. Пар, пройдя через первый, малый цилиндр, пар поступает во второй, средний, а затем в третий, самый крупный. Потом по трубе пар попадает в конденсатор, где охлаждался и конденсируется, чтобы снова вернуться в котел. Таким образом, паровой агрегат действует по замкнутому циклу, что безусловно, выгодно для воздушного корабля – не приходится таскать с собой лишний запас воды для котла. Сам котёл трубчатого типа отапливается нефтью, распыляемой в топке из особых

форсунок. Нефть в топку подаётся насосом, а воздух – вентилятором. И тот и другой приводятся в действие вспомогательным приводом от паровой машины.

- Я слышал, Ион предлагал своё изобретение русским? – спросил молодой человек – скорее мальчик, лет пятнадцати. Стройный, светловолосый, с привлекательными чертами лица, он щеголял в тёмно-синей куртке, расшитой витыми шнурами – знающий человек без труда узнал бы в этом наряде униформу военного класса Харроу, одной из старейших в Англии частных школ.

- Так и есть. – мужчина, к которому он обращался, солидно кивнул. Был он крепко сложён, с овальным лицом, главное украшение которого помимо высокого лба составляли пышные, «бисмарковские» усы. Над этими усами нередко подшучивали газетные писаки – из тех, что специализировались на политической хронике, новостях из Парламента и многочисленных министерство Соединённого королевства. Уж они-то с первого взгляда бы узнали и сэра Рэндольфа Генри Спенсера Черчилля, в недавнем прошлом министра по делам Индии в кабинете лорда маркиза Солсбери. Сейчас лорд Рэндольф был одет в охотничий костюм из клетчатого твида – загородная увеселительная прогулка вполне это допускала.

- Всё верно. – повторил он, обращаясь к сыну. – Наши эмиссары переманили изобретателя из России вместе с его идеями. Хотя, надо признать, русские сами виноваты – они затравили Иона бесконечными придирками, а потом поставили ему перерасход средств. Как будто технические новинки в подобной области могут обходиться дёшево!

- Но ведь русские сейчас лидируют в воздухоплавании, не так ли? – спросил молодой человек. – Газеты писали о демонстрационных полётах их управляемых аэростатов новейшей конструкции во Франции. К тому же, эти слухи о том, что наш «Инфлексибл» был потоплен именно бомбами с русских воздушных кораблей!

- Слухи нередко врут. – сэр Рэндольф поморщился. – То есть русские воздухоплаватели действительно попали в броненосец одной или двумя бомбами и нанесли ему некоторые повреждения, но на дно "Инфлексибл» ушёл после таранного удара русского крейсера. Скажу тебе больше, Уинстон: недавняя диверсия на Спитхэдском рейде, стоившая Англии двух новейших броненосцев, тоже не обошлась без их участия, что бы ни говорили всякие фантазёры насчёт минных катеров. Хотим мы этого или нет - но воздушные корабли рано или поздно станут грозной силой как на морском, так и на сухопутном театрах военных действий...

Лорд Рэндольф помахал тростью. От группки военных держащихся в стороне от наблюдавших за полётами зевак, отделился морской офицер.

- Познакомься, это лейтенант Чарльз Оушенборо из Королевского Флота. - представил моряка сэр Рэндольф. – Чарльз, это мой сын Уинстон.

Последовали вежливые кивки и обмен рукопожатиями.

- Надеюсь, вы всё приготовили?

Разумеется, сэр Рэндольф. – подтвердил лейтенант. Через полчаса из эллинга выведут второй аэростат, и ваш сын сможет занять на нём место.

- Благодарю, Чарльз, я знал, что на вас можно положиться. – ответил сэр Рэндольф и, дождавшись, когда офицер отойдёт, обратился к сыну – изрядно, надо сказать, удивлённому.