– Зачем?…

– Тишина, – пожал плечами Сэнджел. – Иногда, она самый жестокий палач.

Кара некоторое время с сомнением смотрела в глаза колдуна, потом быстро подняла поднос и ушла.

Сэнджел остался один, будучи абсолютно уверенным, что завтра она придет вновь.

И новый день настал, и вместе с ним пришла Кара.

Девушка поставила поднос рядом с Сэнджелом и отошла на середину камеры, нервно заламывая руки. Любопытство победило страх, это было ясно с первого взгляда.

– Я обещаю, – тихо сказала она.

– Спасибо, – поблагодарил он, принимаясь за еду.

– Так, кто она? – спросила Кара, присев на корточки.

– Родители назвали ее Араминой, – начал Сэнджел, – я дал ей имя Фий-Этт, она стала моей ученицей.

– Почему она боялась тебя?

– А почему ты боишься меня? – вопросом на вопрос ответил Сэнджел.

– Ты колдун…

– Фий-Этт тоже знала об этом, – улыбнулся он. – Но она научилась преодолевать свой страх, как ты. Ей тоже стало интересно.

– А что с ней стало?

– Ее сожгли на костре твои предки, – довольно жестоко ответил Сэнджел.

– За что? Она кого-то убила? – удивленно спросила Кара.

– Нет, просто я обучал ее.

– И это все?! – Кара даже вскочила на ноги от возмущения.

– Народу этого достаточно, – пожал плечами он.

– Но тогда почему ты все еще жив?

– Пока я живу, никто не сможет напасть на Черный орел. Замок и все мои земли до сих пор под моей защитой.

Кара молчала, то, что говорил колдун, казалось невероятным. Но главное, она так и не поняла, что заставило людей заточить этого человека в подземелье.

– Если ты защищаешь замок и наши земли… почему ты здесь? – напрямую спросила Кара.

– Ты же сама знаешь, я колдун.

– Да, – согласилась Кара, – но что ты сделал такого уж жуткого?

– Я убил очень много людей, – спокойно признался Сэнджел, прекрасно сознавая, что это признание начисто разрушит то малое доверие к нему, что начинало зарождаться в Каре.

Кара посмотрела на него с искренним сожалением. Сэнджел подтолкнул к ней поднос, она подняла его и ушла.

Но на следующий день она пришла вновь. И они разговаривали. Девушка сдержала свое обещание.

Так неслись своей чередой дни, незаметно сменяли друг друга месяцы. Кара приходила каждый день, говорила с ним. Сначала понемногу, потом подолгу, часами. Колдун действительно не был страшным и, уж точно, не был опасным. Со временем Кара незаметно для себя начала ему доверять. Теперь, поставив перед Сэнджелом поднос с едой, она не отходила в центр камеры, а оставалась рядом.

Однажды он даже дотронулся до нее: взяв руку Кары, он объяснял ей, как читать будущее по руке человека. Ей не было тогда страшно. Его прикосновение было мягким, приятным…

А как-то Сэнджел попросил Кару принести ножницы, и она принесла. Под его чутким руководством, Кара расчесала волосы колдуна, заплела в косу и отрезала на ладонь ниже плеч. Теми же ножницами Сэнджел как мог короче подстриг свою бороду. И Кара смеялась, наблюдая за этой отнюдь не ювелирной работой.

Наконец, сжалившись, она спешно удалилась, даже забыв в порыве вдохновения закрыть дверь, а когда вернулась, в руках у нее было большое ведро с теплой водой, чистое полотенце, кусок мыла и острый нож. Поставив все это перед удивленным Сэнджелом, она улыбнулась и ушла, скрипнув на прощанье замком.

На следующий день, она как обычно взяла поднос и спустилась в подземелье. Но тот, кого она увидела в камере, совсем не был похож на колдуна.

– Не может быть, – оторопело прошептала Кара, ставя перед ним поднос.

– Чего именно не может быть? – улыбаясь, спросил он.

– Тебе не дашь больше сорока!

– Мне значительно больше, – заверил Сэнджел.

– Сколько?

– Да, уже за пятьсот перевалило, – задумался он, – точно не помню.

– Неужели так много?! – недоверчиво спросила Кара.

– Можешь считать, что мне сорок, – благосклонно разрешил Сэнджел, принимаясь за еду.

