С той поры, – вздохнув, продолжила Настя, – я думала о нем каждый день. А потом, после очередной ссоры с мужем, собралась и уехала гулять. Пока ехала в такси, позвонила Коле. Сказала, что, мол, так и так, поругались, мне грустно, хочу его видеть. Через час приехала к нему в офис. Поболтали. Выпили коньяку. А потом у нас случился секс.

Настя замолчала, достала из сумочки бутылочку с водой и сделала несколько глотков. Потом посмотрела на Арину Викторовну и прибавила:

– Вы спрашиваете, почему я изменила мужу? От обиды, наверное. Не знаю, мне сложно сказать, почему.

– Отомстила, ты хочешь сказать?

– Возможно, отомстила.

Арина Викторовна незаметно улыбнулась: «Ох, уж эти жены! Да в мести ли дело?»

– Легче стало? – спросила она вслух клиентку.

Настя отрицательно повертела головой:

– Стало хуже.

– Что так?

– Коля оказался ничтожеством. Он отымел меня на рабочем столе, кое-как, задрав юбку, как последнюю шлюху, а потом сказал, что уже поздно и ему надо ехать домой к жене и детям. С тех пор он мне ни разу не позвонил. Я думала, умру. Было ужасно… позорно… отвратительно…

Настя опять заплакала.

– И что же было потом? – спросила чуть погодя Арина Викторовна, покуривая тонкую сигаретку.

– А потом я поняла, что мой муж… лучше всех.… Только вот легче мне от этого не стало. Я люблю его и ненавижу! Ненавижу за то, что по его вине изменила, позволила унизить себя… – Настя замолчала, опустила голову и тяжко вздохнула.

«Пошла на измену, полагая, что другой – ее счастье, да только пошло не по сценарию…» – помыслила Арина Викторовна и затянула в себя горький дымок.

Они сидели в тишине долгие десять минут. Настя не знала, что добавить к сказанному, а психолог выжидала момент.

Вдруг Арина Викторовна, резко встала, взяла сумку и со словами: «Сейчас приду», выбежала из кабинета, не сказав, куда пошла и надолго ли.

– Странная все-таки она, – тихо проговорила Настя, глянула на часы – ровно одиннадцать, – и задумалась о своем.

Настя вспомнила тот вечер, когда пришла домой после встречи с Колей.

На часах почти одиннадцать. От нее пахло алкоголем и табачным дымом. Она знала, что муж учует запахи, разразится гром. Но ей было все равно. Очередной скандал и оскорбления оказались бы безобидными после того, как Коля, ради которого она предала не только своего мужа, но и себя, опустил ее до уровня дешевки. Ее чувство собственного достоинства и без того валялось в грязи. «Давай, начинай», – подумала она, когда муж, услышав, как хлопнула входная дверь, тут же подскочил с дивана и пошел встречать жену.

Но Настя не услышала от мужа резких и обидных слов. Он просто стоял и смотрел на нее, как та с трудом снимает обувь, держась за стену, и вытирает слезы, льющиеся по щекам.

– Тебе помочь? – вдруг спросил муж.

Настя отрицательно покачала головой.

– И все же, давай, помогу, – решил он.

Муж снял с Насти туфли, отставил их на привычное место, сумку повесил на стул, взял жену под руки и отвел в ванную, раздел, обмыл ее, рыдающую, душем, отер полотенцем, взял на руки, отнес в спальню, уложил на кровать и сел рядом с ней, пока та не уснула.

– Прости, – прошептал он, думая, что Настя спит, – это моя вина. У меня ужасный характер. Ты всю жизнь терпела меня, идиота. Прости. Характер, характер, характер… Сам себе столько раз говорил, что перегибаю палку, что не надо тебе грубить, нельзя на тебя кричать, обзывать… Прости. Но мне иногда кажется, что ты совсем меня не понимаешь. Ведь я так стараюсь для тебя, для дочки, для нашей семьи… Конечно, это не оправдания. Характер… У меня ужасный характер, знаю. Прости. Но я все равно люблю тебя. Такая странная любовь… Прости.

Он поцеловал Настю, встал с кровати, открыл окно и вышел из спальни, плотно закрыв дверь.

