Я сидел на палубе пытаясь сделать хотя бы вздох. Сквозь звон в ушах пробивался встревоженный голос Антонио в наушнике рации:

— Эндрю, корабль подбит, мы набираем воду! Все помпы отказали! Мы тонем! Я принял решение выбрасываться на берег! Эндрю, мать твою, ты жив?!

— Босс, с тобой все в порядке? — встревоженно прогудел Джим, нависая надо мной. Из-под маски супера стекали струйки крови, раненое плечо тоже кровоточило.

— Помоги мне сесть обратно, — прохрипел я, сплевывая кровь — прикусил язык.

Джим бережно поднял меня на ноги и потащил к рейлгану. В кресло наводчика я сел уже сам и злобно ощерился — ну, суки, вы у меня напросились!

— Джим, заряжай! — прокаркал мой голос.

В хищно лязгнул затвор, в направляющие лег очередной крылатый вестник смерти и я приник к прицелу, стараясь сморгнуть кровавую пелену, застилающую глаза. Из-под форштевня корабля вырывались струйки дыма, мешающие целиться, торчали какие-то железяки, трубки. Мешки с песком, которыми был обложен барбет, разметало по всей палубе, сама конструкция покосилась, но с честью выдержала удар, да и нас спасла.

Баррозо, накренившись на нос, полным ходом шел к берегу, до которого оставалось метров двести. База ацтеков напоминала разворошенный муравейник — взорванный дот чадно дымил, рядом ярко пылал какой-то сарай — не припомню чтоб я в него стрелял. В этом хаосе суматошно метались человеческие фигурки с оружием, слышались хлопки выстрелов и взрывы. Похоже, что Ацтеки стреляли наугад во все стороны или друг в друга.

Я оглянулся, вокруг Баррозо не было никого. Катера с десантом, два пиратских рейдера — где все?!

— Микки, Диего, еб вашу мать, где вас черти носят? — зло рявкнул я в гарнитуру рации, — Через минуту я буду на берегу и возьму базу сам! И тогда вся добыча будет моей!

— Не мандражируй, пацанчик, мы уже на подходе! — ответил мне вальяжный бас Диего, — Развлекайся пока, только оставь мне там пару десятков ублюдков поразвлечься — остальные все твои, ха-ха.

На подходе они! Я только сейчас понял, как ловко обвели меня вокруг пальца эти двое проходимцев — подставили с парнями под снаряды ацтеков, а сами отсиделись позади. И ведь даже треть добычи зажали! Ненавижу, сууки!

В моей голове согласно забухтел Шорох, но я усилием воли отгородился от него прозрачной стеной — нельзя мне сейчас терять голову, ни в коем случае нельзя!

На берегу застрекотал пулемет, установленный на небольшой грузовичок, который выехал на причальный пирс и встал в открытую. Пули забарабанили по Баррозо, от попадания зазвенел щит рейлгана. Я хладнокровно прицелился в идиота, стоящего в кузове в полный рост и азартно палящего по нам. Хлопок — снаряд моего громобоя в клочья разорвал грузовичок вместе со всем что в нем находилось, на землю упал пылающий комок мятого железа. Красота! Ну, что кто на новенького?

С кормы Баррозо вдруг застучал станковый пулемет — совсем про него забыл, а Антонио не забыл, посадил за него кого-то. Ему ответили вразнобой пара десятков стволов с чердака большого здания, которое, на схеме Альвареса была обозначена как «склад». Я, кровожадно оскалившись, навел рейлган на здание и выпустил снаряд. Уж не знаю, как и из чего Ацтеки собирали свой склад, похоже, что из говна и палок, потому что тот просто сложился в себя после моего выстрела. Из-под завалов показались струйки дыма — совсем хорошо. Однако, крен на нос становится все сильнее — мы до берега-то дотянем вообще?

До берега Баррозо, конечно, дотянул. Заскрежетал днищем по отмели, мягко ткнулся форштевнем в грязно-зеленый песок побережья, вздохнул устало всеми переборками и замер, накренившись на правый борт. Десант прибыл своим ходом, блядь! И что теперь, мне базу силами своей команды брать? Где эти мерзавцы — Диего с Микки?!

Как будто отвечая мне загрохотали выстрелы автоматической пушки с борта ДаблТрабл, позади него маячил внушительный силуэт Мизекордии с борта которой на берег понеслись трассеры. К берегу ревя моторами рвались моторки с десантом. Явились, не запылились сукины дети!

