Замок чародейской Академии Боевых, Целительских и Особых искусств славного столичного града Ахенбурга поражал любое воображение. Диковинные шпили трех башен богохульно угрожали проткнуть небо и подпереть острым концом святую задницу самого Всеблагого Левия. Окна были затянуты не крашеной слюдой и бычьими пузырями, а самым что ни на есть настоящим стеклом. Рассвет отражался в них всеми оттенками багряного и алого, словно огненная лава в Бездне с рогатыми.

В той самой, куда после смерти ссылают непослушных дочерей, сбежавших из-под родительского крыла от их чересчур доброй воли.

«Мы тебе добра желаем, девочка! Как ты не понимаешь? – картинно заламывала руки графиня Антарская. – Маркиз Жермен – выгоднейшая партия: древний род, богатейшие земли, ни единого родственника, претендующего на наследство, в живых не осталось!»

«Выйдешь, и точка, – отчеканил граф и отец. – А посмеешь отказаться и опозорить нас перед общественностью – выпорю на конюшне, как зарвавшуюся дворовую девку, не посмотрю, что родная кровь».

– Вы меня догоните сначала, – прошипела себе под нос Ниенна и на негнущихся ногах пересекла каменный мост, что тянулся через широкий ров, опоясавший замок по всему периметру.

Страшно было уходить в ночи из дома, прихватив лишь две смены одежды, шкатулку с украшениями и небольшой кошель с монетами, а потом до рассвета ехать сюда верхом на норовистой кобыле. Аж поджилки тряслись. О чародейской Академии Ниенна не знала практически ничего. Могла судить только по обрывкам фраз, оброненных друзьями отца, что бывали с визитом в поместье графьев Антарских. Те говорили, что времена нынче лихие, студиозусов едва ли не с первого курса уже отправляют на практику, где они и воюют, и исцеляют, в общем, работают почти как взрослые маги.

Однако оставаться дома и выходить замуж за уродливого старика было ещё страшнее.

Ей бы только остаться и поступить! Адепты всех чародейских академий Острижского государства имели абсолютную неприкосновенность и подчинялись лишь наставникам и самому королю. А тот охотно привечал новых магов и никогда не возвращал сбежавших детей в лоно семьи.

И то ведь верно. Боевой чародей в полном обмундировании способен превратить пару десятков конников вместе с лошадьми и доспехами в кровавую кашу за краткий миг. Полезное умение для государства, на границы которого постоянно грозят напасть то степняки с востока, то остроухие с запада. Вот только ее в боевики не возьмут. Слишком хрупкая, слишком маленькая и худая. Черт бы побрал эти балы и вышивания, лучше бы драться научили!

– Куда такая лялечка собралась с утра? – осклабился один из стоящих на страже у замковых ворот чародей. Высокий, темноволосый, с жестким лицом и ехидным прищуром темных глаз. Боевик-старшекурсник, судя по оружейной перевязи с клинками и тремя флаконами Взрывного зелья, Ниенна видела такие у батюшкиной охраны. Рядом стояли еще четверо парней, которые живо прекратили обсуждать прелести какой-то Мариетты, и теперь с интересом наблюдали за происходящим, явно предвкушая бесплатный спектакль.

В прошлой жизни Ниенне хватило бы одного взгляда, чтобы подлец уже булькал в канаве у ближайших кустов, куда его бы кинул телохранитель.

В этой пришлось с почтением склонить голову и тихонько прошептать:

–Доброго здравия вам, господин чародей. Я приехала поступать в Академию…

– Да что ты! – загоготал боевик. Его товарищи радостно подхватили. – А я уж думал, песенки нам петь о любви. Споешь, пташка? А мы послушаем.

Ниенна от такой наглости растерялась и замолчала. Поднять скандал, объяснить, кто она? Вернут домой в два счета, и затея с побегом, считай, провалилась…

– Чего пристал, Альбрехт? – вылез вперед второй боевик – гибкий, подтянутый, в идеально скроенном по фигуре темно-синем мундире. Кудрявый и зеленоглазый, про таких в народе говорили «девкой был бы краше». – Может, она и не умеет, бедолажечка. Пусть лучше поцелует каждого из нас и проходит. Целоваться девчонки умеют лучше, чем петь, это я вам точно говорю!

И парни заржали, словно жеребцы.

