Адвокат также обратил внимание на то, что имеющиеся в уголовном деле документы не подтверждают факт того, что лично К-в приобрел права на имущество В-ны по итогам заочного рассмотрения судом гражданского спора между ним и «Квадро». Ведь обращение гражданина, юридического лица в органы государственной власти, в том числе в суд общей юрисдикции, само по себе не является основанием для уголовного преследования по части 4 ст. 159 Уголовного кодекса РФ даже в том случае, если стороной недобросовестно заявлен неосновательный иск или оказывалось систематическое противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. Доказательств тому, что подсудимый действовал противоправно, следствие не нашло. Поэтому в действиях К-ва отсутствуют все признаки состава вмененного ему преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса РФ.

Подкрепил этот принципиальный вывод С.А. Соколов и утверждением о том, что К-в, владеющий 0,1% долей в уставном капитале компании «Квадро» (а не 99% – по версии следствия), в соответствии с пунктом 1 статьи 67 ГК РФ и пунктом 1 статьи 8 Федерального закона от 8 февраля 1998 года № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» не мог обратить в свою собственность имущественные права в отношении должников «Квадро», принадлежащие обществу. Напомнил адвокат суду в защитительной речи и о том, что сторона обвинения не представила суду доказательств, что К-в как участник компании «Квадро» с долей в 0,1% в уставном капитале или иные лица неосновательно обогатились (могли обогатиться) за счет личного имущества В-ны по возникшему из заочного решения суда обязательству. Ведь решение по этому вопросу имело юридическую силу только в период с 22 декабря 2015 года по 13 октября 2016 года, когда К-в без перерывов находился в колонии общего режима, а представитель «Квадро» С. Горбунова по подписанной К-вым доверенности не предпринимала для взыскания никаких действий.

Подытоживая судебные прения, суд отметил, что стороной обвинения не представлены неоспоримые доказательства совершения К-вым вменяемого ему состава преступления – приобретения права на чужое имущество путем обмана, совершенного в особо крупном размере.

Эту позицию суд отразил в приговоре. Далее в нем содержался вывод: в предъявленном обвинении К-в не виновен. Поэтому, руководствуясь статьями 296–299, 302–306, 309 УПК РФ, суд приговорил К-ва, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ, оправдать в связи с отсутствием в его деянии состава преступления. Суд также отменил меру пресечения в виде залога, постановил внесенную в залог денежную сумму возвратить залогодателю по вступлении настоящего приговора в законную силу. За ним признали право на реабилитацию, что было необходимо. Ведь он незаконно содержался под стражей пять месяцев.

Такое судебное решение стало возможным благодаря сформированной с участием С.А. Соколова и его свидетелей позиции, разоблачающей фальсификацию договора от 6 декабря 2012 года. Государственный обвинитель не рискнул обжаловать оправдательный приговор. После истечения 10 дней со дня оглашения он вступил в законную силу.

Выяснение отношений с помощью кулаков, к сожалению, довольно распространенное явление. Не останавливают драчунов и статьи Уголовного кодекса РФ, в которых установлена ответственность за нанесение побоев тем, кто, как говорится, попал под руку дебоширу или хулигану. Досталось от них и А. Белухину. Он стал участником дорожно-транспортного происшествия. Авария случилась по вине В. Куралова, который управлял другой автомашиной. Как нередко бывает, виновный водитель попытался скрыться с места происшествия, но пострадавший в аварии догнал его и своим автомобилем заблокировал автодорогу.

В. Куралов и его пассажиры, находившиеся в пьяном состоянии, вышли из автомобиля и потребовали пропустить их авто. При этом как бы для большей «доходчивости» адресовали А. Белухину непарламентские выражения и угрозы переломать ему кости. Оценив обстановку, А. Белухин по мобильному телефону связался с отцом и попросил вызвать сотрудников ГИБДД. Этот звонок не охладил агрессивный пыл пьяной компании. В. Куралов и его приятель по пьяному веселью С. Минов стали избивать А. Белухина и подоспевшего ему на помощь М. Колева.

