Они пронеслись по узкой тропинке вдоль края обрыва. Аррамог крепко зажмурил глаза. Внизу вздымались зазубренные вершины, по рыжеватой земле змеилась желтая река, окаймленная скудной растительностью.
Миновав узкое плато, дикий скакун полетел прямо к пропасти. Собрав остатки сил, Зифон рванул поводья. — Стоять, — крикнул он, и возглас его эхом отразился от скал и притихшей внизу долины. — Слушай и повинуйся!
Жеребец замер в двух шагах от бездны. Аррамог сполз на землю. Спешившись, Зифон заметил, как под гривой у коня что-то сверкнуло. — Спокойно, старина! — Он вытащил из конской шеи серебряный шип длиною три дюйма. Из ранки закапала кровь.
— Не удивительно, что мы так бешено мчались, — проговорил волшебник, снимая седло. Повернув голову, конь наблюдал за ним. — Ну-ка, посмотрим, нет ли здесь еще какой-нибудь дряни. Стой спокойно. — Зифон приподнял гриву, провел рукой по шее жеребца, по спине, внимательно осмотрел все подозрительные места. — Вроде, больше ничего нет. — Потом наклонился над неподвижно лежащим Аррамогом. — Ты когда-нибудь видел такое?
Но зверек продолжал лежать с закрытыми глазами. Зифон прощупал пульс — слабый, но ровный. Кажется, все кости целы.
— Отзовись, Аррамог!
Никакого ответа, только бездонная пропасть впереди, дующий в лицо южный ветер, да испытующий взгляд белого коня.
Зифон стал водить руками над лаарном, посылая ему свою энергию. Потом достал обруч, но кристалл никак не загорался. Отложив его, волшебник взял было голубые шарики, но передумал. « Попробую-ка лучше земное колдовство, призывающее на помощь местные стихии», Конь продолжал наблюдать за ним. — Что стоишь? Ведь теперь ты свободен! — Конь отошел на несколько шагов и принялся щипать жесткую траву.
Что же взять? Взгляд волшебника упал на красное пятно у подножия скрюченного деревца — какие-то колючие растения кроваво-красного цвета. Он сорвал четыре колючки и отнес их к большому плоскому валуну. Потом отыскал палку и, очертив круг с валуном в центре, поместил колючки в четыре точки по сторонам света. Подняв с земли лаарна, он положил его на камень.
Затем волшебник выбрал на земле четыре камешка и, войдя в круг, повернулся лицом к востоку. Конь остался за чертой, не сводя с него глаз. Зифон стал подбрасывать камешки, пока в воздухе не повисло марево, потом — горизонтальный круг света. — Исцелись, Аррамог! — крикнул он тем же громовым голосом, что заставил жеребца замереть на краю пропасти. — Стань таким, как прежде! — Над кругом засияли разноцветные лучи — сначала красные, оранжевые, желтые, а за ними — зеленые, голубые, синие, фиолетовые. Потом все они слились в белое сияние.
И вдруг свет погас. Человек и конь молча стояли, глядя на маленькое тельце, распростертое на камне. Зверек пошевелил лапой.
Зифон вышел из круга и, прислонившись к скале, прикрыл глаза. Конь снова принялся пощипывать траву. Солнце уже начало опускаться за горные вершины. Зифон прилег рядом с камнем, на котором покоился Аррамог, и уснул.
Волшебник вскочил на ноги и встретился взглядом с Аррамогом, который свесился со своего каменного ложа.
— Тебе лучше? — спросил Зифон.
— Упал с коня. — Аррамог затряс головой. — На камень?
— Нет, это я принес тебя сюда.
— Не болит. Я летел в облаках. Ты позвал. Устал… Зифон погладил его по спине, снял с камня и отнес на лужайку.
— Хорошее колдовство, — хрюкнул зверек, сворачиваясь в клубочек. — Теперь спать.
— Согласен, — ответил Зифон, устраиваясь рядом Ночная тьма уже начала бледнеть, уступая место предрассветному сумраку, когда Зифона и Аррамога разбудил стук копыт. Над ними, словно вестник самой зари, навис белый жеребец. Вскочив на камень, где недавно лежал Аррамог он трубно заржал. Потом трижды ударил копытом, да так, что искры полетели. Посмотрел на Зифона и лег на камень.
Волшебник подошел в нему, погладил провел рукой по голове. — Трудно поверить, что ты — тот самый конь, который еще вчера пытался сбросить нас в пропасть
— Лечить, — изрек Аррамог. — Конь болен. Помоги ему, как мне.
