Но сейчас запотевшее зеркало так и манит. Говорит: «Покажи мне. Нет ничего страшного». И я замираю, смотря в глаза той самой смелой Серене, которая возродилась из пепла. Она говорит: «Давай, взгляни. Брось полотенце. Уже можно». И я бросаю, оставаясь стоять вытянутой по струнке. Не двигаюсь. Только смотрю.

Вижу, как сосредоточено мое лицо. Как начинает часто вздыматься грудь. Как проступают ребра под бледной кожей. Как это может нравиться Эзре? Моя талия слишком узкая, а бедра далеки от сочных форм той же Рэйчел. Вся я вообще не вызываю никакого аппетита. Особенно, если опустить взгляд вниз.

Резко наклоняюсь к полу и хватаю полотенце.

Попытка зачтена. И этого достаточно, даже если я не смотрела ниже пояса.

Оборачиваюсь махровой тканью и вываливаюсь из ванной, хватая ртом свежий воздух. Я ненормальная, раз подумала, что смогу.

– Душ свободен, – стабилизирую дыхание и даже пытаюсь улыбнуться, но на мое заявление никто не отвечает. – Эзра, слышишь?

Ступаю босыми ногами по мягкому ковру и выхожу из спальни в просторный холл. Этот люксовый номер в три раза больше квартиры Юджина, клянусь.

Между бежевыми диванами с резными спинками стоит тележка со стальным ведерком, наполненным льдом. Из него на меня смотрит откупоренная бутылка розового шампанского. Я подхожу ближе и замечаю записку на стеклянном кофейном столике.

«Скоротай время. Я быстро.

P. S. Именно его мы пили в новогоднюю ночь.

Вспоминай, пока будешь меня ждать.

Не одевайся.

Лучше потрогай себя».

– Придурок, – усмехаюсь и прячу карточку в чемодан, но все-таки решаю одеться.

Куда же он делся

Я высушила волосы и даже подкрасила глаза впервые за долгое время. Если честно, вообще не помню, когда в последний раз наносила что-то большее, чем просто тушь для ресниц. Но сегодня захотелось.

Отыскала какой-то музыкальный канал на телике, звук которого не идет ни в какое сравнение с проигрывателем Эзры, и, подогнув ноги под себя, уселась на широкий круглый пуф.

Чувствую себя породистой болонкой.

Тянусь за бокалом шампанского, театрально вздергиваю подбородок, делаю глоток – и вот я уже не какая-то ручная собачка, а самая настоящая богачка.

– Богачка, Серена, – усмехаюсь сама себе. – Такие слова употребляют только нищеброды. Ты никогда не изменишь себя, – делаю еще глоток и приятно улыбаюсь.

Кто бы мог подумать, что однажды я перелечу страну, чтобы оказаться в одном из самых дорогих отелей Сан-Диего. Нужно будет рассказать Юджи и посмотреть на его реакцию. Он ни за что не поверит. Скажет, что я сочиняю. Поэтому в доказательство делаю селфи с бокалом в руке и искривляю лицо в забавной гримасе. Пусть только попробует после этого обвинить меня во лжи.

По холлу разносится какой-то писк, и входная дверь дергается. Я непроизвольно вскакиваю на ноги и проливаю шампанское на свою майку.

– Руки из задницы, – тихо ругаю себя и радуюсь, что не уронила телефон. – Эзра, это ты? – кладу айфон на столик и облегченно выдыхаю, едва Эзра проходит в глубь комнаты.

– А ты ждала кого-то другого? – улыбается он и ставит на пол несколько красных глянцевых пакетов с золотистой надписью «Valentino». – И вообще-то я просил не одеваться, – сбрасывает с себя джинсовую рубашку, а затем и футболку, оставаясь обнаженным по пояс. Я тут же втягиваю в себя воздух. – Не прочитала мою записку? Для кого я так старался? Выводил каждую букву.

Полуголый Эзра подходит ко мне и выдергивает бокал из моих рук. А я даже и не заметила, что все это время держала его. Точнее сжимала.

– Прочитала, – выдыхаю почти в губы, когда он склоняется надо мной и приобнимает за талию.

– Опять вредничаешь, Панда? – его пальцы впиваются в кожу даже через ткань моей майки.

– Где ты был? – ляпаю первое, что приходит на ум, лишь бы не сорваться и не поцеловать его раньше времени.

– В аду, – усмехается Эзра и выпускает меня из объятий. – И захватил тебе пару сувениров, – кивает в сторону фирменных пакетов на полу. – Надеюсь, разберешься без меня, пока я буду принимать душ.

