Вирма. Земли клана Хардринг.

Олав Хардринг читал письмо.

Медленно, все ж не книгочей он, а воин, но вполне уверенно.

Он не простой воин, он глава клана, а в скором будущем, может, и правитель всей Вирмы. Если боги будут милостивы…

Бран Гардрен писал мало, но по делу.

Ни любезностей, ни пожеланий.

Все коротко и ясно. У короля Ативерны похитили члена семьи. Жену брата.

Да, для Брана не осталось тайной родство между Джерисоном и Ричардом. И не стоило рассказывать ему о дальнем родстве.

Если бы речь шла об Анжелине, Бран мог бы поверить, было определенное сходство. Но Джессимин не была матерью Ричарда.

А сходство-то все равно было!

Просто Джерисон был черноволосым и синеглазым, да и кое-какие фамильные черты Иртонов в нем прослеживались.

Но…

Когда Ричард и Джерисон стояли рядом…

Когда они двигались, когда разговаривали, смеялись над шутками…

Бран искренне удивлялся, почему никто этого не замечает. Хотя ответ был просто – привыкли.

Пригляделись, сжились, даже и не задумывались над подобными вопросами. Бывает…

Бран заметил, но решил молчать. Кому интересны такие тайны? Ладно бы ее сами прелюбодеи были живы. Но те мертвы, а шантажировать короля тем, что у него есть брат?

А он этого точно не знает?

Да и плохо шантажисты кончают. Бран был достаточно умен, чтобы понимать – некоторые вещи лучше не проделывать, если ты хочешь жить долго и счастливо.

Но это было личное его решение.

А Олаву он написал как есть.

Джес брат короля, не родной, но дорогой и близкий. Лилиан – его супруга.

Ричард их обоих любит.

Бран ей обязан. Если Олав хочет получить признательность Ативерны, ему надо поставить своим людям задачу – пусть ищут.

Ищут в портах Авестера, Эльваны, Уэльстера, расспрашивают шакалов с Лориса…

Если именно вирмане найдут Лилиан Иртон, благодарность Ричарда будет велика. Да и сама Лилиан – друг вирман. Клан Эрквиг тому свидетель.

Олав думал недолго.

Если все так, как пишет Бран…

И сами они Иртонам кое-чем обязаны. Все вирмане.

И выгоду свою можно получить…

Олав бросил клич уже на следующий день.

Зимой в море н выходят?

Так ведь еще и не зима. И отчаянных голов хватает… вот и пусть они знают.

Пусть знают все…

Лилиан Иртон.

Светлые волосы, зеленые глаза, а чтобы быть уверенным, что это – та, добавлено несколько вопросов. Ганц подсказал.

Имя нянюшки – Берта.

И странное прозвище.

Розовая корова.

Странно, конечно, да кто их знает, какие у тех ативернцев обычаи? Может, оно как ласковое словечка?

Олав подумал немного, и решил, что кашу маслом не испортишь.

Говорите, авестерцы?

А ведь эти гады поддерживают Лорис, а та шваль давно портит жизнь вирманам.

Раз такой случай…

Олав спускал свою свору с поводка и открывал сезон охоты. Пусть его корабли идут повсюду и везде, пусть ищут Лилиан Иртон. А если они найдут еще и добычу…

Это хорошо. Это правильно.

Пусть ищут.

Авестер, где-то на побережье.

Правильно сложенный вещевой мешок – великое дело.

В век каркасных рюкзаков и полностью подогнанной амуниции никто и не задумывается, как жили ДО появления туристского снаряжения.

А ведь жили.

И по земле ходили, и путешествовали, и расстояния преодолевали.

Лиля этим навыком, кстати говоря, владела. Еще в ТОЙ жизни, как Алевтина Скороленок. Спокойно складывала-разбирала вещмешок, спокойно ходила в походы с друзьями…

Вот и сейчас…

Даже скатка – кто-то знает, что это такое?

Нет?

Ценнейшая вещь!

Берется шинель армейская, одна штука. Носить ее на себе все время? В походе жарко.

Шинель (а это предмет одежды вроде пальто, с длинными рукавами) особым образом скатывают в рулон, связывают концы и надевают через плечо. Левое.

Так можно ходить, сколько угодно. Не жарко, не тяжело, не цепляется.

