Он брёл по «Центральному рынку» между рядами прилавков в поисках уборщицы. Ведь только у нее есть то, чем он сможет открыть собственный бизнес. Загруженные прилавки разными деликатесами, предлагаемые торговцами, еще сильнее разжигали его аппетит. Можно было бы конечно ненароком чего – ни будь и стянуть, но на это у него не хватало смелости. Захлебываясь собственной слюной, он как сыч зыркал повсюду глазами и в нутрии себя проклинал весь мир. А вот и она – увидел он женщину, внешний вид которой создавал уровень необходимого объекта. Не вольно по груди проскользнуло чувство радости. Неупокоев остановился для того, что бы сосредоточиться и собраться с духом. А вдруг не поймет и прогонит ,– неожиданно посетило его сомнение. – Нет, не должна ,– стали в нём колебаться чувства. Люди низкого социального статуса более чувствительны к чужой беде. Не смогут оказать материальную помощь, так хоть посочувствуют добрым словом. Пашка набрался смелости. Но всё, пошел.

– Тетенька, – обратился он к уборщице «Центрального рынка» и посмотрел на неё таким умоляющим взглядом, что её сердце невольно ёкнуло. – Дайте мне пожалуйста чистую тряпку и не много чистящего средства. – Она глянула на него подозрительно и в шутливой форме произнесла.

– Ни как хочешь мне создать конкуренцию? – Пашка насупился в пол и замолчал. Глядя на эту картину, её сердце обмякло.

– Ты от куда взялся – то на мою голову? – произнесла она с материнской интонацией. – Иди, заходи сюда, – пригласила она Пашку в своё бытовое помещение и освободила для него путь, отойдя в сторону. Пашка прошел и сел за стол. Комната имела не великие размеры. Но для стола и трех табуреток места вполне хватало. На стене находилась вешалка для сменной одежды. В углу стояли швабры и ведра.

– Зачем тебе тряпка и порошок? – опять спросила она. Пашка молчал и думал, как ей правильно объяснить свои проблемы, с которыми ему пришлось столкнуться в потоке человеческой суеты. В мире безразличия и полного одиночества. Ни кому до меня нет дела. Да и до других им тоже нет дела, так же как и другим до них. Одна уборщица обратила внимание и та ударилась в расследование.

– Молчишь? – чуть по строже спросила она. – Как я помогу тебе, если ты мне ни чего не рассказываешь? – Женщина смотрела на Пашку прожженным взглядом. И в тоже время черты грусти проблескивали в нем. Кожа на её лице, шее, руках была не свежая и отдавала желтым цветом. По всей вероятности алкоголь и никотин нанесли свои отпечатки. Глубокие, на широком друг от друга расстоянии морщины говорили о том, что она не злой человек. Темные волосы с проблесками седины, были подвязаны ситцевой косынкой. Золотые сережки в её ушах придавали ей вид стремящейся к высоте и благополучию женщины. Но не желание приобрести знание в школьные годы, а после не умение правильно выбрать специальность, вынудили её уйти на низкий социальный уровень. Хотя в своих тайных мечтах она всё ещё оставалась женщиной. Возможно в кругу своей семьи она была не плохой матерью и внимательной супругой. Рабочий халат был ухоженный и приталенный поясочком. В общем, она пыталась выглядеть элегантно. В её возрасте многие женщины начинают задумываться о том, что жизнь прошла. Что любви уже нет и ни когда не будет. Но чисто для себя, что бы не утонуть в болоте вечной нужды и потоке выживания, она изо всех сил тянет себя за волосы к верху, чтобы хоть как то соответствовать облику человеческому.

– Я хочу помыть чью ни будь машину и за это получить не много денег. Мне не на что купить еды, – решил честно признаться Пашка.

– Вон что, – вновь размягчилась сердцем женщина. – Небойсь пьют родители ли то? – догадалась она о неурядицах в семье этого несчастного подростка.

