Женька очень проголодалась и первым делом схватила самый большой кусок шашлыка.

– Ну, что подруга, – услышала она Надин голос, – за нас и наше замечательное путешествие. Надеюсь, оно будет не последним и все самое интересное в нашей жизни только начинается.

Заиграла музыка и начались национальные песни и пляски. Это было настолько прекрасно, что Женька разрыдалась.

– Ты что это? – удивилась Надежда.

– Не знаю, Надь. Мне так хорошо здесь, что совсем не хочется уезжать. Я хочу остаться здесь навсегда.

– Вот еще. Это ты просто много выпила. Не волнуйся, я тебя с собой заберу в любом случае. Когда мозги встанут на место ты мне еще спасибо скажешь…

А потом они ехали в свой отель и всю дорогу горланили песни. Это было на столько здорово, что сердце у женщин замирало от восторга. И вообще этот день был каким -то не похожим на другие. В Жениной душе происходило что-то непонятное. Старое потихоньку осыпалось, а новое еще не родилось, поэтому она так и не могла понять, что с ней происходит и почему ее душа запела.

Уезжая, Женина душа плакала, потому что, ее приключение заканчивалось. Впереди ее ждали серые будни, непослушные дети и муж, который за все время путешествия ей так и не сподобился позвонить. Женька, конечно, особо по нему не скучала, но все-же. Вот Надин Пашка, отзвонился им сразу же, как только они прибыли в Адлер, перед самой Абхазией. Потом Надя отчиталась ему, после заселения. В течение недели он звонил еще несколько раз.

– Надь, вот почему твой Пашка уже несколько раз тебе позвонил, а мой Виталька не разу?

– Не знаю, Жень, – внимательно посмотрев на подругу, сказала Надя – а с другой стороны, чего твоему зря деньги тратить. Ведь Пашка ему наверняка все про нас рассказывает.

– Надь, но вот твой Пашка не спрашивает ни у кого про тебя, а сам набирает номер, когда соскучится, а мой почему-то не звонит.

– Ну так возьми и сама позвони, если скучаешь.

– Нет, Надь, – сказала Женя задумчиво, – не звонит и ни надо. Может так даже лучше и на ее глазах появились слезы, горькие как ее скучная жизнь.

– Не реви, подруга, – похлопала ее по плечу Надежда, – все будет хорошо.

– Конечно будет, – улыбнулась Женя, – просто уезжать не хочется, вот я и реву как дурочка.

От вокзала Женя взяла такси. Экономить на транспорте она больше не могла, а звонить Виталию, чтобы встретил было глупо. Он и так ничего не успевал, все работал и работал. Развивая свой бизнес, муж так увлекся, что вместо страусиной фермы, которую создал еще в девяностых, продолжал и сейчас расширяться.

Теперь на выкупленной им земле зеленел лук, картошка, свекла и морковь. Все это поступало на продажу в близлежащие магазины, а также Павлу, Надиному мужу, в его московские и подмосковные рестораны.

Когда-то Женя мечтала, что у них будет совместный семейный бизнес и ее дочери, Машка и Дашка станут частью их команды, но не сложилось. Отцу помогал только его старший сын, Максим. Остальные занялись чем-то другим. Женя тоже не сильно помогала мужу. Она продолжала работать со своими девочками, развивая швейное производство.

Их швейная фабрика набирала новых сотрудников, закупала современное оборудование, увеличивала сеть магазинов. Их дело приносило всем им радость и уходить в поля в Женины планы не входило. Она очень часто оставалась ночевать в Москве, в своей квартире, потому что ездить, каждый день в деревню, а потом утром возвращаться назад, то еще занятие. К тому же, Женя не любила рано вставать.

Все хозяйство держалось на свекрови. Она готовила, убирала, стирала, делала уроки с Дашкой и Машкой, когда те были поменьше. Короче, весь дом был на ней.

Женя жила со свекровью душа в душу. Обычно бывает наоборот, но ей повезло. Свекровь всегда была на ее стороне.

Как-то, когда Дашке было лет пять они с мужем поссорились. Причина была обыденная, деньги, вернее их нехватка. Денег не было даже на еду, а то, что зарабатывал муж, он сразу вкладывал в свой бизнес. Весь дом держался на пенсии свекрови и Жениных небольших доходах от швейной фабрики.