На палубе загрохотали башмаки моих пиратов. Я услышал голос Антонио:

— В первую очередь захватите корабль! Мы сюда именно за ним приперлись! И осторожнее там, не разнесите его вдребезги, остолопы! Потом берете объекты базы по списку! Те, что Эндрю из своего громобоя еще не раздолбал!

— Раскомандовался тут, — пробурчал я себе под нос, — Эй вы, захватчики грозные — никого не забыли?!

Мы с Джимом, пригибаясь, выбрались из развалин барбета и присели под защитой фальшборта рядом с Антонио и Эриком — над головой опасно посвистывали пули.

— Джим ранен, я буду за него, — невнятно сказал я, сплевывая кровь.

— Я в норме, к бою готов! — прогудел темнокожий здоровяк, — А вот боссу досталось сильнее, ему б медика!

— Куда ты собрался, вояка хренов! Выглядишь — краше в гроб кладут! — рявкнул на меня Антонио, — У нас для этого штурмовики есть, хватит изображать из себя бессмертного камикадзе!

Я вздохнул устало. Есть в его словах сермяжная правда — я свое дело сделал, теперь очередь за парнями. Да и откровенно сказать чувствую себя погано — прикушенный язык продолжал кровоточить, ребра болят — дышать больно, в голове звенит. Как там говорится: мавр сделал свое дело, мавр может сидеть и курить? Непривычно только, я уже привык своей грудью все дыры затыкать, а тут вроде как за меня кто-то в пекло пойдет.

Пока я рефлексировал Джим принял у Эрика свое вооружение и принялся пулять дымовыми гранатами из своего барабанного гранатомета, раскидывая их по пляжу вокруг Баррозо. Расстреляв барабан, темнокожий супер принял из рук Карлоса свой монструозный дробовик.

— Нормально так задымили! На счет три спрыгиваем! Раз-два-три! — и десяток пиратов ссыпался с борта катера прямо в зеленые волны прибоя. К своему удивлению я увидел среди головорезов женскую фигуру, одетую в камуфляж — а Эвелин куда с мужиками намылилась?! Совсем рехнулась?!

— Сама захотела, дурная баба, не смог удержать, — прокомментировал мое возмущение Антонио, — Да и черт бы с ней — свернет шею, я плакать не буду! А что это у тебя из каски торчит?!

С этими словами мой квартирмейстер протянул руку и выдернул торчащий из каски треугольный осколок снаряда сантиметра два длинной. Так вот что мне по голове прилетело!

— Везучий ты как я не знаю кто, — со вздохом сказал толстяк, протягивая мне на ладони кусок рваного металла, — Сегодня опять по краю прошел и уцелел, и нас тоже провел. Ты, главное помни — удача не бесконечна!

Я скучал. Сидел в кресле наводчика рейлгана, слушал грохот взрывов треск выстрелов, ругань пиратов в отрядном радиоканале и поплевывал за борт. По идее меня сюда посадили, чтоб в случае чего подсобить десанту огнем, но я быстро понял, что это был просто повод. Во-первых, все тяжелое вооружение наркокартеля я уничтожил еще на подходе. Во-вторых, из-за кустарно возведенного силами команды барбета вокруг орудия у меня оставался угол наведения градусов шестьдесят. Ну и, в-третьих, подбитый Баррозо стоял, воткнувшись в берег и сильно накренившись на правый борт, так что в крайне правом положении я мог пулять из своей пушки прямо в пирс, а в крайне левом куда-то за горизонт.

В итоге я сделал вывод, что меня просто сплавили с глаз долой, чтоб не слетел с катушек — моя репутация уже бежит впереди меня, черт побери! С одной стороны обидно, а с другой я отлично понимал Антонио — я такого непредсказуемого отморозка-супера склонного срываться в дурные припадки ярости и творить всякий кровавый угар тоже постарался бы засунуть куда подальше. Это только в комиксах смотрится круто, а в реальной боевой работе такой берсерк на максималках и себя погубит и товарищей подставит.

Я вздохнул, извлек из золотого портсигара сигариллу и закурил, шипя от боли в прикушенном языке и слушая происходящее в радиоканале. Одновременно приходилось игнорировал Шороха, который ярился в моей голове, требуя с криком «банзай» бежать вперед и рубить башки всем встречным и поперечным. Иди ты на хер, шизофрения! Помог с туманом — молодец, возьми с полки пирожок и пиздуй в свою будку, не мешай.