Назло Павлуше и Петру Щенки затеяли игру – И, чтобы время скоротать, Одежду начали трепать. Вот в бахрому превращены Сапог и новые штаны. Отец, чуть в детскую вошел, Руками в ужасе развел: – «Кто это сделал? Кто посмел? Ах, он негодник! Ах, пострел!» Досадой гневною объят, Детей он хочет наказать!.. Те притворились, точно спят Тут снисходительная мать За них вступилась: – «Милый Фитих! Мой друг, прошу тебя простить их». Супругу Фитих уважал И прекословить ей не стал. Петру и Павлу – всё равно, Им не досадно, а смешно: В калошах Петр, а Павел мой В штанах с нарядной бахромой! – Собак за шалости в игре Продержит Фитих на двор? Неделю в темной конуре. – «Вот сорванцы!» – подумал Шлих, – «Мне к счастью дела нет до них!» Глава четвертая Вот в западню попалась мышь. Ворчат и лают Плум и Плиш; Довольны мама и отец: Злодейка стихнет, наконец, Не будет больше по ночам Шуметь и лазить тут и там! Вот дети выпустили мышь. – «Хватайте зверя, Плум и Плиш! Но мышка шмыг в штаны к Петру И скрылась мигом, как в нору! Плиш храбро бросился в штаны, Плум ждет с противной стороны. Вдруг запищал от боли пес: Вцепилась мышка Плуму в нос! Плиш хочет хвост ей оторвать, А мышь его за ухо – хвать! Затем как бросится назад – И шмыг соседке прямо в сад! Летят вдогонку Плиш и Плум И роют клумбу наобум. Соседка в лампу керосин Вливать хотела в этот миг, Взглянула как-то на цветник, – И видит в лучшей из куртин Двух землю роющих щенков, – И мчится вихрем на врагов. – «Погибли пышный георгин И резеда, и красный мак!» И льется едкий керосин На обезумевших собак. Они вертятся, как волчки, И мнут последние цветки. Так много скорби, столько зла Снести соседка не могла, Как в лихорадке затряслась, – И странным смехом залилась. – «Увы» – воскликнула раз семь, И чувств лишилася совсем! Доволен Петр, Павлуша рад, Смеются, в сторону глядят: Не сожалеют, видно, детки, Ни смятой клумбы, ни соседки! – «Что день, то грех», заметил Шлих, – «И пусть! Не мне страдать от них!» Глава пятая
В июльский полдень брел пешком Еврей-торговец. Нос крючком, Крючком и трость, сюртук до пят, Цилиндр, напяленный назад, – Таков был Айзик Шифельсон. (Точь-точь как здесь изображен). Вот домик Фитиха. Еврей Испуган лаем у дверей. Щенки забрались под сюртук И с лаем клочья рвут от брюк. |