Наблюдали за дракой М. Вадова и Т. Даркина, которые ехали вместе с В. Кураловым и С. Миновым в одной машине. Естественно, они были на стороне последних. Это, видимо, впоследствии повлияло на решение следователя провести расследование таким образом, чтобы обвиняемыми, а затем и подсудимыми в Пушкинском городском суде Московской области стали А. Белухин и М. Колев.

Адвокат Тамара Федоровна Заварзина приняла на себя защиту А. Белухина, когда тот уже находился на скамье подсудимых. Согласно подготовленному следователем уголовному делу, он и

М. Колев обвинялись в совершении хулиганства по предварительному сговору. Виновные в таком преступлении могут оказаться за решеткой на срок до семи лет. Меры наказания предусмотрены в статье 213 Уголовного кодекса РФ. Судя по обвинительному заключению, утвержденному городским прокурором, хулиганские действия А. Белухина и М. Колева выражались в сопротивлении лицу, пресекающему нарушение общественного порядка, с использованием в качестве оружия деревянных палок. В результате В. Куралову и участвовавшему в драке на его стороне С. Минову был причинен легкий вред здоровью.

Кроме того, в обвинительном заключении было написано, что А. Белухин и М. Колев и еще шесть неустановленных следствием лиц из хулиганских побуждений умышленно выражали неуважение к окружающим, нарушали нормы общественной нравственности и общественного порядка на улицах города, мешали отдыху жителей близлежащих домов. Выводы следствия подтверждались М. Вадовой и Т. Даркиной, которые находились в одной с В. Кураловым и С. Миновым автомашине. И не только. Свидетелями драки были проходившие мимо Солова и Статинова, давшие показания в пользу В. Куралова и С. Минова, которых следствие посчитало потерпевшими.

В общем, на бумаге все выглядело гладко. Но анализируя материалы уголовного дела, Т.Ф. Заварзина отметила, что составлявший обвинительное заключение следователь проигнорировал ряд обстоятельств, имеющих важное значение для принятия судом справедливого решения. К примеру, он не проверил мотивы показаний свидетелей. Пользуясь своим процессуальным правом, адвокат попросила суд сделать перерыв в рассмотрении уголовного дела А. Белухина и М. Колева. Свою просьбу она мотивировала необходимостью выявления всех свидетелей драки и проверки достоверности показаний свидетелей, заявленных стороной обвинения. По мнению адвоката, это нужно сделать потому, что Солова и Статинов обеляли В. Куралова и С. Минова. Эти свидетели сообщили в суде, что А. Белухин, М. Колев и еще шесть человек, вооруженные палками и битами, избивали В. Куралова и С. Минова. То, что телесные повреждения были нанесены А. Белухину, его отцу и М. Колеву, они не видели. Желая показать свою беспристрастность, на вопрос адвоката свидетели ответили, что ни с кем из дерущихся они не знакомы, что, как выяснилось позже, было ложью.

Т.Ф. Заварзина обратила внимание суда на факты причинения легкого вреда здоровью М. Колева и вреда здоровью средней тяжести А. Белухину, что подтверждалось медицинской комиссионной экспертизой о характере, степени тяжести и времени причинения повреждений. Более того, Т.Ф. Заварзина сообщила суду, что в результате нанесенных в ходе драки повреждений отец А. Белухина был признан инвалидом 3-й группы. Так что выставлять Куралова и Минова жертвами драки не было оснований.

Раскрыла адвокат и причины необъективности показаний Статинова и Соловой. Она установила, что очевидица драки М. Вадова (девичья фамилия Куралова) и Солова на момент получения паспортов жили в одном микрорайоне «Серебрянка» и учились в одном классе. Этот факт обе женщины скрыли при даче показаний в ходе предварительного следствия и во время судебного заседания. Более того, со слов Статинова и Соловой выходило, что они случайно оказались на месте драки и не были знакомы с потерпевшими, а когда к ним обратилась М. Вадова, указали ей дом, где жили, не называя своих фамилий.