Я не могу остановиться…

Она заводит руку назад, царапая мой затылок. Противоречит сама себе, хватаюсь за это.

— Я буду нежен и аккуратен, — выдыхаю ей на ухо. Хотя на деле хочу обратного. Что-то тёмное и животное взяло меня в оборот.

— Не сомневаюсь, — улыбается. Я чувствую ее улыбку.

— Или ты хочешь по-другому? — опускаю ладони на обтянутые джинсами бёдра и резко разворачиваю к себя, чтобы не упасть Вета хватается за мои плечи.

— Я хочу не торопиться. — Смотрит на мои губы.

— Не умею так, даже не проси. — скалюсь. — У меня проблемы с выдержкой. Но я согласен не торопиться утром, а сейчас…

Под аккомпанемент ее визга подхватываю малышку на руки и прижимаю к ближайшей стене. Стягиваю укорочённую кофту, и на несколько секунд зависаю над ее красивой грудью. В ней все красиво без сомнения, но грудь по-особенному красиво смотрится в этом чёрном кружеве.

Отгоняю ядовитые мысли, что она для НЕГО так вырядилась и цепляю зубами невесомую ткань, оттягивая ее вниз. Открывая доступ затвердевшему соску. Всасываю твёрдую горошину параллельно сжимая ее ягодицы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хочу ее до потери сознания.

Вета шумно втягивает воздух и ударяется затылком об стену, дёргается от прознающего удовольствия.

Не выход, вот так вот у стены. Перехватываю малышку по крепче и несу в кухню, на стол.

Здесь темно. Ее глаза блестят незнакомым блеском и доверием. Все правильно, детка. Мне можно доверять, я тебя не обижу.

Возвращаюсь к последней серьёзной преграде в виде узких джинсов, и стягиваю их. Вета упирается ладонями в столешницу, приподнимаясь. Помогая мне.

Опускаюсь на колени. Откинув ее джинсы в сторону, оставляю влажный след на внутренней части бедра. Поднимаюсь выше. Еще выше. Слизываю мурашки выступившие от моих прикосновений. Она такая отзывчивая…

Раздвигаю ее колени в стороны и становлюсь впритык. Медленно спускаю с плеч тонкие бретельки, заставляя ее смотреть мне в глаза.

— Ты такая красивая… — откидываю ее волосы назад. Хочу видеть лицо. Дуреть от завораживающего блеска в почерневших глазах. Там утопает целая вселенная.

— Правда? — шепчет не веря.

— Правда! — большим пальцем провожу по румяной щеке к скуле. Движусь в сторону к нижней губе. Слегка оттягиваю ее в низ.

Завожу руки назад и избавляюсь от кружевного бюстгальтера. Пожалуй, трусики оставлю. Так будет честнее, ведь я до сих пор стою в футболке и спортивных трениках.

Накрываю ладонью промежность. Через ткань ощущая влагу на пальцах. Отодвигаю полоску белья в сторону и раскрывая складочки, без прелюдии, проталкиваюсь пальцами в горячее лоно.

Вета шипит выгибаясь. Скользит ногтями по столешнице, пытаясь ухватиться хоть за что-то. Кладу руку на изгиб талии, сдвигая девчонку еще ближе к себе. Снова толкаюсь. Выхожу и размазываю влагу, большим пальцем растирая клитор. С каждым нажимом чувствую, как она дёргается в моих руках.

Целую. Властно проталкиваю язык в ее рот, давая понять насколько я голоден.

Прости милая, не могу терпеть. Хочу быть глубоко в тебе до оглушающих ударов нашей разгоряченной плоти.

Вета тянется к моей футболке и снимает ее. Приходится на мгновение оторваться от ласк. Понимаю, что дошёл до окончательной точки и приспускаю треники. Член уже давно наполненный готовностью. Ощутимо дёргается находясь в нескольких сантиметрах от заветного углубления.

— Нет, — Вета неожиданно упирается коленом в мой пресс и смотрит широко распахнув глаза.

— Как нет? — мягко перехватываю ее ногу и завожу себе за спину.

— Я не стану без резинки.

— Предлагаешь мне сейчас спуститься за ними?

Я чего-то не понял, она так искусно решила слиться?

— Можем воспользоваться моими, они лежат в спальне. В ящике прикроватной тумбы.

