— Так у тебя же в кабинете нету ни спальни, ни кровати?! — удивилась Ксения.
— Вот поэтому я лёг спать в одну из своих медкапсул. Да вот только её малый искин посчитал, что я слишком устал занимаясь своими делами, и продержал меня спящим больше двух суток.
— Ну и ладно. Зато ты хорошенько выспался и набрался сил.
— В этом ты полностью права, Ксюша, — сказал я с улыбкой, и поцеловал свою дочку в носик.
От такого проявления отцовских чувств, Ксения ещё сильнее прижалась ко мне, совсем не желая покидать мои руки. Так мы и стояли с дочкой на портальной площадке, пока голос моей Ярославны прозвучавший на городской площади не прервал эти чудесные мгновения.
— Ксюша, немедленно иди сюда. Ты чего с места сорвалась, словно вы месяц не виделись. Негоже бросать начатое дело. Ты если за что-то взялась, то будь любезна, всё делать хорошо и до конца. Да и хватит отца мучить, ему же тяжело тебя на руках держать. Ты не маленькая уже.
Меня от сказанного даже передёрнуло. Ведь Ярославна произнесла всё на местном языке, а не на русском. Я очень сильно удивился произошедшему, так как мы уже давно договорились с супругой решать все семейные вопросы без присутствия посторонних и общаясь только по-русски.
Дочка нехотя попыталась слезть с моих рук, но я её не выпустил. Крепко прижав чуть не плачущую Ксению к себе, я медленно прошёл через всю городскую площадь уставленную столами и лавками, под удивлёнными взглядами местных жителей и женщин из числа наших пассажиров, к стоящей платформе с пищевыми синтезаторами, на которой сидели на стульчиках беременные Ярославна и Тана.
Поставив дочку на малую платформу, и вытерев навернувшиеся у Ксюши слёзы, я тихонько, чтобы никто из местных не услышал, спросил супругу по-русски:
— Ярославна, и с чего ты вдруг решила, что мне тяжело держать на руках свою собственную дочь? Моих сил достаточно для того, чтобы держать на руках и тебя, и её. Скажи, когда ты успела забыть свой родной язык? Ведь мы им пользуемся в семейном кругу, и на нём решаем все наши вопросы. Неужели ты совсем не понимаешь, что сейчас весьма некрасиво повела себя, выставив меня с Ксенией перед местными жителями и нашими пассажирами в очень неприглядном свете?
— А чего я такого сказала?! — непонимающе удивилась Ярославна.
— Это я тебе потом объясню, когда мы будем с тобою наедине. Или попроси Тану, чтобы она тебе объяснила в чём ты сейчас была не права, — не став больше ничего говорить Ярославне, я ещё раз поцеловал дочь в носик, чтобы показать ей своё одобрение всех её действий, и направился по улице в сторону надвратной башни.
Разборки с беременной женой не входили в мои планы. Думаю, племянница Тана сможет ей вправить мозги, а мне нужно было забрать своего «Патриота» с площадки за городской стеной, и перегнать его к дому на площади с порталом, в котором мы поселились.
Последнее, что я услышал отходя от малой платформы, был тихий вопрос Таны на русском языке, заданный моей жене:
— Ярославна, скажи мне, пожалуйста, ты придуриваешься или действительно не понимаешь, что только что сделала?
Ответа моей беременной супруги я так и не услышал…
Я так погрузился в свои мысли, идя по улице древнего города, что даже не заметил, как за мной увязался Кулибин. О том, что Иван идёт следом, в двух шагах позади меня, сообщил Бруч. Не обращая внимания на сообщение незримого помощника я шёл дальше, пока меня не остановили за руку.
Остановившись, я обернулся, и спросил своего зятя.
— Ты куда собрался, Ванечка?
— Я с вами, Станислав Иваныч. Вам похоже сейчас нужен сопровождающий.
— Почему ты так решил?
— Не знаю, что у вас произошло, возле платформы с пищевыми синтезаторами, но вы шли по улице вообще ничего не замечая перед собой. Вот я и решил сопроводить вас, на всякий случай.
— Не беспокойся, Ванечка. Что со мной может случиться в малолюдном древнем городе? До начала общей праздничной трапезы ещё много времени. Как мне успела сообщить дочка, почти все наши и местные, сейчас на берегу реки находятся. Одни купаются и просто отдыхают, а другие копчением пойманной рыбы занимаются.
