— Да, — твердо ответил Урмэд, — Знал, просчитывал риски, и даже холоднокровно прирезал того парня, телом и документами которого воспользовался. Потом я «неожиданно» не вернулся с разведки, и все сочли, что я погиб. Так появился Урмэд.

Иэнель с ужасом смотрела на него. Променять внешность покорителя дамских сердец вот на это! У нее не укладывалось в голове.

— Короче, мы нашли и магов, и способ всё это сделать. Прости, но подробности разглашать я не буду, процесс это сложный, довольно болезненный и к сожалению, необратимый, так что я смирился и давно притерпелся. Ты не против, если я окунусь? — без предупреждений перевел тему он, — Нелегко было опять все это воскрешать в памяти, но пришлось.

Иэнель кивнула.

— Тогда, пока не смотри в ту сторону, — показал на выступающий из скалы камень.

— Да-да, иди конечно — смущенно прошептала она.

Оставшись одна, только что поняла, что так и не спросила его имя. Ведь братьев было трое. Какой именно из них? Если ей не изменяла память, то самый младший был тогда еще слишком мал. Значит, или старший или средний.

А потом вновь навалился стыд. За тот, первый день. Но кто-ж знал то! Отец должен был сразу ей все рассказать, а не играть в шпионские игры.

Урмэд «звездой» растянулся на воде с наслаждением расслабился. Мысли бежали лениво перетекая одна в другую. Как хорошо, что между ними нет больше никакого недопонимания и напряжения, оказывается, это тяготило его. Приоткрыв глаза, лениво наблюдал за Иэнель на берегу. Все-таки Ушедшие Боги за что-то благоволят ему, раз послали её в такой трудный жизненный момент. Просто как луч света в его беспросветном мраке забот и обязательств, постоянной лжи, дикого напряжения и звериной изворотливости. Возможно, это как раз новый стимул, чтобы до конца доделать то, что они с Эндвидом задумали. И сделать жизнь двух народов если не счастливей, то уж спокойней — точно.

Еще, почему-то вспомнился тот последний день перед трагедией.

***

С утра за столом, как обычно, собралась вся семья. В окна светило солнце, ветер играл листьями в саду и те, весело мельтеша, тенями прыгали по стенам. Отец еще вчера уехал Д а рдед, во главе стола сидела мама.

Идеально-гладкие серебристые волосы Н и овинн забраны в высокую прическу, но у висков, по обычаю, заплетено по сложной тонкой косе. С одной стороны стола сегодня уселись сестры, с другой — братья. Рядом с мамой сидела старшая Аид э ль — она была за мужем и приехала на праздник с маленьким сыном и мужем, потом, третья по старшинству — непоседа Т и олин, с края, предпоследняя в роду — красавица Эон а ри.

На «мужской» стороне ближе к матери сидел второй по старшинству Аст е нен — отец оставил его в поместье за главного, потом сидел он сам, а рядом с ним в высоком стульчике малыш Р и терн. Рядом, няня кормя малыша кашей с ложки. Периодически тот стучал погремушкой, наполняя комнату мелодичным звоном серебряного колокольца.

За столом болтали о малыше Теов е не — маленьком племяннике. Аидэль жаловалась, что у того во всю режутся зубки и они с мужем уже две недэи почти не спят.

— Да, кстати, мам, а когда я могу присоединиться к отцу? — выпалил он в промежутке между жалобами сестры и увещеваниями матери.

— Ага, как за домом следить, так Астенен, а братец по турнирам разъезжать будет? — буркнул недовольный старший брат.

Ниовинн нахмурилась. Астенен сник. Он прекрасно знал, что отец доверил на него заботу о семье, а это б о льшая честь, чем махать мечом или же стрелять из лука по мишеням на потеху толпе.

— Съезди сегодня, сынок, послезавтра во дворце бал и Эндвид пригласил нас всех. Его дочь вступает в возраст, так что по этикету тебе придется ей подарить Первый Танец.

— Что, там больше никого не будет, что ли? — буркнул он. Возвращаться ради мелкой девчонки на два дня раньше было обидно.

