1 января 2021 года.

Мне всегда хотелось чего-то особенного. Особенной судьбы. Чтобы через тернии к звездам, чтобы спасти любимого или, хотя бы, разделить с ним какие-нибудь тяготы, достать звезду с неба, остановить коня, потушить хату, перенести рельсу.

Я чувствовала духовную близость с женами декабристов, с революционерками, героями всех войн и первой женщиной-космонавтом. Меня мог остановить только танк. А точнее – два танка, потому что один – это все-таки несерьезно. И когда Валера ушел в армию, я даже была готова следовать за ним в Анадырь, чтобы стоять под воротами воинской части с мешочком с конфетами, замерзая при минус пятидесяти.

Валера сказал что ехать не надо, а мама – во, первых, что я должна закончить одиннадцатый класс, а, во-вторых, что такими темпами я найду себе уголовника, раз мне надо стоять под какой-нибудь стеной с передачкой и мерзнуть. И предложила потренироваться на котиках – просто дождаться Валеру с армии. Мелочь, а тоже героизм, не все девушки способны таким похвастаться.

Конечно же мне казалось это мелким, несерьезным, однако это в тысячу раз лучше чем ничего. Поплакав на перроне и посмотрев вслед уходящему поезду, я решила что теперь я буду ждать Валеру и писать бумажные письма или как там у них принято.

Любили ли мы друг друга? Тогда я считала что наша свадьба уже запланирована на небесах. К тому моменту мы уже встречались полгода, но сейчас, оглядываясь на прошлое, обдумывая наши отношения, я понимаю, что это была игра в одни ворота. И если я чувствовала как минимум привязанность, то Валера – досаду что у меня только мама и однокомнатная квартира. А он всегда мечтал о «мерседесах» за свою красоту неземную. Именно поэтому в воинской части он каким-то образом умудрился охмурить младшую дочь генерала. То ли когда дачу ему ремонтировал, то ли она его в окошке авто углядела. А как не углядеть? Красивый, зараза! А я… А я так и осталась с мамой в однокомнатной квартире на окраине города. Ждать Валеру из армии. Писать ему сообщения и спрашивать каким поездом он приедет чтобы встретить на вокзале.

Я жду Валеру тридцатого декабря, но его нет. Тридцать первого – тоже нет. И лишь минут за сорок до Нового года он вываливает свое «последнее прости». В вк. Спасибо хоть так, а то бы так и ждала до лета. А чтобы у меня не возникло иллюзий и пустых надежд, расписал мне подробно о своем счастье с дочкой генерала. А еще ожидания от их дальнейших отношений: и что теперь у него будут булки с маслом и сахаром, и красивая машина, и приставка такая что закачаешься. А я девочка хорошая, но это не профессия и даже не достоинство.

Под бой курантов я рыдаю.

Жизнь закончена. Мама смотрит на меня в ужасе, не зная как реагировать на истерику, вызванную ущемленной гордостью и разбитым сердцем.

– Дианочка, успокойся! Ну будет тебе, праздник же. Говорят как встретишь Новый год, так его и проведешь.

– Да, брошенкой и проведу! Ненавижу этого урода!

Я хлебаю шампанское и под завывания нафталиновых тел с Голубого Огонька желаю Валере самого лучшего в Новом Году: рогов поувесистей, денег поменьше, карьеру попроще, а проблем – позаковыристей.

– Слово-то какое придумала! – мама выключает звук телевизора, где поет под фонограмму очередная «мумия». – Забудь! У тебя считай и не было ничего с этим оболтусом!

«Ничего» – это про секс. У меня же она, девственность. Сомнительное преимущество приличной девушки, которое Валера так и не оценил. Мне приходит в голову мысль – если бы мы переспали, может он и не запрыгнул бы в койку к дочке генерала? Хотя глупости все это. Запрыгнул бы все равно.

– Да лучше бы было! – всхлипываю, – А то я как дура год его ждала, а в итоге…

– Ничего, нового найдешь! Таких парней половина города! – мама тщетно пытается меня успокоить, но куда там. Все ее утешения вызывают только желание реветь в три ручья.

– Я не нужна никому, никто меня не хочет!

– Глупая! Ты глянь какая ты красавица! Какие волосы, фигура… Да тебе всего ничего! Восемнадцать! Чего убиваться! – мама не понимает, а я реву еще больше. Затем решительно накладываю себе оливье и, высморкавшись в салфетку с елочкой, сообщаю:

– Вот поем и пойду гулять.

– Куда?!

– На площадь, под елку.

– Задницу себе там отморозишь, да и пьяных много, оно тебе надо? – мама не настроена меня отпускать. Она всю жизнь меня растила как орхидею в теплице. Туда не ходи, сюда не ходи. А теперь мне что, куковать до пенсии в одиночестве? Сама-то она всю жизнь без мужа. Да и не было его никогда, родила меня почти в сорок… А я до десяти лет думала что у меня папа – полярник в экспедиции. А он просто «отморозился» когда узнал что я родилась.

– А мне уже есть восемнадцать, – жую салат. – И я имею право устраивать свою личную жизнь.

– Ты доучись сначала. У тебя только первый курс…

– Одно другому не мешает. Я и так в школе круглой отличницей была, сейчас в колледже староста. Да сколько можно! – делаю еще глоток шампанского. Хороший напиток, придает смелости, – Не в пятерках счастье!

– Так ты собралась счастье сейчас искать? – смотрит на меня и с осуждением головой качает… Как будто я направляюсь на панель как минимум. Ну конечно! Надо же в библиотеке знакомиться! И в филармонии.

– Да хоть на салют посмотрю. А заодно поищу замену Валере.

– Я тебя не пускаю!

– Да хватит! У меня толком и подруг-то нет. Хватит меня «не отпускать». Надоело сидеть под твоей юбкой!

И, оставив недоеденный салат, вскакиваю с места и несусь в прихожую. Мама едва успевает встать из-за стола, но я уже натягиваю ботинки, накидываю на себя куртку и, сунув телефон в карман, выскакиваю на лестничную клетку.

Свобода!

Выскочив из квартиры, несусь по лестнице вниз, по пути застегивая куртку. Народа на улице – толпы, однако все уже полупьяные, ходят компаниями… И как я разгляжу кто мне понравится, а кто нет? Да и права мама местами – тут одна гопота. Но библиотеки и филармонии сегодня закрыты, а значит надо ехать в центр города. Глядишь, найду судьбу свою среди мажоров. Ха-ха. Круто я шучу. Потому что я действую от противного – в Чертаново я если только получу по башке бутылкой, так что ну его нафиг такие приключения. А в центре вроде жизнь есть.

Метро, слава всем богам, даже в новогоднюю ночь работает, поэтому я плюхаюсь на сиденье и, достав телефон, внимательно себя разглядываю через камеру. Накраситься я не успела. Это минус. Но рыдала-то я тоже не накрашенной! Так что сейчас припухлость пройдет, и будет нормально. Губы бы поярче сделать, но сумочку я забыла во время бегства. Роюсь в карманах. А нет, есть хотя бы блеск! Уже жизнь. Настроение ползет вверх. Валера – редкостная сволота, но я не собираюсь класть свою жизнь на алтарь нашей несостоявшейся любви. Я найду нового парня! А Валера будет кусать локти! Жаль не прислал фото своей «генеральши». Небось страшная как атомная война, вот он и постеснялся хвастаться. Да и это единственная причина, почему генерал не погнал его ссаными тряпками. Значит мезальянс более чем устроил. Видимо надеются что детки будут симпатичные.