Не спала всю ночь, опасаясь окончательного насилия. Днем предлагает водки, шоколаду; когда все уходят, ласкает. Пред Тамбовом заснула на час. Проснулась, потому что рука офицера была уже на мне. Вез в тюрьму и говорил: «Вот я вас обнимаю». В Тамбове бред и сильно больна.
Показания следующие: 1) Да, хотела убить Луженовского по предварительному соглашению и т. д. 2) По постановлению Тамбовского комитета партии социалистов-революционеров за преступное засекание и безмерное истязание крестьян во время аграрных и политических беспорядков и после них в тех уездах, где был Луженовский, за разбойничьи похождения Луженовского в Бори-соглебске в качестве начальника охраны; за организацию черной сотни в Тамбове и как ответ на введение военного положения и чрезвычайной и усиленной охраны в Тамбове и других уездах Тамбовским комитетом партии социалистов-революционеров был вынесен приговор Луженовскому; в полном согласии с этим приговором и в полном сознании своего поступка я взялась за выполнение этого приговора.
Следствие кончено, до сих пор сильно больна, часто брежу. Если убьют, умру спокойно и с хорошим чувством в душе».
Письмо это не могло не вызвать всеобщего крика негодования, и ужаса, и в газету «Русь», где оно появилось, градом посыпались письма с разных сторон, в которых авторы их — между них много женщин и девушек, — протестуя против допущенных по отношению к ней насилий и зверств, требуют «публичного и гласного» суда над насильниками — казачьим офицером Аврамовым и приставом Ждановым.
Суд приговорил М. А. Спиридонову к повешению, но постановил ходатайствовать перед командующим Московским военным округом о замене ей этого наказания, что и было впоследствии сделано, ссылкой на каторжные работы».
Левые эсеры были единственной партией, с которой большевики разделили после Октябрьского переворота власть и создали правительственную коалицию. Ленин отмечал «громадную преданность революции, обнаруженную целым рядом членов этой партии, которые проявляли всегда очень много инициативы и энергии».
К июню 1918 года в отношениях между партиями большевиков и левых эсеров назрел кризис.
В мае 1918 года Советским правительством были приняты законы о продовольственной диктатуре и комитетах бедноты.
Народному комиссариату продовольствия, который возглавлял А. Д. Цюрюпа, предоставлялись чрезвычайные полномочия для закупки хлеба у крестьян. Изъятием хлеба у крестьян занимались «продовольственные отряды», созданные из городских рабочих.
В стране был голод. Большевики стремились справиться с продовольственным кризисом за счет крестьян. Хлеб закупался по «твердым» ценам.
Непопулярные методы, использованные большевиками в деревне, отозвались эхом крестьянских восстаний.
Левые эсеры не поддерживали репрессивных мер, проводимых большевиками в деревне. Левые эсеры выступали за гибкую политику цен на сельскохозяйственные продукты. Влияние партии левых эсеров росло. Эта партия могла бороться за голоса избирателей, оппонировать большевикам во ВЦИК и на съездах Советов.
Выступая на V съезде Советов, Ленин заявил: «Тысячу раз будет неправ тот, тысячу раз ошибается тот, кто позволит себе хоть на минуту увлечься чужими словами и сказать, что это борьба с крестьянством, как говорят иногда неосторожные или невдумчивые из левых эсеров. Нет, это борьба с ничтожным меньшинством деревенских кулаков».
Левые эсеры выступали против заключения мира с Германией. Весной 1918 года в знак протеста против подписания Брестского мира левые эсеры вышли из состава Советского правительства.
С целью срыва заключения сепаратного мира с Германией ЦК левых эсеров вынес свое решение — смертный приговор немецкому послу графу Вильгельму Мирбаху.
Совершив террористический акт, эсеры скрылись в особняке в Трехсвятительском переулке, у Покровских ворот, где размещался штаб одного из отрядов ВЧК, которым командовал Попов.
Председатель ВЧК Дзержинский прибыл в отряд Попова, чтобы арестовать террористов, но был сам арестован вместе с сопровождающими его чекистами.