Они экономили на всем, но денег все-равно не хватало. Наступила осень, детям нужна была обувь. В тот год Виталий задумал выкупить дополнительные поля под морковь. Женя не выдержала. Отозвав мужа в сторонку, она сообщила ему, что ей нужны деньги и, что покупка земли в данный момент не лучший вариант. Она надеялась на понимание, потому что устала экономить на всем, но муж ее не услышал.

Поцеловав жену в макушку, он объяснил, что вложение в землю является хорошими инвестициями и, что если не сейчас, то может быть никогда. А кому она нужна была эта земля. Куда не глянь одна лебеда и осот. В те времена никто ничего не сажал и не продавал.

Женя попыталась вразумить мужа и объяснить ему, что земля может и подождать. Не купишь осенью, приобретешь весной, а дети ждать не будут. Не в лаптях же им в эту зиму ходить. Однако, ее доводы так и не были услышаны и Женя, обозлившись на мужа окончательно, собрала маленькую Машку и Дашку и уехала жить в город, благо Даша уже ходила в садик и ее можно было спокойно там оставлять. На дворе были осенние каникулы и Машу в школу водить тоже было не нужно. Дочка целыми днями пропадала у Жени на фабрике. Виталий не звонил, она тоже молчала.

На четвертый день ссоры Жене нужно было съездить в командировку, в Воронеж. Там у них был филиал и ехать оказалось было некому кроме нее. Детей таскать с собой было ни к чему, и она решила отвезти дочерей к бабушке, Анне Никифоровне.

Она позвонила той вечером, за день до отъезда и сообщила, что завтра после обеда завезет дочек домой. Анна Никифоровна обрадовалась.

Женя выехала пораньше, рассчитывая, что не застанет мужа дома, а только свекровь. Так и вышло. Мужа дома не было. Дочки с радостным криком кинулись к своим игрушкам, позабыв сказать матери до свидания.

Женя не стала заходить в дом, а осталась стоять на пороге, давая свекрови общие рекомендации по дочерям. Ей нужно было ехать обратно. Анна Никифоровна вышла к ней с опухшим лицом. Глаза у нее были красные и сама она выглядела не очень. Было видно, что она много плакала.

Женя, посмотрев на свекровь, подумала, что их с мужем ссора очень сильно ударила не по ней с Виталием, а по свекрови, которая переживала за них гораздо больше, чем они друг за друга. У них у всех были свои интересы и своя жизнь, а Анна Никифоровна жила их жизнью, и эта размолвка сильно ее беспокоила.

Женя сделала вид, что не видит опухших глаз свекрови, быстро поцеловала ее в мягкую, такую родную щеку и уехала, обещав вернуться за детьми через два дня. Свекровь, посмотрев на Женю больными заплаканными глазами, ничего ей не сказала, только погладила по голове и благословила.

С Машкиной школой нужно было что-то решать. Через два дня заканчивались каникулы и, что с этим делать Женя пока не знала. У нее были мысли, переоформить дочь в городскую школу, но пока, что она с этим тянула. Все же, Женя надеялась, что муж извиниться и приедет за ней.

Так и случилось. Вернувшись домой из командировки, она застала потухшего Виталия в их общей квартире. Женя, сухо поздоровавшись с мужем, гордо прошла в ванную, закрыв дверь на щеколду…

Через два часа они помирились и отправились домой вместе. Виталий выделил ей денег на обувь и, в другой раз, при возникновении подобных ситуаций, не отказывал жене в средствах. Проблема была решена и больше ссор не возникало. Жизнь текла размеренно в заботах и тревогах о хлебе насущном, до настоящего момента. С недавних пор Женя стала задумываться о своей жизни. Она ей нравилась все меньше и меньше.

Большую часть времени супруги проводили на своих работах. Если Жене хотелось сходить в театр или на концерт, то для этого были подруги. Виталий с ней никуда не выходил. Он был все время занят. Исключение составляли только семейные праздники, когда они все вместе собирались за праздничным столом. У них совсем не осталось общих интересов, только дети, а когда они выросли, то вечерние разговоры совсем прекратились. Жениной тонкой натуре хотелось все больше участия и тепла, а Виталий не мог его дать, потому что не считал нужным этим делиться.