Лариса не помнила. Ей вдруг стало неловко и страшно. Как Валя отреагирует, если мама вдруг решит выйти из комнаты с охапкой тетрадей в руках и начнёт рассказывать об этих своих чудовищах из другого мира? Останется тогда Лариса совсем без подруг.

– Пойдём, – пробормотала она. – Продукты доставят через полчаса. Как раз успеем подготовиться.

Дверь в собственную квартиру она открывала, стараясь не шуметь. Застыла на пороге, прислушалась. Мама второй день сидела дома, взяв отгул, но сейчас её не было слышно. Квартира была словно пустая.

Девочки быстро разулись, прошли на кухню. Валя забралась на табуретку у окна с ногами, взяла с блюдечка на столе печенье, захрустела.

– А твою маму можно вылечить? – спросила она.

– Не знаю. – Лариса включила чайник. Интересно, где мама хранит муку?

– Можно же погуглить симптомы, почитать на форумах. Давай погуглим, а? Интересно.

– Если мама сама не хочет, то зачем я буду?

– Помочь ей, вот зачем. Я читала, что многие больные на голову люди сами не понимают, что болеют.

– Больные на голову?

– Извини, – осеклась Валя. – Занесло меня. Но я о том, что ты можешь помочь, понимаешь?

Мука нашлась в шкафчике за банками с рисом и гречкой. Теперь нужен был миксер. Лариса не представляла, где он мог лежать. В другой ситуации она бы пошла и спросила маму, но точно не сейчас.

– Давай ты составишь список симптомов, – продолжила Валя осторожно. – А я погуглю сама, если для тебя это, ну, морально сложно.

Миксер. Лариса не знала, что сейчас её больше разозлило – отсутствие миксера или Валины вопросы.

– Я не хочу составлять списки. Не сейчас. Давай просто приготовим шарлотку. Ты обещала помочь, вообще-то, вот и помогай. Нам нужно найти миксер.

Валя вскочила с табурета как ошпаренная. Вдвоём они минут десять выворачивали содержимое многочисленных шкафчиков в поисках проклятого миксера. Он обнаружился на самой нижней полке шкафчика у батареи, заваленный разобранными частями кухонного комбайна. Всё было покрыто пылью, мама давно не пользовалась ни комбайном, ни миксером.

В этот момент в дверь позвонили, и Лариса вспомнила о доставке продуктов. Она юркнула в коридор, заторопилась к входной двери, краем глаза заметив, как приоткрылась дверь в родительскую спальню. Только этого не хватало.

На лестничной площадке ждал молодой курьер с пакетами продуктов. Оценив ситуацию, он спросил:

– Помочь занести?

– Не нужно, спасибо. Справлюсь.

Пакеты были тяжёлые, но Лариса всё же перевалила их через порог и закрыла дверь. Обернулась. В метре от неё в коридоре стояла мама. Милая, родная мама, одетая в мятую пижаму и в мягкие тапочки. Волосы растрёпаны, глаза навыкате, уголок нижней губы покусан до крови. В руке была зажата стопка тетрадей с зелёными обложками.

– Привет, солнышко, – пробормотала мама. – Кто-то важный приходил?

– Продукты принесли, – ответила Лариса, – На ужин.

– Милая, ты готовишь ужин?

– Ага. Шарлотка и, может, салат… У нас гости, моя подруга. Но она не любит слушать про пожирателей, поэтому, если хочешь, наведи порядок и приходи. Мам, наведи порядок в голове. Пожалуйста.

– Я хочу, – пробормотала мама, покусывая губу. Голова её резко дёрнулась, будто что-то заклинило в шее. – Я хочу, но пока не могу. Понимаешь, есть кое-какой прогресс. Я их засекла наконец. Вычислила.

– Кого? – Лариса заранее знала ответ. Теперь она хотела, чтобы мама просто вернулась в свою комнату и не выходила день, два, сколько нужно, пока не придёт в себя.

– Пожирателей. Этих, которые нас преследуют. Тебя, меня и других людей, сбежавших из Города Спящих. – Мама подняла перед собой тетради, встряхнула ими. – Они рядом. Я вычислила. Бродят по городу и вынюхивают. Не могу пока понять, что они там вынюхали, но… Рядом, моя дорогая.

– И что нам делать в таком случае?