Вслед за арестом председателя ВЧК эсеры арестовали председателя Моссовета Смидовича, захватили здание ВЧК на Лубянке, 11 и арестовали находившихся там чекистов-большевиков. Сделать это было нетрудно — охрану здания нес отряд чекистов-эсеров.
Из членов коллегии ВЧК удалось захватить только Лациса, все остальные находились в Большом театре на V съезде Советов.
Пока шел съезд, левые эсеры захватили Главный почтамт и разослали по всей стране телеграммы о захвате власти, дали несколько орудийных выстрелов по Кремлю и отправили делегацию на съезд.
Узнав об аресте Дзержинского, Ленин заявил, что если хоть один волос упадет с его головы, то левые эсеры заплатят за это «тысячью своих голов». Немедленно была арестована вся левоэсеровская фракция съезда вместе с ее лидером — Марией Спиридоновой. В районах Москвы были мобилизованы большевистские рабочие отряды.
Мятеж левых эсеров был ликвидирован 7 июля 1918 года.
В книге Д. Л. Голинкова «Крушение антисоветского подполья в СССР» читаем: «Некоторые группы партии левых эсеров работали в 1920–1921 гг. легально. Лидер партии левых эсеров М. А. Спиридонова, которая по приговору Московского революционного трибунала 24 февраля 1919 года была изолирована от политической и общественной деятельности сроком на один год, по указанию В. И. Ленина была помещена в Кремле. Ей предоставили здесь две комнаты для проживания, она получала питание из кухни Совнаркома, вела оживленную переписку, пользовалась литературой. Но 20 апреля 1919 года она бежала, перешла на нелегальное положение и продолжала антисоветскую работу.
20 октября 1920 г. Спиридонова вновь была задержана. Теперь ее уже поместили в тюрьму, а затем, ввиду болезненного состояния, в больницу. 13 сентября 1921 г.
Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение освободить Спиридонову из-под стражи, о чем было дано указание ВЧК. 18 сентября Спиридонову освободили под поручительство председателя центрального организационного бюро партии левых эсеров (легальных) И. 3. Штейнберга и секретаря того же бюро Ю. И. Баккала.
В 1923 году Спиридонова пыталась бежать за границу, но была задержана и осуждена на три года ссылки. Отбыв наказание, отошла от политической деятельности».
Прошло совсем немного времени, и, несмотря на «отход от политической деятельности», Спиридонова оказалась в сталинских застенках. От выстрела в Борисоглебске до расстрела в Орле, от эсеровской террористки до лидера крупной политической партии, от члена высших органов власти до жертвы сталинских репрессий — таков жизненный путь Марии Александровны Спиридоновой, оборвавшийся в 1941.
Забытые возлюбленные
Год 1898 — первая ссылка Дзержинского. Начальник ковенской тюрьмы Набоков объявил Феликсу о том, что «государь император высочайше повелеть соизволил» выслать его под гласный надзор полиции на три года в Вятскую губернию.
Ссыльных везли на пароходе. Среди других политических Дзержинский был самым молодым и одиноким. Во время прогулок по палубе он познакомился с молодой и симпатичной женщиной — Маргаритой Федоровной Николевой. Они ловили каждую минуту, чтобы быть вместе. Маргарита помогла Феликсу выдержать этап и благополучно добраться до Вятки. Там ее передали под гласный надзор полиции и разрешили свободно передвигаться по городу. Феликса посадили в тюрьму.
Николевой определили местом ссылки уездный городок Нолинск, и она при очередном свидании посоветовала Дзержинскому проситься туда же, чтобы быть вместе.
Расконвоированную Николеву отправили в Нолинск первой, а Феликс остался в Вятке ждать решения губернатора Клингенберга. Губернатор принял его, долго беседовал и удовлетворил его ходатайство.
Пароходик, на котором должны были отправить Дзержинского в Нолинск, застрял где-то из-за мелководья. И тогда он вновь обратился к губернатору с прошением расконвоировать его и разрешить отправиться в Нолинск за свой счет, без конвоя, и это было ему разрешено.