Настя приоткрыла заплаканные глаза. Она все слышала. Но от этого ей стало только хуже. Почему же он молчал? Почему довел ее до ручки? Вынудил искать утешение с другим? Да, он во всем виноват. И в том, что она так много думала о Коле. И в том, что решила, будто бывший может сделать ее счастливой. И в том, что тот унизил бедную Настю, втоптал в грязь ее честь и веру в судьбу…

На следующее утро Настя не пошла на работу. Отпросилась. Не до дел. Она переживала ужасный поступок и думала о том, что сказал муж ночью.

«Как же ужасно! Как же омерзительно! Как же обидно!» – плакала Настя целый день. Как она хотела, чтобы все, что случилось, оказалось дурным сном. Увы. Это был не сон. «Зачем? Зачем он меня унизил?» – плакала она. «Коля мне отомстил… отомстил за то, что я его бросила тогда, давно…» – все думала Настя. Ей становилось нестерпимо больно.

Она много чего передумала, да только в голове даже мысль не возникла, что Коля совсем не хотел ее унижать и втаптывать с грязь. Он так же, как и Настя, думал, что их встреча – судьба. Правда, когда кончил на пол в кабинете, вдруг, осознал, что любит жену больше жизни, что для него семья – важнее всего на свете. А то, что было – в прошлом, оно ушло, далеко. И нет больше тех чувств и переживаний, что были прежде, и нет больше и быть не может тех ощущений и того трепета, которые не давали ему покоя ни днем, ни ночью когда-то, давным-давно.

Об этом Настя, конечно же, не подумала. А вот Арина Викторовна – другое дело! Ей-то пришли в голову эти мысли, когда она выпустила дым. Так что, нет никакого унижения, нет никакой мести, потому не стоит и печалиться. Напротив, судьба свела Настю и Колю, чтобы они наконец выбросили друг друга из головы, занялись семьями, а не жили прошлым. Как иначе поймешь, что бывшие – это призраки, призраки счастья, радости, удовольствия, веры и надежды. Прочь, прочь гнать надо все, что касается бывших. Иначе счастья не видать. Но как Арине Викторовне донести это Насте? Просто сказать – недостаточно. Нужно что-то другое. Только что?

– Прости, Настя! Я так скоро вышла, что совсем не успела сказать: сегодня с утра беспокоит расстройство желудка. Жутко неловко! Но что поделать – физиология.

Настя вежливо улыбнулась. «На кой черт мне знать это! – подумала она. – Вышла, и вышла».

– Итак, на чем мы остановились? – Арина Викторовна сделала серьезное лицо.

– На том, что люблю и ненавижу собственного мужа, а еще готова подать на развод. Когда его вижу, слезы на глазах, а в груди что-то давит. И есть желание вцепиться ему в глотку, потому что, когда закрываю глаза, чтобы уснуть, передо мной всплывает образ Коли, которого я ненавижу не меньше за то, что унизил…

Настя вновь заплакала.

В дверь кабинета постучали.

– Извините, можно к вам, Арина Викторовна? – в двери показалась симпатичная женская головка. – Я буквально на секунду, долг отдать.

– Да, конечно, – сказала Арина Викторовна, потом посмотрела на Настю. – Ты не возражаешь, если мы прервемся?

– Нет, – покачала та головой.

Молодая женщина, на вид лет тридцати, в приталенном платьице цвета неба, вошла в кабинет. Арина Викторовна встала с кресла и рукой позвала женщину за собой. Они подошли к окну.

– Вот, – женщина протянула Арине Викторовне конверт.

– Спасибо, Лера!

– Это вам спасибо! – любезно сказала та. – У меня еще одна просьба, если можно. – Женщина посмотрел на Настю, потом на Арину Викторовну, и полушепотом продолжила. – Мне буквально вчера звонила лучшая подруга. У нее семейная трагедия. Муж ее, Николай, встретил свою бывшую подружку и изменил с ней Светке. Идиот, честное слово. Мог бы и промолчать. Сказал Светке, что мол, думал, что любит бывшую, как раньше, а оказалось – нет. И на коленях теперь вымаливает прощение. Та, конечно же, ни в какую. Ушла с детьми к родителям. Говорит, что никогда не простит. Я ей посоветовала к вам обратиться. Как-то надо помочь. Такая семья хорошая у них была. Жалко, если расстанутся.

Арина Викторовна мельком глянула на Настю. Та сидела, не шелохнувшись, навострив уши. Психолог перебила женщину и негромко предложила выйти из кабинета.

Настя осталась одна. Что только не лезло в ее голову в эти минуты. Неужели, эта женщина – подруга жены ее бывшего Кольки? И все крутились-крутились слова: «он думал, что любит бывшую»…