– И что я должна с этим делать? – недоверчиво оглядываю лицо Эзры. Помнится, на Рождество он подарил Стели искусственный член. Хотя сомневаюсь, что такое производят у Valentino.

– Надеть на себя, – возвращается и проговаривает у самого моего уха. – Мы идем в ресторан, Панда.

Хитрая ухмылка расползается по его лицу, и Эзра удаляется в душ, а я кошусь на все эти бумажные пакеты и не верю, что облачусь в одежду по вкусу самого Дьявола.

Дьявольски бесподобный вкус. Никогда не слышала, но это сейчас на мне.

Платье изумительно. Нижний слой тонкого телесного шифона усыпан сверху ромбовидной черной тесьмой и бусинами. Они переливаются и не дают платью просвечиваться. По бокам расположены глубокие карманы, а подол мягко стелется ниже колена. Я держу в руках тонкий пояс, расшитый черным бисером, и не могу узнать себя в зеркале.

Какая-то третья Серена Аленкасти. Элегантная и, наверное, даже красивая. И снова рядом с Эзрой. У него явно талант пробуждать во мне новые личности.

– Я полностью в твоем распоряжении, – раздается за моей спиной, и я отрываю взгляд от своего отражения в зеркале. – Ни хрена себе…

Эзра застывает в дверном проеме, облаченный в темно-серые брюки и черную рубашку. Ни хрена себе… Так же хотелось сказать и мне. Ему чертовски идет этот стиль.

– Серена… – я улыбаюсь, смотря на него. – Прости, но сначала мне придется тебя трахнуть, а потом уже пойдем в ресторан.

Он настигает меня за три огромных шага и впивается в губы поцелуем.

– Нет, – упираюсь ладонями ему в плечи. – Никакого секса, пока не убежусь, что ты не работорговец-мафиози.

– У меня не стальные яйца, Панда, – шепчет он вдоль моих губ. – Ты специально провоцируешь меня.

– Между прочим, ты сам выбрал это платье.

– И уже чертовски мечтаю его разорвать.

– Лучше помоги с поясом.

Отскребаю его пальцы от своей задницы и вкладываю в них пояс от платья. Разворачиваюсь к Эзре задом, обхватываю свои волосы и перекидываю их через плечо.

– Здесь еще и вырез… – он прислоняется торсом к моей нагой спине и склоняется над голым участком шеи. – Нам точно нужен этот чертов пояс? – губы Эзры тянутся ниже, и я прикрываю глаза. Приятная вибрация разносится по низу живота, и я уже сама не уверена нужен ли нам этот гребаный пояс.

Он целует меня вдоль позвоночника. Спускается к лопаткам и параллельно продавливает ладонями мою талию.

– Господи, Аленкастри, ты совершенство… – его губы и нос касаются чуть выше поясницы, и я задерживаю дыхание. Ладони Эзры уже лежат на моих бедрах и поглаживают их.

– Ты подобрал идеальное платье, – смущенно выдавливаю я, накрывая сверху его ладони своими.

– Дело не в платье, – Эзра резко выпрямляется на ногах и разворачивает меня к себе лицом. – Ты совершенство. Вдоль. Поперек. По диагонали. Вся ты.

Меня бросает в холод, затем – в жар. Я стою напротив его глаз, а сама улетела куда-то в далекий космос. Его слова выбивают из-под ног землю. Они толкают, и я лечу. И все равно куда. Хоть на самолете. Тут я не боюсь.

– Эзра, я…

«Люблю тебя», – обрывает громкий стук в дверь, и Эзра выпускает меня из своих рук.

Космический корабль «Серена Аленкастри» снова опустился на Землю. Но мне не хочется облегченно выдохнуть.

– Сэр, Вы просили подать машину к десяти вечера, – доносится из-за двери.

– Да. Мы уже спускаемся. Благодарю.

Эзра возвращается ко мне, завязывает пояс и целует меня в шею.

– С туфлями сама справишься?

– Что? – моментально вспыхиваю я. Какие еще туфли? Которые на каблуке? На которых я даже ни разу не стояла?

– Туфли, Панда, – усмехается он. – Вон в том пакете. Распакуй и его.

– Эм… – неловко поправляю платье. Господи, я сплошная нелепость. Куда мне дорогие туфли?

– Я ни разу не носила каблуки… – наверное, выпитое до этого шампанское спровоцировало мое откровение. Да, определенно. Как и то, что я хотела сказать до этого. Хорошо, что не ляпнула.