Annotation
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ РАЗЪЯСНЕНИЯ
I. СЕМЬЯ КУШЕЛЕВЫХ
II. КАРАВАН
III. СПИРИТ
IV. ДВЕ МИНУТЫ НА РАЗМЫШЛЕНИЯ
V. ИЗ ПАРИЖА В КЁЛЬН ЭКСПРЕССОМ
VI. БЕРЛИН — ШТЕТТИН
VII. В МОРЕ
VIII. РОМАНОВЫ
IX. СТРЕЛЕЦКИЙ БУНТ
X. ЖЕНА ДРАБАНТА
XI
XII. ЦАРЬ И ЦАРИЦА
XIII. НА БОРТУ «КОККЕРИЛЯ»
XIV. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С ПЕТЕРБУРГОМ
XV. УСАДЬБА БЕЗБОРОДКО
XVI. МОСТЫ И СТАТУИ
XVII. МЕДВЕЖЬЯ ОХОТА
XVIII. МЕСТНЫЕ ИСТОРИИ
XIX. СКОПЦЫ
XX. ФАВОРИТЫ ПАВЛА I
XXI. ЗАГОВОР ПАЛЕНА
XXII. ПОЭТ ПУШКИН
XXIII. КАК ВАС ОБСЛУЖИВАЮТ В РОССИИ
XXIV. ПЕРЕСЛАВСКИЙ ОТШЕЛЬНИК
XXV. ЛЕГЕНДА О ПЕТЕРБУРГСКОЙ КРЕПОСТИ
XXVI. РЕГЕНТСТВО БИРОНА
XXVII. ЕЛИЗАВЕТА И ЛЕСТОК
XXVIII. ЕЩЕ ОДНА ЛЕГЕНДА РУССКОЙ БАСТИЛИИ
XXIX. АЛЕКСАНДР I
XXX. ПРАВАЯ РУКА ЦАРЯ
XXXI. СЕВЕРНОЕ ОБЩЕСТВО
XXXII. МУЧЕНИКИ
XXXIII. ИЗГНАННИКИ
XXXIV. ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ
КОММЕНТАРИИ
Предварительные разъяснения
I. Семья Кушелевых
II. Караван
III. Спирит
IV. Две минуты на размышления
V. Из Парижа в Кёльн экспрессом
VI. Берлин — Штеттин
VII. В море
VIII. Романовы
IX. Стрелецкий бунт
X. Жена драбанта
XI. Петр I и Карл XII
XII. Царь и царица
XIII. На борту "Коккериля"
XV. Усадьба Безбородко
XVI. Мосты и статуи
XVII. Медвежья охота
XVIII. Местные истории
XIX. Скопцы
XX. Фавориты Павла I
XXI. Заговор Палена
XXII. Поэт Пушкин
XXIII. Как вас обслуживают в России
XXIV. Переславский отшельник
XXV. Легенда о Петербургской крепости
XXVI. Регентство Бирона
XXVII. Елизавета и Лесток
XXVTII. Еще одна легенда русской Бастилии
XXIX. Александр I
XXX. Правая рука царя
XXXI. Северное общество
XXXII. Мученики
XXXIII. Изгнанники
XXXIV. Император Николай
СОДЕРЖАНИЕ
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ РАЗЪЯСНЕНИЯ
Не знаю, дорогие читатели, помните ли вы, что однажды — тому уже скоро двадцать четыре года — я объявил о своем замысле объехать вокруг Средиземного моря, совершить путешествие вдоль всех его берегов и написать историю древнего мира, которая есть не что иное, как история цивилизации.
Все немало веселились и ехидно насмехались надо мной, а человек, заработавший на мне миллион, отплатил за него очаровательной шуткой. Он сказал:
— Вы знаете, Дюма открыл Средиземное море!
И с этого дня он решил, что мы с ним в расчете.
Шутка кое-чего стоила, но стоила ли она миллиона? Стоила ли она «Кристины», «Ричарда Дарлингтона», «Карла VII», «Нельской башни», «Анжелы» — всех тех пьес, какие я ему предоставил?
Сомневаюсь.
Это путешествие, а вернее, ряд задуманных мною путешествий, было трудно осуществить без помощи правительства, лишь на скромные средства литератора, но, в конце концов, оставалась надежда на Божью помощь, и потому мой замысел не представлялся мне таким уж невыполнимым.
В 1834 году я выехал из Парижа и во время своего первого путешествия посетил весь Юг Франции, от Сета до Тулона: Эгморт, Арль, Тараскон, Бокер, Ним, Марсель, Авиньон, Воклюз.
Это было лишь начало.
В следующем году я снова отправился в дорогу, и теперь мое путешествие длилось уже два года.