— Можно, конечно, попробовать. — Зифон вытащил из кармана серебряный шип. — В нем сидела вот эта штуковина. Может быть, она имеет отношение к его болезни? — Он повторил вчерашний ритуал, предварительно сорвав новые колючки, выбрав камешки и заново начертив круг. Только на этот раз Аррамог стоял рядом с ним.
Волшебник стал подбрасывать камешки, и над кругом повисло марево. Зифон бросил камешки четырем ветрам и крикнул:
— Исцелись! — и еще раз: — Исцелись, стань таким, как прежде! — И снова свет засиял всеми цветами радуги, но на этот раз они слились в золотое мерцание.
Зифон стоял неподвижно, вытянув перед собой руки. Из-за холмов и утесов пробивались первые лучи солнца.
Послышался удар копыт о камень. Марево рассеялось, и перед ними на фоне неба возник силуэт. Но то был уже не исцелившийся конь, а единорог — голова гордо вскинута, белый рог сверкает серебряной спиралью. Сойдя с камня, он поклонился Зифону.
Перед глазами волшебника стали проноситься картины: вот табун единорогов пасется на лугу, вот они лежат на земле. Какие-то люди в черном отрубают рога и, хохоча, запихивают в мешки. Вот обезумевший белый единорог выскакивает из-за деревьев и бросается на убийц, топча их копытами и пронзая рогом. Расправившись с одним, он с яростным ревом бросается на других, но врагов слишком много. Они связали его и, швырнув на землю, с хохотом отрубили рог у живого единорога. Безликий черный человек водит обручем, в который вделан черный оникс. Черные круги все расширяются, человек довольно смеется. Рог последнего единорога превратился в серебряный шип и вонзился ему в шею. Следующая картина: деревянные кони на карусели и среди них — свирепый безрогий единорог, пленник своего деревянного тела. И последняя картина: Зифон с Аррамогом забираются ему на спину.
— Я все понял, — сказал Зифон. — Рад, что удалось тебе помочь.
— Черные люди — злые, — добавил Аррамог.
Единорог поднял голову. — Карусель стала мне тюрьмой, — произнес он. — Я уже не надеялся на спасение. Ты — настоящий волшебник.
Зифон улыбнулся. — Стараюсь. Вот только не всегда выходит так, как задумаешь. Мы спасались от шайки негодяев в черном и вдруг очутились на кладбище. Там повстречали парня в дурацком пестром наряде. Мы и слыхом не слыхали о карусели, пока не оказались на ней.
Аррамог пристально разглядывал единорога. — Единороги — тоже волшебники?
Единорог опустил голову. — Вместе с рогом я лишился всех сил, которыми владел раньше. Меня зовут Съят. Прошу извинить за тяготы и неудобства нашего путешествия.
— Я — Аррамог.
— А я — Зифон, — промолвил волшебник. — Давайте-ка подумаем, куда нам податься дальше. Нам нужно найти друзей, которые были на карусели вместе с нами, и добраться до цели нашего путешествия. — Он криво усмехнулся. — Подумать только, а ведь не так давно моими единственными заботами было травить жуков да показывать фокусы в клубе «Лось».
Съят ударил копытом о землю. — Моего родного табуна больше нет. Я помогу вам найти друзей, если вы нарисуете их мысленный образ.
Зифон и Аррамог представили себе Тамир и Котфу.
— Довольно, — фыркнул единорог. Опустив рог, он обошел плато слева направо. Потом, обратясь на юго-запад, неподвижно застыл, прикрыв глаза, и так простоял несколько минут. Наконец, он заговорил. — Теперь вижу. Там вышло недоразумение, мужчиной овладело безумие, но все разрешилось благополучно. — Он заржал, в голосе зазвучала радость. — Да это же Нарсип, крылатая кобылица! Женщина скачет на ней без седла. Скоро мы встретимся. А теперь оба садитесь мне на спину!
Аррамог ойкнул и испуганно уставился на волшебника.
— Путешествие будет приятным, малыш, даю тебе слово. Хоть вам и придется скакать без седла: ведь седла — для лошадей, Держитесь крепче за гриву! — велел Съят.
— Не бойся, Аррамог, — уговаривал лаарна Зифон, присев перед ним на корточки. — На этот раз нас приглашают. И потом, нас ведь ждет Тамир.