Шинели у Лилиан не было, а вот одежда присутствовала. Сейчас она делала такую скатку из своего платья и амазонки. Идти по лесу ей придется в мужской одежде. Штаны, рубашка, плащ… плащ она бы с удовольствием поменяла на куртку, но куртки не было.

Плюнула, взяла жакет от амазонки. Пока он еще на ней сходился.

Тем более, Лилиан предпочитала вещи не в облипочку, а в зависимости от ткани.

К примеру, тот же шелк. Он шикарно драпируется, но если обтянуть им жировые складки, выйдет просто ужасно. На амазонку пошло хорошее сукно, да и на корабле Лиля выпустила ее чуток в боковых швах.

Получилось неплохо.

Женский взгляд распознал бы переделки, но барон, как и большинство мужчин, не видел разницы между воланчиком, фестончиком и рюшечкой, а наряд оценивал не по швам, а по тому, как тот показывает женскую красоту.

Лиля в самосшитых штанах и элегантном жакете выглядела достаточно комично, но барон смотрел не на жакет.

На обтянутую штанами филейную часть.

– Вы так и пойдете по лесу!?

– А что такого?

– Это неприлично.

Лиля откровенно заржала. Даже не захохотала – заржала.

– Достопочтенный, значит, женщин похищать прилично, а в штанах ходить там, где меня никто не увидит – неприлично?

– Я же вас вижу, – буркнул барон, понимая, что Лилиан в чем-то права.

– А вам придется потерпеть. Нам идти по лесу, идти достаточно далеко, в юбке я сойду с ума. Я ее порву в лохмотья, соберу на нее все репьи и колючки, да и ноги переломаю.

Лиля была полностью права.

Но барон все равно угрюмо сопел.

Эти штаны… они так все обтягивали… и там, и ниже… и у нее такие ноги… и такая… такая…

Неприлично же!!!

Но говорить об этом Лилиан Иртон было бессмысленно.

Может, и неприлично. Зато дешево, надежно и практично.

Ативерна. Лавери.

В то время, как Лилиан и Энтони готовились к лесному турпоходу (хоть и не по своей воле) Джерисон раскланивался на балу с милой дамой.

– Леди Вериса. Мое почтение.

– Граф… мы так давно вас не видели.

Давно. Дней пять.

В связи с отсутствием Лилиан, Джерисон стал больше времени проводить с детьми, ездил в салон Мариэль, в замок Тараль…

Не разорваться же ему!

Конечно, на светскую жизнь осталось гораздо меньше времени, считай, первый раз во дворец и вырвался. И попал в «нежные лапки» хищной гарпии.

– Как здоровье вашей супруги? Как дети? Мы так давно не видели милую Лилиан….

Вот и случай. Отлично.

– Леди Вериса, скажу вам по секрету…

– Да?

– Мы с супругой… вы понимаете…

Дама – поняла мигом. Такие намеки светские сплетницы просекают даже не инстинктом – подсознанием. Или астральными щупальцами.

И впиваются ошалелым кракеном.

– Неужели ваша супруга готовится осчастливить вас еще раз?

– Да.

Джерисон расплылся в самой дурацкой улыбке, которую смог выжать. Счастливый отец.

Получилось, видимо, убедительно, леди тоже разулыбалась.

Выглядело это так, словно гиену покормить забыли.

– Милый граф, какое счастье!

– Да. Но, к сожалению, Лилиан не захотела оставаться в столице. Она решила временно отправиться в наше поместье, в Иртон. Там тишина, спокойствие, опять же, деревенский воздух полезнее для малыша.

– О, граф! А вы пока остались в столице?

– Пока меня не отпускает служба. Но ближе к родам я обязательно поеду к жене. Я не оставлю ее одну в такой момент.

Грустью в голосе Джерисона можно было салаты заправлять. И еще на супы осталось бы для всего двора.

А что делать?

Советами его величества пренебрегать нельзя.

Даже не советами – просьбой.

Вот ведь где беда…

Не знал бы Джерисон, какие мотивы двигают Ричардом – плюнул бы на все и помчался выручать жену.

Не знал бы Ричард всех обстоятельств Джерисона – махнул бы рукой, да и отпустил.

Но…

Государственная политика, так-то.

Жуткое дело, по правде говоря.