Проблемы с третьей по девятую: как не трудно догадаться, Рэйвен и его эксперименты, которыми он уже довёл меня до состояния озабоченной кошки. Случайные прикосновения, неожиданные столкновения, взгляды, горячее дыхание… Гад даже в сны мои пробрался, и приходилось задвигать дверь комодом, чтобы в этом полусонном возбуждении не отправиться на поиски объекта страсти. К концу недели я была готова плюнуть на всё и сдаться, вот только вряд ли одна ночь ослабит чары, а становиться постоянной игрушкой я точно не собиралась.

Ну и проблема десятая: остальные принцы, которые, похоже, заметили на совете что-то неладное, и теперь дня не проходило, чтобы один из них не заглянул в гости. Я ни на секунду не забывала, что за заклятием стоит кто-то из них, и пыталась вычислить негодяя, но пока только привлекла к себе ещё больше внимания.

– Рэйв, чего это твоя зверушка так на меня смотрит? Хочет попробовать ещё одного принца на вкус?

– Братец, она у тебя во всем такая страстная? Поделишься?

– Рэйвен, у нее кровожадный взгляд. Избавься от рыжей, пока не поздно.

Последнее ляпнул «проходивший мимо» демнолог Дьюэйн, отчего кровожадность во мне зашкалила, но одно нежное прикосновение Рэйвена к плечу, и я едва не расплылась лужицей у его ног.

Проклятье!

Разумеется, Дьюэйн заметил, похмыкал, потеребил короткий ёжик волос и ушел, тут же став главным подозреваемым.

– Он знает, что с нами, – прошипела я ему вслед.

– Ага, – хмыкнул Рэйвен, не торопясь убрать руку. – Он большой мальчик и в состоянии опознать страсть.

– Нет. Это его рук дело, бьюсь об заклад…

– Ну… даже если так, возможно, скоро это станет неважным. – Он крепче сжал мои плечи, развернул лицом к себе, а когда я задрожала в ожидании поцелуя, зловеще улыбнулся: – У меня готово три схемы для разрыва круга. Сегодня опробуем первую.

Я отшатнулась, с трудом удержавшись на ногах, и от шока скатилась в панибратство:

– Ты серьёзно?

Принц то ли не заметил моей оплошности, то ли в принципе не жаловал формальностей и давно ждал этого перехода – в конце концов, глупо «выкать», когда мы уже столько дней практически трёмся друг о друга… В общем, замечаний он делать не стал.

– Ты не рада? – прищурится вместо этого.

– Нет… я… просто не знала, что есть какие-то подвижки. – Поразительно, но мне и впрямь было обидно, и соответствующие нотки в голос прокрались. – Мог и поделиться соображениями, пока работал. Я же обо всём рассказываю.

– Ну да, обо всём, – хмыкнул Рэйвен, вызвав легкий приступ паники.

Что он узнал? Где я прокололась?

Да, про связь Света и Тьмы в заклятье я не говорила, обычной тёмной ассистентке неоткуда такого знать, но и ему неоткуда знать, что я знаю… Проклятье! Совсем запуталась.

А вот что принц не показал мне свои наработки в процессе – плохо. Понятно, что он использовал все мои заметки и догадки, но вдруг как раз не учёл то, что я скрыла…

Ошибка при обратном ритуале может дорого обойтись нам обоим, может даже убить или – что куда страшнее – стократно усилить страсть. Лучше уж прихватить с собой кинжальчик и в случае чего избавить от подобных мучений и его, и себя.

Внизу живота сладко заныло, и я поняла, что Рэйвен снова приблизился.

– Мы восстановили больше половины схемы, а вторая часть логически вытекает из первой с несколькими вариациями. Их-то мы и опробуем. Так что не бойся, рыжая… – Он сжал пальцами мой подбородок и заставил поднять взгляд. – Возможно, уже через пару часов ты снова превратишься в чопорную архивистку, не знающую мучительного томления…

Затем нежно, почти невесомо коснулся губами щеки…

– …жара, что облизывает кожу…

Прикусил мочку уха…

– …страсти, что раздирает грудную клетку изнутри…

Поцеловал в шею… и ниже, ниже…

Я едва не задохнулась, когда Рэйвен провёл языком по моей ключице, и отпрянула, неистово скучая по своим закрытым архивным платьям. Это мне вот для таких забав гардероб обновили?