– Пьют, – подтвердил её догадку Пашка и вновь склонил голову, словно он их подбивал на подобные поступки. Ему вспомнились пьянки родителей, их разборки и скандалы. Они до того ему надоели, что он не выдержал и сорвался в Иркутск. Однако в большом городе его ни кто не ждал, а в одиночестве он заблудился. Но когда желудок затребовал пищи, все проблемы автоматически отодвинулись в сторону. Пашка даже о ночлеге не задумывался. Только бы удовлетворить потребности организма. А родители наверное и не вспомнили о нем не разу. Разве с таким жадным отношением к спиртному можно ещё о чем то думать? Но и что, что сбежал ребенок из дома? Он часто покидает пределы кровного очага. А нам пока не до него. Мы страдаем головной болью. Да и когда полечимся, нам опять до него не будет ни какого дела. Нам надо будет догнаться. Затем нас свалит сон, а когда проспимся, будем опять страдать головной болью. И круг опять начнет вращать новый оборот.

– Как звать то тебя? – спросила женщина выставляя на стол пирожки, которые не давно приобрела в буфете. Пашка увидев их чуть не захлебнулся слюнями. Не всё так плохо, – подумал он про себя. Есть ещё добрые люди на белом свете. А может не обо мне печется? – резко угас он настроением.

– Имя то есть у тебя? – переспросила женщина.

– Пашка, – сообщил подросток не отводя взгляда от пирожков.

– Кушай Паша, – предложила женщина и налила ему чай. – Не остыл ещё. И сахар ложи, не стесняйся. Теперь то куда думаешь деваться? – как бы между прочим спросила она.

– Не знаю ещё, – уплетая пироги за два укуса ответил он.

Женщина смотрела на него и не могла понять.

– От куда берутся такие родители? Убивала бы на месте – высказалась она с полным откровением. – Нарожают, а воспитывает пусть дядя.

– Они у меня хорошие, – заступился за них Пашка. – Только пьют беспробудно. Потом драться начинают, меня пьяные воспитывать. Я несколько раз убегал из дома. Думал их это как то остановит. Но бесполезно. Ни что на них не влияет, – уплетая за обе щеки пироги, которые очень быстро закончились, продолжил молодой человек. – Ещё бы чего ни будь съесть – подумал Пашка. – Однако спасибо и на этом. Голод утолил и ладно. Надо довольствоваться тем, что есть. А то и последнее отнимут. Пашка с сожалением глянул в пустую тарелку и перевел взгляд на женщину.

– В Америку хочу уехать, – удовлетворенно произнес он. – Там лучше, чем здесь. Здесь я ни кому не нужен.

– Думаешь в Америке ты кому то будешь нужен? В Америке своих дармоедов хватает. В подвалах да в коробках упаковочных ночуют. Надо жить, где родина, где отец с матерью, а не бегать по всему миру в поисках лучшего. Как говорится – где родился, там и пригодился. Пока человек не начнет благодарить жизнь за то, что имеет сейчас, пока не начнет ценить это, ни чего не изменится. Он всю жизнь будет гоняться за ложным счастьем.

– Попробовать нужно, – по деловому заявил Неупокоев, заметив, что женщина с ним на равных общается. Не замечает между ними возрастной грани. – Вдруг получится, тогда и выводы сделаем.

В начале, когда поел, ему захотелось вернуться домой. Но сразу же вспомнились пьяные разборки родителей и данная мысль отодвинулась в сторону. Зато заработали другие мысли. Сегодня где ни будь переночую ,– подумал он, – а завтра поеду на заправочную станцию и буду весь день мыть машины. Глядишь и отлажу бизнес. Накоплю денег и уеду в Америку. Женщина замолчала и Пашка почувствовал себя неловко. Ему показалось, что она хочет, что бы он срочно удалился. Что он стал ей не интересен. В такие минуты Пашка испытывал непреодалимую скованность, от чего ему делалось не по себе. Единственное, что он мог, так это покинуть данное место.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.