У Ниенны полыхнули щеки. Она лихорадочно соображала, что же ответить, и не находила вариантов.

Спасение пришло неожиданно.

– Опять абитуру пугаете, вурдалаки?! – вдруг грозно рявкнул женский голос, и из-за стены показалась рослая светловолосая девица с длиннющей косой. Она вряд ли была сильно старше самой Ниенны, но выглядела уже грозно – жилистая, сухопарая, в форме боевого мага-практиканта, с воинским поясом на бедрах, на котором висели такие же, как у парней, ножи и склянки. – Пожалуюсь декану Рейвану, будете котлы на кухне драить до утра!

– Герда, ну кой леший тебя принес так рано? – тут же накуксился черноглазый Альбрехт. – Все веселье испортила, зануда! Сама же знаешь, как тут скучно в карауле стоять…

– Можете в каморке в перерыв друг другу передернуть, и повеселеет, – с каменным лицом посоветовала девка и повернулась к Ниенне, которая от смущения готова была провалиться сквозь землю. – За мной иди.

Они миновали ворота замка и вошли во двор. Тут было пусто, лишь у стен сновали слуги, да журчал небольшой фонтан в виде распустившегося бутона лилий.

– И в следующий раз не смей робеть перед ними, поняла? – вдруг снова заговорила суровая провожатая. – Скучно им, бездельникам, на страже стоять! Очумели совсем!

– Поняла, – тихонько пролепетала Ниенна, с опаской косясь на новую знакомую.

Та сбавила шаг и обернулась.

– Эй, боишься, что ли? Ты меня не бойся, я девчонок не обижаю! Наоборот, защищаю. Знаю, каково это, меня в первые пару лет тоже как только не склоняли, каких только каверз не чинили…

– А потом? – вдруг спросила Ниенна, осмелев.

– А потом я их всех на ристалище уложила на лопатки, и притихли, – оскалилась девица и пояснила: – Я сильнее человека, так как полукровка. Валькирия. Меня Гердой звать, ты уже слышала.

– Серьезно? – ахнула Ниенна, мигом забыв про все страхи. – Никогда вашу сестру еще не видела, только слышала, что с его величеством Александром у твоего племени дела важные! Летаешь?

– Не-а, не дано, крови материнской не хватает, – погрустнела Герда, и тут же сменила тему. – Расскажи про себя хоть.

– Ну…

А, будь, что будет!

– Я Ниенна, младшая дочь графа Антарского. Уже бывшая, – поспешила уточнить она, глядя в побледневшее лицо Герды. – Сбежала из замка, замуж не захотела идти, за кого сказали. Меня за такое из рода выгонят и наследства лишат. Ну и пошли они…

И Ниенна сердито прибавила шагу.

– Жених, поди, не первый красавец на деревне? – сочувственно подняла брови Герда, догнав ее.

– Маркиз Жермен, владелец земель от Ухри и до самого Серого перешейка.

– Чего? Да ему ж, судя по роже, минимум тыща лет! – раскрыла рот валькирия.

– Поменьше, – фыркнула Ниенна. – Но рожа да, ты права. Говорят, он половину состояния на молодильные эликсиры потратил да на дистиллированную живую воду. Потому и держится на этом свете бодрячком. Даже на лошадях ездит…

– И все равно, – возмутилась Герда. – Куда ему молодых девиц в жены? Можно подумать, он там что-то еще могет!..

Ниенна помолчала пару минут, а затем с тяжелым вздохом призналась, подбирая слова и заикаясь от стыда.

– В том-то и дело… что могет. Я соглядатая в его имение послала, чтобы с девками-служанками переговорил. Потому и сбежала. Лучше в петлю голову сунуть, чем с пеньком замшелым…

И снова замолчала. Зато Герда моментально налилась кумачом от гнева.

– Экий старый козел, а? – всплеснула она руками, ну прямо скандальная торговка на рынке. – Сидел бы в склепе своем позолоченном, жене-старухе под нос пердел, как порядошный! Нет, он к девчонкам хорошеньким лезет, охальник! Ох, голубка, надо тебе у нас оставаться, хоть тушкой, хоть чучелком.

– Тушкой и чучелком не надо, – впервые за утро улыбнулась Ниенна. Валькирия начала ей нравиться. – Мне бы поступить. Но в боевики не возьмут, а в целители пойду лишь на самый крайний случай. Попробую пробиться на Особый факультет…