— Про то, что большинство разумных сейчас на речке находится, мне известно. Но вы ушли с площади в таком задумчивом состоянии, что я, передав управление своими дроидами Дарэлу, решил пойти с вами. Моё решение оказалось правильным. Вы только что, чуть не столкнулись со стоящей транспортной платформой местных, я еле успел вас остановить.
Осмотрев всё вокруг себя, я увидел, что Иван Кулибин полностью прав. В двух шагах по ходу моего движения, стояла наполовину разгруженная платформа местных. Так что, если бы Иван не остановил меня, то я бы точно врезался в неё.
— Благодарю, Ванечка, что вовремя остановил меня.
— Не нужно никаких благодарностей, Станислав Иваныч. Вы можете мне сказать, о чём таком важном вы задумались, что ничего вокруг себя не замечали?
— А ты разве не слышал того, что моя Ярославна на городской площади сказала? — спросил я Кулибина, обойдя грузовую платформу местных и направляясь к надвратной башне.
— Её громкий голос я слышал, — ответил Иван, пристраиваясь рядом со мной, — а вот того, что она говорила я так и не понял. Честно говоря, у меня не было времени сходить в дом к нашей богатырской дружине, и выучить там язык местных в их медкапсуле. Я был занят идеей создания передвижной «полевой кухни» на малой транспортной платформе.
— Ты сам такое название придумал?
— Нет. Малую платформу с установленными пищевыми синтезаторами и дополнительным генератором, что я собрал у нас во дворике с фонтаном, после тщательного осмотра и испытания, «полевой кухней» Иван Демидыч со «Сварги» назвал, а два его фронтовых друга подтвердили это название.
— Понятно. Наша разведка со «Сварги» прознала, что ты опять что-то создаёшь, вот и решила посмотреть на твоё новое изобретение. Я прав, Иван? — спросил я зятя, более внимательно смотря перед собой, ибо впереди по улице стояла ещё одна грузовая платформа местных.
— Всё было не совсем так. Они пришли вас на рыбалку позвать, а ваша Ксения им сказала, что «папочка отправился на «Дею», чтобы решать очень важные дела». Лишь услышав её слова, они поинтересовались чем я занимаюсь. Я им всё как есть объяснил. Они дождались когда я закончу, и после проведения всех тестов, и снятия проб с земных блюд и напитков, назвали моё творение «полевой кухней». Станислав Иваныч, скажите мне, пожалуйста, если же это не секрет конечно, вы сейчас куда направляетесь?
— Нет никакого секрета, Ванечка. Я иду за городскую стену. Там на каменистой площадке, я выгрузил из трюма «Деи» свой внедорожник. Нужно, пока все на речке находятся, перегнать мой «Патриот» к дому, где мы поселились.
— А разве ваше транспортное средство не осталось в ангаре космодрома на Реуле?
— Нет. В самый последний момент, мне вдруг захотелось его взять с собой. Ты уже на борту «Деи» находился, поэтому и не видел его погрузку.
— Жаль, что вы мне не сказали, что взяли ваше транспортное средство с собой. Я бы мог во время нашего полёта, в нём что-нибудь улучшить.
— Так кто тебе мешает, этим заняться на Мире, Иван? Я сегодня и завтра никуда выезжать не собираюсь. Судя по тому, что вы с Дарэлом нагородили на площади у портала, всеобщая трапеза минимум на два-три дня затянется. Ведь разумным из различных обитаемых миров не только покушать вместе необходимо, но и пообщаться на самые разные темы.
— В этом вы правы, общение всем необходимо, — сказал Иван, и бросив взгляд на надвратную башню, к которой мы уже подошли, неожиданно добавил: — Умели же раньше разумные строить такое великолепие. Сколько лет прошло с момента окончания строительства, а эта красота до сих пор стоит и радует глаз.
Я ничего не стал говорить, а просто прошёл через врата башни за городскую стену.
Разместившись на водительском кресле «Патриота», я сразу завёл двигатель и прислушался к звукам ровно работающего мотора. Знакомые звуки вызвали у меня приятные воспоминания. Иван Кулибин уселся на пассажирское сидение справа, и удивлённо посмотрел на меня.