Мама пожала плечами:

– Я не знаю. Мы не можем сбежать без папы. И победить их тоже не можем, не сейчас. У нас недостаточно сил. Вот если бы найти тоннель, откуда они выбрались в наш мир, я бы могла тогда взять грёзы, как папа…

Лариса увидела, как за спиной мамы приоткрылась дверь в кухню и в щели показалась любопытная мордашка Вали. Конечно, она слышала весь разговор. Может, для этого и напросилась в гости, чтобы подслушать, а потом посплетничать с другими одноклассницами? Это ведь весело, обсуждать Ларису и её сумасшедшую маму.

Неконтролируемая злость налетела сама собой. Лариса шагнула к маме и крепко взяла её за кисть:

– Пойдём, отведу тебя в комнату.

– Ты не понимаешь… – пробормотала мама. Вблизи её глаза казались страшными, готовыми вот-вот вывалиться из орбит. – Папа давно не возвращался из путешествия. У нас из артефактов только гребень, зеркальце да медальон. Что мы можем с ними сделать? Пожиратели поймают нас в два счёта. Нужно найти тоннель. Там много грёз, много чёрных капелек!

Валя слушала, приоткрыв дверь в кухню ещё шире. То ли из-за неё, то ли из-за тараторящей матери Лариса разозлилась ещё больше и вдруг схватилась за тетради, пытаясь вырвать их из цепких скрюченных пальцев.

– Отдай их! Отдай сейчас же! Надоело! Я выброшу всё это, мама, выброшу!

На лице мамы отразилось изумление. Она не сопротивлялась, и тетради оказались в руке у Ларисы.

– Солнышко, – пробормотала мама. – Нельзя так…

– Ещё как можно.

– Это же инструкции. Это же наша защита.

– Нормальная мама – вот защита! А не безумная женщина, вроде тебя, которая даже ужин дочери забывает приготовить!

Лариса хотела обойти маму, чтобы… чтобы вышвырнуть тетради в окно, сжечь их или сотворить хоть что-то, что принесёт облегчение. Но теперь уже мама вдруг схватила её за запястье.

– Нет, милая! – вскрикнула она испуганно. – Не нужно этого делать!

– А я сделаю! Отпусти!

Лариса попыталась вырваться. Мама обхватила её, спеленала тонкими руками, прижала к себе. Лариса почувствовала, что от мамы странно пахнет. Будто бензином или соляркой. Чем-то похожим…

– Смотри, – шепнула мама на ухо. Сухая ладонь плотно прижалась к Ларисиному лбу. – Милая, милая, посмотри. Посмотри, посмотри, посмотри.

Лариса увидела старую полуразрушенную автозаправку. Она находилась на съезде из города, окружённая весенним лесом. Над деревьями тянулась тонкая полоска голубого весеннего неба. Редкие тёмные облака расползлись по нему, как пасущиеся барашки.

Лариса стояла на дороге у съезда. Босые пятки ощущали тепло асфальта. Прохладный ветер шевелил волосы.

Странно. Всё было как будто наяву. Секунду назад она находилась в коридоре квартиры, а сейчас – на улице. Ларисе даже показалось, что она чувствует лёгкий запах гари, постоянно висящий в воздухе. Поговаривали, автозаправка взорвалась из-за утечки газа, пожар не могли потушить четыре дня. Так пахло от мамы только что. Секунду назад.

Это было излюбленное место школьников, как и любые полуразрушенные или недостроенные здания, которые притягивают внимание людей не хуже фильмов ужасов или американских горок. Но она никогда не ходила туда. Во-первых, не с кем, а во-вторых, мамины тетради с планами защиты от пожирателей и так неплохо пугали.

Туман обволакивал торчащие остовы стен, балки, кирпичные и бетонные перегородки, сочился сквозь дыры окон, повисал на гнутых арматурах и кусках черепицы и шифера.

Она открыла рот, чтобы позвать маму (ты где?), но звуков не было. Они будто тонули в тумане быстрее, чем вылетали изо рта.

Страх скользнул по затылку, между лопаток. Что за фокусы? Если Лариса каким-то образом действительно оказалась сейчас перед заправкой? Возможно такое?

(Мама, ты где?)

Очередная попытка закричать.

Лариса попробовала шагнуть вперёд и не смогла. Точно, сон. Только во сне охватывает подобное чувство беспомощности.

(Мама, вытащи меня отсюда!)

Что-то изменилось. Туман, поглотивший заправку, пришёл в движение, и вдруг со стороны въезда показался нечёткий силуэт. Лариса закрыла ладонью глаза от солнца, чтобы разглядеть.