— В этом году девушка всего дна, негоже обижать нашего друга и отказываться, оставляя ее без танца — это невежливо. Тем более по возрасту ты больше всех подходишь — наставляла Ниовинн.

— Я бы хотел задержаться на турнире. Может, в этом году меня допустят к мечникам?

— Нет, — отрезала мать, — следующей весной, ты же знаешь, — уже мягче добавила она.

Ужасно не хотелось идти ни на какой бал, хотелось скорее попасть на чисто мужское «увеселение», так что мысли о королевском мероприятии, мгновенно стерлись из памяти думами о том, какой лук взять с собой.

Он попадал в цель с двухсот шагов, еще три весны назад, как минимум должен быть вторым, если не первым. И скорее всего соревноваться придется со старшими по возрасту, и ещё с сыном главного советника — увальнем Лест а ном, а его он точно обойдет…

Урмэд чуть не притонул от этого воспоминания, дернулся и набрал воды носом. Именно с Иэнель они должны были тогда танцевать! И почему он до сих пор не догадался об этом, дурак. Расчет Эндвида тогда определенно прост. Он хотел слиться с могущественным соседом. А Озерный Лес на тот момент был одним из сильнейших и влиятельнейших королевств. Древний род. Потомки ушедших богов. А раз их истребили всех, значит для остальных это было выгодно.

«У всех кто-то да остался» — мысль обожгла. А стало быть надо было не лезть в тыл к врагу, а искать врага среди своих. Но тогда он был слишком молод и горяч чтобы понять это!

Урмэд готов был рвать на голове волосы от собственной глупости.

«Но что толку? Упустил зайку, так не айкай» — успокаивал он сам себя, — «Раз я об этом догадался, пусть даже и столь поздно, то это даже лучше. Меня нет, пропал без вести, на моем троне дальний родственник отца, вялый и безынициативный Офлейф. Подозрения и беспокойство о том, что кто-то из правящей семьи может «воскреснуть» через десять вёсен — усыплены, так что можно действовать и выяснять, кто стоит за истреблением семьи. Потому что все ниточки тянуться не к дайнам, как думал он, а наоборот к тем, кто был ближе всего к трону. Интересно, Эндвид причастен к этому? Ему, как никому была выгодна эта ситуация — Редхолм сейчас процветает. И это лучше, чем замужество дочери. Тем более доказать, что я айн сделалось практически невозможным».

Урмэд хватил кулаком по воде и поплыл к берегу.

Рассеянно натянул штаны, подхватил бельё и пошел в сторону их маленького лагеря.

Он был удручен таким неожиданным открытием и новыми подозрениями.

В голове Иэнель роилось так много мыслей и вопросов, что в пору с ума сойти.

— Урмэд — это же ненастоящее твое имя? — спросила она, когда дайн вернулся.

— Нет конечно, это имя того парня, чей образ я взял — раздраженно буркнул он.

Но стоп! выплескивать своё дурное настроение на других последнее дело.

«Успокойся, приятель. Где наша не пропадала» — ободрил сам себя и понял, что близок к раздвоению личности.

— Так, как тебя зовут?

Он пристально посмотрел на нее. Имя… Каждый при рождении его получает. Ребенок с детства привыкает к его звучанию и смотря в зеркало ассоциирует со своей личностью.

Что он увидел в первый раз после того, как встал с постели в маг-блоке? Уже не себя — однозначно. Но изменился только его внешний вид, личность-то осталась прежней. Он долго привыкал. Тут не было другого исхода. Или всё, чего достигли маги пойдет прахом, вся его затея пойдет прахом. А его и так слишком много.

— Не помню, — слишком равнодушно ответил он, — Это теперь не имеет никакого значения.

Иэнель возмутилась.

— Но как так…ты врёшь!

— Он пропал без вести на последнем задании, — голос звучал устало.

Поймал себя на мысли, что действительно говорит о себе как о мертвом.

— Глупости!

Урмэд пожал плечами, всем своим видом показывая, что обсуждать этот вопрос больше не хочет.