— Смотри, в нем есть электрокамин. Можно включить его только на изображение горящих дров, — обогрев нам был точно ни к чему. В номере работал кондиционер.

— Давай! — улыбнулась я, и подошла к приготовленному для нас столику.

На нем стояли стойка с фруктами и бутылка шампанского в ведре со льдом. По всему номеру были рассыпаны лепестки белоснежных роз.

Илья тем временем принялся перебирать пульты, ища подходящий. Это оказалось еще той задачей. Я успела съесть несколько ягод клубники, перед тем, как мужчина радостно сообщил:

— Кажется, получилось.

Я оторвала взгляд от бархатных лепестков и посмотрела в сторону декоративного камина. Как красиво и уютно!

— Думаю, нам домой тоже такой нужно купить, — предложила я, мягко опускаясь на кушетку и сбрасывая с ног туфли.

Боже, какой кайф! — А я не против!

Илья сел рядом, подхватил мои ноги и уложил их себе на колени.

— Устала? — поинтересовался мужчина и стал массировать мне ступни.

О мой Бог!

Я смогла что-то промурлыкать в ответ, мечтая только о том, чтобы он не останавливался.

— О, да! Еще сильнее, пожалуйста…

Илья посмеивался надо мной, но его руки продолжали мять, массировать, сжимать и поглаживать мои ноги.

Я была готова простить ему все!

Да что простить? Я уже выбросила из памяти все на свете!

— Ммм… — постанывала я, когда Илья надавливал на особенно уставшие участки ступни.

— Икры размять?

Да он святой!

— О, да! — разум уходил в нирвану и был способен только на короткие фразы.

Ладно, можно и не льстить себе. На стоны, мычания и восторженное “да, еще”, “вот здесь, сильнее”, “только не останавливайся!” — вот весь мой словарный запас на эту ночь.

Илья

Я — мазохист!

До встречи с Кирой ничто не выявило во мне таких наклонностей, но прошлая брачная ночь наглядно показала истинное положение вещей!

Я и так весь вечер не мог налюбоваться собственной женой. Десятки поцелуев под крики “Горько!” разбудили во мне вполне естественные мужские инстинкты.

Было бы странно, если бы нет!

Так зачем я вообще затеял этот массаж?

Нужно было отправить Киру в душ, а самому немного поотжиматься от пола. Всего раз двести… Упражнения должны были хоть немного успокоить меня, вернуть здравомыслие.

А я? Поддался импульсу и уселся рядом. Не удержался, притянул к себе стройные ноги, обхватил ладонями маленькие ступни.

А дальше…

Я не смог остановить это безумие.

Ее стоны, прикрытые от удовольствия глаза, жар кожи. Ну, не идиот?

Не представляю как я не порвал штаны от ее призывов “Сильнее, только не останавливайся!”.

Как не набросился на Киру? Она выглядела такой чувственной и желанной.

Я мог бы попробовать. Хотя бы сорвать еще один поцелуй. Их сегодня было так много. Но этот один значил бы гораздо больше.

Я мог бы перечеркнуть все у самого основания.

Рискнуть или нет?

Мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы прекратить массаж и отправить Киру первой в душ.

Двести отжиманий не помогли.

Я все еще думал и мечтал о Кире в своей кровате.

Холодный душ освежил и проснулась совесть.

Мы подписали договор, мы доверились друг другу. Я сам не знаю, чего хочу от Киры.

Одну ночь?

Она не стоит наших с ней дружеских отношений.

Что-то большее?

Я не знал ответа на этот вопрос. Не находил его даже для самого себя, не то, чтобы для девушки.

Я не циник и верю в любовь. Не считаю, что многочисленные победы — это удел настоящего мужчины. Завоевывать женщин на одну ночь — несложно. Куда сложнее любить одну и ту же, быть с ней, несмотря на проблемы и непонимание.

Я был готов идти этой дорогой с Аней. Я выбрал ее и ошибся.

Правда была в том, что я не готов сейчас принимать такие решения. Дело не в Кире и не в Ане. Дело во мне самом.

Сейчас лучшее, что я могу сделать — это держать дистанцию и наверное, завести тайную любовницу.