Кара смотрела, как он ест, и не могла оторвать восхищенного взгляда.

– Ты, наверное, очень много знаешь, – почти прошептала она.

– Достаточно, – согласился Сэнджел. – Но чтобы узнать тоже самое, не обязательно жить так долго.

– А сколько?

– Хватит и простой человеческой жизни, – равнодушно произнес он, бросая ложку в быстро опустевшую миску.

Кара разочарованно отвела взгляд.

– Тебе легко говорить, – протянула она. – Ты за свою жизнь столько всего видел.

– И одну четвертую часть этой жизни я испытываю ни с чем не сравнимое счастье, наблюдая за движением плесени на окружающих нас в данный момент стенах! – театрально закатив глаза, торжественно заявил Сэнджел. – Если хочешь, присоединяйся, может, тоже чего-нибудь узнаешь.

– Издеваешься?..

– Да нет, от чего же! Могу даже уступить свое место, – зло бросил он, и Каре вдруг стало неуютно рядом с ним.

Быстро вскочив на ноги, она выбежала из камеры и заперла дверь. Какое-то время было тихо, потом колдун неожиданно взвыл, и сразу же что-то с металлическим грохотом ударилось в каменную стену.

Кара безмолвно поднялась из подземелья, направляясь на кухню. Проходя мимо широкой мраморной лестницы, ведущей на второй этаж, она остановилась.

Подниматься наверх было запрещено. Но все же, не отдавая себе отчета в том, что собирается сделать, Кара ступила на первую ступеньку, за тем на вторую, третью, четвертую…

Тридцать три. Она насчитала тридцать три ступени. Теперь перед ней лежал широкий темный коридор, прорезающий своими ответвлениями весь замок. Кара несмело пошла вперед. Спустя несколько шагов, она заметила видневшуюся в конце коридора распахнутую настежь дверь. Кара свернула с прямого пути, направилась к двери.

За дверью оказалась сравнительно небольшая комната, стены заслоняли старые выцветшие гобелены, возле большого камина стояло кресло, чуть поодаль бельевой шкаф, а у стены, напротив большого витражного окна, дубовая кровать, под пыльным бордовым балдахином. Кровать была разобрана: бывшие, видимо, когда-то снежно-белыми простыни посерели от пыли и времени, такие же серые подушки измяты, а большое пуховое одеяло слежалось и большей своей частью покоилось на полу. Кара подошла ближе к кровати, из-под одеяла торчал уголок книги, которую девушка незамедлительно взяла в руки. Усевшись на край кровати, Кара открыла ее. Листы покрывал чей-то ровный почерк, но слова казались совершенно не знакомыми, а в некоторых местах прерывались, уступая место странного вида рисункам и непонятным символам. Кара просмотрела несколько страниц, но ничего не менялось: все те же незнакомые слова, знаки, символы. Не желая терять зря время, она нашла последнюю исписанную страницу.

Вверху страницы чернели незнакомые слова, но ближе к середине они неожиданно прерывались, им на смену пришли понятные, знакомые с детства, человеческие буквы.

Запись гласила следующее:

"Все! Больше не могу, надоело… а его все нет…

Почему он так долго? Четвертый же день заседают!.. а говорил, что управится быстро. Ну, что можно так долго обсуждать?!

Не хочу! Не хочу больше ждать!..

Сколько можно?

Может, Кевила поискать?.. Нет, бесполезно! Этот не появлялся с самого дня схватки. Он даже на его голос не откликается. Наверно, вернулся в мир мертвых… жаль, он был неплохим собеседником…

Ну, когда же вернется Сэндж…"

Запись прервалась. Кара потрясенно еще раз все перечитала.

Сомнений не оставалось, все это написала та девушка, которую сожгли на костре. Эта запись – последнее, что она написала в своей жизни. Она писала это, ожидая возвращения Сэнджела.

Кара поджала под себя ноги и одну за другой принялась внимательно просматривать каждую страницу. Все было так, как она и думала: в некоторых местах странные тексты неожиданно прерывались размышлениями хозяйки книги. Среди этих размышлений было много пространных описаний, но попадались и довольно занятные.

"Сегодня утром, когда я принесла ему чай, он почему-то назвал меня Фий-Этт, а я, сперва, даже и не обратила внимания. В комнате кроме нас никого не было, так что, думаю, он мог назвать меня как угодно, но я все равно бы откликнулась…