На этот раз я осмотрел Йер, Канн, залив Жуан, Грас, Драгиньян, Ниццу, Ла-Корниш, Геную, Флоренцию, Пизу, Ливорно, Турин, Милан, Пистойю, Перуджу, Рим, Неаполь, Мессину, Палермо, Джирдженти, Марсалу, Сиракузу, Катанию; я поднялся на Этну и Стромболи, побывал на Липарских островах, добрался до Лампедузы, вернулся в Реджо и прошел пешком всю Калабрию до Пестума. Первый раз меня задержали в Неаполе по воле его величества Фердинанда; я намеревался возвращаться домой через Венецию, как вдруг в Фолиньо меня задержали по воле его святейшества Григория XVI во второй раз: карабинеры препроводили меня к Тразименскому озеру и оставили на его берегу, приказав как можно скорее вернуться во Францию.
И я вернулся во Францию.
В 1842 году, твердо придерживаясь своего замысла, я нанял лодку в Ливорнском порту и на этой лодке, которая раз десять вот-вот должна была пойти ко дну, но так этого и не сделала, посетил остров Эльбу, Пьянозу, Горгону, Монте-Кристо и Корсику.
В 1846 году я отправился в Мадрид.
Я посетил Барселону, Малагу, Гранаду и Кордову, Севилью и Кадис, перешагнул через пролив, проследовал в Танжер, из Танжера — в Тетуан, из Тетуана — в Гибралтар, из Гибралтара — в Мелилью, из Мелильи — в Дже-маа эль-Газауэт, из Джемаа эль-Газауэта — в Оран, из Орана — в Алжир.
В Алжире я сделал передышку: мне хотелось осмотреть в глубине материка Блиду, ущелье Музайя и Милиану.
Потом я вновь отправился в путь, останавливаясь в Джиджелли, в Колло, в Сторе, в Филипвиле, проехал до Константины и вернулся в Стору, морем приплыл в Тунис и на острова Керкенна, посетил римский амфитеатр в Джем-Джеме.
За время своего первого путешествия, по Франции, я потратил шесть тысяч франков, за время второго путешествия, по Италии, — восемнадцать тысяч, за время третьего — четыре тысячи и, наконец, за время последнего — тридцать три тысячи, из которых следует вычесть десять тысяч, предоставленных мне министерством просвещения. Итого: пятьдесят одна тысяча франков.
Однако мой замысел оказался наполовину осуществленным — и какое имеет значение, во что это обошлось?
В результате всех этих поездок появились на свет «Впечатления о путешествии на Юг Франции», «Год во Флоренции», «Вилла Пальмьери», «Сперонара», «Капитан Арена», «Корриколо», «Из Парижа в Кадис», «Быстрый».
Так вот, теперь, чтобы завершить задуманное, мне осталось посетить Венецию, Иллирию, Ионические острова, Грецию, Константинополь, побережье Малой Азии, Сирию, Палестину, Египет, Киренаику и Триполи-танию.
Но, прежде чем продолжить свои разъяснения, я хочу выразить признательность администрации Императорского пароходного общества, которая, узнав о моем замысле, предложила мне и моему секретарю — совершенно бесплатно и безвозмездно — проезд на своих судах.
Это было немало, однако совсем не то, чего мне хотелось бы.
Ведь путешествовать на судах пароходного общества — это значит пристать на Мальте, на Сиросе, в Александрии, в Бейруте, в Смирне и в Константинополе; это значит увидеть то же, что видят все, и рассказать об увиденном лучше или хуже других, но непременно после других.
Я же хочу совершить путешествие, какого никто никогда прежде не предпринимал.
Мне надо проделать его на собственном судне, способном плавать без особого риска в открытом море, но, тем не менее, имеющем осадку не более полутора метров, чтобы оно могло заходить во все порты Греческого архипелага, причаливать во всех бухточках побережья Азии.
Такое судно рано или поздно у меня будет и, надеюсь, не в столь уж отдаленном будущем.
А пока же я принимаю приглашение одного из моих друзей отправиться в Санкт-Петербург, чтобы стать шафером на свадьбе его свояченицы, которая выходит замуж, и одновременно присутствовать при великом событии — освобождении сорока пяти миллионов крепостных.
Однако я не собираюсь ограничиваться Санкт-Петербургом.
После того как я выдам замуж свояченицу моего друга, увижу Невский проспект, Эрмитаж, Французский театр, Таврический дворец, Петропавловский собор, Елагинские острова, Большую Миллионную улицу, Казанский собор, памятник Петру I; после того как я проведу на Неве несколько тех пленительных прозрачных ночей, когда возможно разбирать почерк любимой женщины, каким бы бисерным он ни был, я отправлюсь в Москву.