С такими невеселыми мыслями я вышел из душа. В номере меня ждала романтичная атмосфера: полумрак, музыка Элтона Джона, камин, лепестки роз и сладко спящая невеста в белоснежной, шелковой пижаме поверх одеяла.

Мой взгляд пробежал по ладной фигуре девушки, задержался на мягких губах, опустился к равномерно вздымающейся груди.

Любовница! Мне, определенно, нужно найти ее.

Кира

Неделя после свадьбы пролетела, как одни выходные. Оглянуться не успела, как оказалось, что завтра уже нужно выходить на работу!

Я тяжко вздохнула в такт нерадостным мыслям. На работу жуть как не хотелось! И дело даже не в ранних подъемах — к ним я уже почти привыкла, а в том, что надоело.

Хотелось заняться сценарием вплотную, а не тратить силы на утреннее шоу. Пусть времени съемка занимала не так уж и много: обычно в обед у меня уже заканчивался рабочий день, но моральные силы вытягивала только так!

В прямом эфире нет места оговоркам, неудачным кадрам и каверзам. Хорошо ты себя чувствуешь или нет, а должна светиться позитивом и бодростью! Радоваться мелким новостям, словно они изменили твой мир и сочувствовать тем, кто вызывает недоумение.

Но сложнее всего восторгаться чем-то пустым. К примеру, как один мужчина проколол свою кожу крюками и таким образом спустился на дельтаплане. Господи, зачем?

Я едва сдерживалась, чтобы не скривиться в эфире. У меня нет проблем с воображением или фантазией и я очень ярко представляла себе его спину.

И таким моментов было не то чтобы много, но достаточно. Особенно для человека, которого никогда особо и не прельщала роль ведущей на телевидение.

Казалось бы, хватит ныть, что все плохо — пойди и измени ситуацию. Просто уволься и живи как хочешь!

Сколько раз я порывалась уйти, но Антон меня отговаривал снова и снова. Его доводы были разумны и сейчас я их воскрешала в памяти. В очередной раз вздыхая над каждым. Ничего не изменилось. Я до сих пор не придумала, как монетизировать свое творчество, не создала стабильный пассивный доход.

Но главное, конечно же, — сценарий. Работа над ним хоть и двигалась вперед, но до финала было еще далеко. Сроки озвучить я не готова, показать его на данном этапе кому-то тоже.

Поэтому все и оставалось как было.

Мой горестный вздох вновь нарушил тишину кухни, но почти тут же утонул в других звуках: громком хлопке двери, звяканье ключей о поверхность комода, шелесте ветровки, глухом стуке кроссовок — и вот на пороге возник взбешенный Илья!

Я его таким еще никогда не видела: взъерошенный, злой, раздосадованный, возмущенный, совершенно неспособный взять свои эмоции под контроль.

— Илья?

Я отложила в сторону нож: салат подождет, а вот муж нет.

— Не могу поверить!

Мужчина чуть ли за голову не схватился и рухнул, как подкошенный, на диван:

— Как он только посмел? Явился, весь из себя такой расчудесный: с букетом маминых любимых цветов и целой заготовленной речью! Представляешь?

Если честно — с трудом.

Я обошла барную стойку и присела рядом с Ильей.

— Кто явился? Куда? На вокзал?

Илья поехал провожать маму с бабушкой, а я осталась дома. С женщинами я попрощалась еще утром, когда уезжала сюда, на теперь уже нашу квартиру. А Илья должен был проверить все, перекрыть воду, газ, отдать запасные ключи управляющему дома и, собственно, проводить родственниц.

— Мой отец! Оказывается, он был приглашен на нашу свадьбу. Не знаю с чьей стороны, не спрашивай! И вот там он и встретился с мамой, узнал ее и теперь вот…

Бог ты мой…

— Так значит он пришел к поезду?

— Да! Просил маму остаться, предлагал попробовать быть вместе.

Я внимательно посмотрела на руки Ильи. Вроде бы костяшки не сбиты, но на всякий случай уточнила:

— Ты его… вы с ним… Он живой? — я наконец-то собрала в предложение свои мысли.