Я бы тоже хотела не помнить. Но, увы.

Ещё одним малоприятным фактом было то, что вскоре после аварии она перестала работать = у нас почти не было средств к существованию. И вот здесь напрашивается вполне логичный вопрос – на что она кормила себя и своего ребёнка? Мы жили с ней на алименты, которые платила моя бабушка по линии отца. Я не оговорилась, алименты платил не папа, а бабушка. Почему так? На этот вопрос я до сих пор так и не получила внятного ответа, но скорее всего, просто «кто-то» безответственный. В те года это было четыре тысячи рублей, их хватало ровно на то, чтобы купить немного еды и несколько пачек сигарет. О том, чтобы оплачивать коммунальные услуги, покупать одежду и баловать себя прочими прелестями жизни, не было и речи. Почему человек не может выйти на работу, даже тогда, когда это жизненно необходимо? Причин может быть бесконечное множество, но основная – страх. А какой именно, надо разбираться индивидуально.

Мама почти перестала для меня готовить. Болезнь попросту отобрала у неё все базовые материнские инстинкты. Поэтому кушала я, в основном, у друзей и соседей. Под нами, на втором этаже жил мой лучший друг Максим, и я никогда не забуду, как однажды встретила его маму спустя много лет. Она с улыбкой рассказала, как я часто приходила к ним в гости и спрашивала нет ли у них какой-нибудь еды. Её эти воспоминания умиляли, ведь она искренне считала, что я вела себя так, потому что была всепоглощающей обжорой. А во мне её слова пробудили и стыд, и ужас одновременно. Стыд – за то, что моё детство, отчасти, было и таким тоже. Ужас – потому что никто из окружающих не видел, что происходит в нашей семье. Или не хотел этого замечать. Ровным счётом, как мы все делаем вид, что за чужими закрытыми дверьми ничего не происходит.

Немного поделюсь с вами страшной статистикой, от которой в ужасе даже сами правозащитники: 70% женщин погибает от рук собственных мужей или сожителей; 300 миллионов детей в возрасте от двух до четырёх лет страдают от насильственных методов воспитания; каждый год от 13 до 14 тысяч человек подвергается сексуальному насилию; около одного миллиарда человек мучаются от психических заболеваний. Только представьте себе эти цифры…

Я уже говорила, что моя мама перестала выполнять базовые функции по отношению ко мне, и когда я поняла, почему сейчас для меня так важно наличие забитого до отвала холодильника, я не могла остановить слёзы на протяжении трёх часов. Как будто уровень наполненности полок продуктами = здоровая обстановка в доме. Вот почему мне так важно, чтобы муж баловал меня вкусняшками, когда мне грустно или, когда я болею. Вот откуда моё убеждение, что если хочешь позаботиться о ком-то, тогда накорми его. По этой же причине я жутко нервничаю, когда наш маленький сын отказывается съесть свой обед и говорит: «Не хочу есть суп, я буду голодненький!». Я сильно переживаю в такие моменты, но пытаюсь принять его слова. Сама себя успокаиваю, что свою функцию «приготовить» я выполнила, а дальше уже его право съесть свою порцию или нет.

А ведь я до сих пор помню, как вкусно когда-то готовила мама. Помню запах сочных куриных окорочков, замаринованных в майонезе с чесноком и свежей зеленью, приготовленных вместе с картофелем в духовке. Помню запечённую шарлотку с кисло-сладкими яблоками – это был первый и последний раз, когда она её пекла. Я часто рассказывала ей об этом вкусном воспоминании, а она каждый раз удивлялась, что я помню. Почему за столько лет я ни разу не попросила её ещё раз приготовить мне тот вкуснейший яблочный пирог? Не знаю…

Примерно с полгода назад у меня состоялся разговор с бабушкой по линии отца. Мы говорили о моей маме. Неожиданно для меня, бабуля выдала: «Я не знала, что вы голодали». В ту минуту на её лице отразились чувства боли и вины. Она считала себя виноватой за то, что её внучка плохо питалась. Раньше я тоже винила себя, винила болезнь, которая пришла в наш дом. Родственников, соседей, учителей, которые чувствовали не ладное, но не забили тревогу. Я винила весь мир. Ровно до тех пор, пока не поняла, что ни у кого из нас не было ни единого шанса. Ведь нас никто не научил как правильно.

Помню, как мама стала потихоньку избавляться от осточертевшей ей мебели. Первым под раздачу попал диван. Для начала мама открутила ему подлокотники, спустя ещё какое-то время спинку, а потом и вовсе вынесла его на помойку. Она разбирала этот чёртов диван по частям, будто бы желая «очистить» пространство вокруг себя, избавившись от всего, что было ей в тягость. Вслед за спальным местом, из дома, с позором были выгнаны: тумба, на которой раньше стоял телевизор, журнальный столик, ковёр с длинным ворсом и платяной шкаф.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.