Вета

У меня есть меньше минуты, чтобы до конца принять ситуацию и понять: что же я сейчас творю?

В отсутствии Матвея, вдруг все потухло. Нет этих острых искр под кожей, осталась только ноющая тяжесть в низу живота. А вязкое возбуждение и вовсе растворилось, перестав толкать по венам густое наслаждение.

Я подбираю колени к подбородку и жмурюсь.

Боже… вернись поскорее, иначе я передумаю.

— Даже не думай! — строгий голос Матвея пробирается в голову, и сердце сбивается с ритма. Он будто прочитал мои мысли. Неужели, все так очевидно?

Матвей снова берет ситуацию в свои руки, заставляя упасть в бездну его почерневших глаз. Раздвигает мои колени, раскрывая для себя и я чувствую, как крупная головка обтянутая латексом, упирается в промежности.

Закрываю глаза. Кусаю нижнюю губу. Все стало на свои места с его возвращением. Он снова контролирует ситуацию… меня. Я до дрожи хочу чтобы сейчас все случилось и одновременно боюсь.

— Открой глаза, Вета! — так двусмысленно. Его ладонь гладит меня по щеке, спускается к шее. — Я хочу, чтобы ты видела кто перед тобой! Это я, детка!

Открываю. На его губах полуулыбка и следом следует резкий толчок, заставляющий пискнуть от неожиданности и ещё шире распахнуть глаза.

Матвей опускает взгляд вниз, бесстыдно смотря как наши тела сталкиваются, а я в очередной раз заливаясь краской. Все так странно. По-другом. Все на грани и вот-вот оборвётся.

Матвей усугубляет накалённые ощущение, просовывая ладонь между нами, начиная скользить по чувствительной точке.

Боже! Боже! Боже!

— Ах… — грудь ощутимо тяжелеет и покалывает от удовольствия. Я несдержанно выгибаюсь, позволяя члену во мне проскользнуть ещё глубже.

Под нами начинает скрипеть и расшатываться стол. Это плохо.

— Мы сейчас его сломаем… — прижимаюсь к уху Матвея губами. Я значительно раскованные стала. Позволила себе жадно касаться твёрдого тела.

— Не сломаем! — неожиданно мои ягодицы отлипают от столешницы и, не выходя из меня, Матвей делает несколько шагов к подоконнику.

— Что ты делаешь? Нас могут увидеть? — во мне просыпается возмущение.

— Пускай видят! — шершавый язык проходится по моему соску сметая в сторону все мысли, возвращая на первый план удовольствие.

Ягодицы обжигает холод подоконника, внизу живота все немеет, все происходит так быстро и вовремя, что я теряюсь от нахлынувших чувств. Волна оргазма сносит меня с невероятной силой и продолжает утягивать в бездну, потому что Матвей не останавливаясь быстро двигается во мне. Его пальцы впились в мои бёдра доставляя боль, но эта такая острая и необходимая боль, что хочется наплевать на возможные синяки и попросить: «ещё… сильнее…». Возможно я и прошу этого, потому что ощущения доходят до невероятного пика, а крепкие пальцы выполняют просьбу все-таки оставляя отметины на коже. Матвей кончает в меня и жадно впивается в губы. Прижимаясь всем телом, заставляя вжаться в ледяное стекло.

Я тяжело дышу ему в губы, облизываю пересохшие свои. Он до сих пор во мне. Обхватываю торс ногами, вжимаясь ещё крепче. Хочу стать одним целым. Забери все мои тревожные мысли…

Только что произошло настоящее безумие и как теперь с этим жить?

— Я хочу тебя ещё раз, — его нос касается моего. — Ты же не против? — произносит честно, как и всегда. Подкрепляя слова ухмылкой в своей излюбленной манере.

Меня ласкает не только тёплая вода набранной ванны, но ещё и ладони, беспорядочно блуждающие по моему телу.

— У тебя есть братья или сестры? — задеваю большим пальцем ноги кран и ванная наполняется новой порцией горячей воды.

— Только сестра, — Матвей упирается подбородком в мою макушку. — Намного старше. Мы с ней практически не общаемся.

— На сколько старше?

— Семнадцать лет.

— Ого! Ну, в смысле… такая большая разница.

— Да, так бывает, Вета, — хмыкает. — Отец хотел сына и долго не получалось.

— Какой ты вредный?