– Ильич, щас только скажи, тебе стакан принесут.

– Чего его нести, вот он на столе стоит.

– Так туда и лей. Только себе, а мне половинку вот этой маленькой. Она ж должна одним глотком заходить, иначе невкусно. Или ты торопишься?

– Ладно, давай уже, ценитель, вздрогнем.

Чокнувшись, мы спокойно выдохнули, опрокинули свои рюмки, не сговариваясь, поднесли к ноздрям по куску хлеба и замерли, прислушиваясь, как первый шарик холодной жидкости стремится занять своё место внутри.

– Да-а-а. Вот сколько раз уже, а первая всегда как-то вот хороша.

– Тогда давай скорее вторую, а то третья поздно будет.

– Да что ж ты так торопишься?

– Медленно спускаться с горы мы будем после пятой, а сейчас я хочу стать хорошим человеком. Вы же понимаете, что человек, которому хорошо, не может быть плохим.

– Тогда – за хороших людей, нас не так много.

Маленький огурчик действительно хрустнул и его сок перемешался во рту с водочным ароматом. Первые рюмки дают ощущения от самой водки, ещё не перебитые горячими закусками. Ты понимаешь, хорошая или нет, с удовольствием сегодня или потому, что надо, а некоторым удаётся даже предугадать, будет ли добрым утро. Пауза между второй и третьей немного длиннее.

– Вот холодная, а греет. Ильич, а за что мы сегодня вообще пьём?

– Подожди, ты же сам сказал: «Ну шо?»

– Да? Согласен, мой любимый тост, кстати.

– Ага, это лучше, чем «За дам» или «За тех, кто в море», хотя… – Девушка! Подойдите, пожалуйста. Да. Нагнитесь чуть-чуть. Нет, не пугайтесь, я не собираюсь зарыться носом в Вашу роскошную грудь, просто я уже старенький и отсюда не вижу, что написано у вас на бирке. Вот! Лера. Позвольте, Лера, мы выпьем за Вас. Других дам здесь нет, а у нас третий тост. Мы даже встанем. Вы не будете против?

– Твою ж…

– Вставайте, вставайте, проявите уважение к труженице общепита. Много женщин в ваших никчемных жизнях радуются, когда вы пьёте водку? Вот. Такое нужно ценить, – он отставил локоть в сторону, – Лера…

Тихий звон рюмок, скрежет стульев по плиткам пола и снова хруст. На этот раз – капусты.

– Да, дивчину я, кажется, смутил.

– Она сама кого хошь смутит.

– Вот как у них это получается? Она от нас отошла, а прям даже по спине видно, что улыбается.

– Да, работа нескучная, не бумажки целый день перекладывать. Постоянно есть о чём вспомнить.

– Капустка, кстати, у них хорошая, не вонючая и жуётся приятно, нет ощущения, что варёная.

– А какой от неё рассол… Не будем девчонку гонять, но, когда следующий раз подойдёт, я попрошу, чтобы принесла, они так делают.

– А ты посмотри внимательно на водку. Там на один раз осталось. Нам всё равно её звать.

– Ну да. – Лера! Будьте добры, передайте буфетчику, что мы по нему тоскуем и, чтобы два раза не вставать, скажите, пожалуйста, на кухне, что мы просим по полстаканчика рассола от капусты.

– Ещё же не утро…

Я поперхнулся, Ильич закашлялся, а Саня просто захохотал.

– Вы знаете, Лера, как звучит слово «чаевые»?

– Да, оно так приятно звенит.

– Нет, в Вашем случае оно будет приятно шелестеть, Вы только что меня убили насмерть.

Ильич разлил по рюмкам остатки водки и Лера, незаметно подхватив пустой графинчик, исчезла.

– Мы как-то пили с товарищем, а с нами араб один оказался, ну, так получилось, он его сотрудником тогда был, Саня его знает. И вот, поскольку он не пил, мы его определили на разлив. Трезвый, рука не дрожит, мечта, а не аналитик. И, в общем, заканчивается бутылка, он её пытается на стол поставить, а товарищ, громко так: «Нельзя! Забери!» Тот хватает бутылку, двумя руками, прижимает к себе: «Пащему?» Товарищ: «Упадёт». Упал, короче, я.

– Ну а как нормальному человеку объяснить, что пустую на стол нельзя? Традиция, блин.

– Кстати, о традициях. Селёдку все уже попробовали? «Как же вы селедку без водки?» – помните? Я тут каждый раз Мышлаевского вспоминаю. Вот, хороша, блин.

– Ну хорош уже в руках греть. За традиции.

Селёдку без водки я употребляю редко, да что там «редко», не употребляю. А вместе они, действительно, созданы друг для друга. Колечки маринованного лука и лужица жареного масла на аккуратно выложенных кусочках сельди других ассоциаций почему-то не вызывают. А тут глотнёшь и селёдочку туда и лучка чуть. Как к себе домой.

– Водка – это вообще традиции сплошные. Вот смотрите: Состав сорок на шестьдесят – традиционный? Традиционный. Набор закусок. Шоколадкой же не будешь? Не будешь.

– Не, ну, когда ничего больше нет, можно и шоколадкой, я когда-то бутылку под одно яблочко всосал.

– А лет тебе сколько? А понимание того, как пить правильно, традиционно приходит с возрастом. Обстановка, компания, сервировка – всё традиционное. Вот соберутся люди где-нибудь в другом конце галактики водку пить, у них же обязательно рюмки будут, огурчик…

– Да, обычно, все стараются выпивку как-то обставить. Согласитесь, что мы никогда не пьём без каких-нибудь ритуалов. Даже если собрались не как мы сегодня, чтобы её попить, да? А вот тупо набульбениться. Всё равно же какие-то тосты говорить будут, чокаться, закуску постараются, там, какую-то подходящую организовать.

Тут появился буфетчик.

– Хорошо заходит?

– Да, знаете. Вот прям совсем.

– Понимаю, сам вот смотрю на закуску, слюнки текут, но нельзя. При исполнении. Я же правильно понял, что ещё столько же той же самой?

– Совершенно. А может всё-таки чуть?

– Вы можете не верить, но мне очень нравится моя работа. И, насколько я понимаю, мы сегодня ещё увидимся.

А с другой стороны стола Лера уже сгружала тарелки с картошкой и стаканы с мутной жидкостью.

Сама по себе селёдка с водкой, конечно, хороша, но, если добавить к ней картошечки, сразу понимаешь, что жизнь удалась. И не важно – отварная она, рассыпчатая, сдобренная сливочным маслом, молодая, покрытая щетинками укропа или жареная с лучком на сале, селёдка всегда найдёт с ней общий язык, а за ней и рюмашка.

– А ты был прав насчёт рассола, – прервал мои мысли Саня, – он божествен.

– Прикинь, иногда можно верить даже мне. Стал бы я вас сюда водить, если бы тут было плохо. Ильич, ну ты что, есть сюда пришёл? Наливать собираешься?

– Водка, дорогие мои, не наливается быстро. Она льётся тонкой струйкой, слегка побулькивая, чтобы в рюмке оказалось ровно столько, сколько нужно для того самого глотка, который мы отправляем наполнить организм, понимаешь, заветным теплом.