Принц не удерживал, только снова усмехнулся:

– Уверена, что не хочешь напоследок поддаться страсти? Удовлетворить все свои тайные желания, а потом оправдываться заклятьем?

– Это не мои желания, – пропыхтела я, пятясь все дальше и судорожно оттирая с кожи его прикосновения. – И не твои.

– Кто сказал? – Рэйвен приподнял бровь и опёрся бедром о стол.

Надменность его раздражала, развеивая последние отголоски любовной магии, и с каждым новым шагом прочь от принца я всё сильнее злилась. Ему, похоже, переход от испепеляющего пламени к холодной саркастичности давался не в пример легче. Что там, Рэйвен явно не тяготился заклятьем, забавлялся даже, и странно, что до сих пор не попытался довести эти свои игры до конца. Сломать меня, как обещал в первый день в темнице.

Сломать так, что я сама буду просить добавки…

С другой стороны, он ведь и впрямь не пользовался случаем и своей властью надо мною – неизбежные касания и лёгкие подтрунивания не в счёт, – это ли не признак благородства?

Так на кого я злюсь?

«На себя, потому что согласиться на его предложение очень хочется…»

Я тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли, и… с размаху упёрлась в стену возле одной из дверей.

Моими стараниями в лаборатории стало гораздо просторнее, и теперь здесь можно было передвигаться, не снося стеллажи и не врезаясь в жуткие железяки, но, увы, размеры комнаты не увеличились, и пятиться бесконечно я не могла. А близость двери – той самой, за которой не столь давно упражнялась в гибкости тёмная циркачка – только разбередила воображение. Я вспомнила кровать, свечи, интимный полумрак, но вместо наглой девицы всем этим наслаждались…

– Я благодарна, – выпалила я, отступая от комнаты разврата и поднимая взгляд на Рэйвена.

Он уже успел обойти стол и усесться в кресло, и вполне вероятно, даже что-то мне сказал, но я прослушала. Плевать, повторит, если важно, а сейчас я должна… действительно должна выговориться.

– Ты мог оставить меня взаперти. Мог убить без разбирательств. Мог воспользоваться властью заклятья, но не стал. Так что да, я благодарна. И в ответ обещаю тоже ни при каких обстоятельствах не оборачивать эту насланную страсть против тебя. Разорвём мы сегодня круг или нет… прими мое слово.

Принц смотрел внимательно, не моргая, и складка меж его бровей становилась все глубже.

Я сглотнула и продолжила:

– Но если сегодня, завтра, в любой день ничего не получится – прошу, будь ко мне снисходителен. Наверное, мужчинам проще, для меня же испытывать подобное к абсолютному незнакомцу – дико. Это практически убивает меня, медленно и неотвратимо. Я не знаю тебя, не знаю, что ты любишь и что ненавидишь. Есть лишь внешность, титул и несколько брошенных фраз, потому…

Я замялась, и Рэйвен резко кивнул, избавляя меня от мучений:

– Я понял. – Затем помолчал немного и всё же не удержался от усмешки: – Ты, знаешь ли, тоже не открытая книга.

– Вот именно! – радостно подхватила я. – Мы чужаки. Так что давай не мучить друг друга понапрасну.

Он явно хотел что-то сказать, даже рот открыл, но в последнюю секунду передумал и только в очередной раз кивнул. Я в ответ слабо улыбнулась и бочком, чуть ли не по стеночке, держась подальше от принца, двинулась к своей комнате.

И уже почти скрылась за дверью, когда в спину прилетело:

– Я люблю ночной лес. Ненавижу яблоки. Отвратительно пою.

Я замерла и обернулась.

– Это на случай, если сегодня, завтра и в любой день ничего не получится, – добавил Рэйвен.

Сердце встрепенулось, ухнуло точно филин, и я захлопнула дверь.

Из комнаты меня позвали только поздним вечером, когда я уже собиралась плюнуть на всё и перебраться из платья в сорочку. Хорошо, что не успела. Стучащий в дверь был крайне нетерпелив, и я бы не удивилась, вытащи он меня в лабораторию даже голышом.

Когда по ту сторону обнаружился принц Лиэрт, всё встало на свои места – мы пересекались всего раз, однако я успела оценить абсолютную непрошибаемость тёмного первенца. Но секунда понимания сменилась бесконтрольной паникой, ибо… какого демона тут забыл маг крови?