На рассвете Готлиб проснулся. Его сновидение настолько сохранилось у него в памяти, что, открыв глаза, он невольно повернул голову в сторону алтаря.

На алтаре, где накануне ничего не было, он увидел теперь три чаши.

Юноша подошел к алтарю и одну за другой осушил все три.

И вот, по мере того как он осушал эти чаши, ему начало казаться, что сила всех людей на земле вливается в его тело, что, подобно Геркулесу, он смог бы бороться с Немейским львом и что, подобно Самсону, он убил бы ослиной челюстью тысячу филистимлян.

Не медля ни минуты, Готлиб направился к паперти и нашел камень, под которым был спрятан меч.

Он позвал медведя и льва.

— Поднимите-ка этот камень! — велел он им.

Медведь и лев принялись за дело, но не смогли даже сдвинуть камень.

Тогда Готлиб сказал:

— Теперь мой черед.

И, просунув пальцы под камень, он поднял его.

Под этим камнем лежал клинок длиной в четыре локтя, не считая рукояти, и весом более пятисот фунтов.

Готлиб взял его и стал вертеть им так легко, словно в его руке была деревянная сабля арлекина.

С этой минуты он уже не сомневался, что одержит победу, ведь на его стороне был сам святой Губерт, покровитель охотников, и юноша смело поднялся на вершину горы.

Тем временем подошел час, когда следовало передать принцессу дракону; король вместе с гофмаршалом и придворными проводил ее до вершины горы.

Принцесса вместе с гофмаршалом продолжила свой путь до часовни; там гофмаршал должен был остаться, чтобы присутствовать при жертвоприношении, а затем доложить о нем королю.

Далее принцесса продолжила свой путь до вершины горы одна; ноги ей не повиновались, а из глаз ее лились горючие слезы.

Дойдя до вершины, она застыла в испуге: ей показалось, что охотник, окруженный пятью своими зверями, это и есть многоглавый дракон, который ее пожрет.

Но охотник поприветствовал ее, почтительно сделав шаг ей навстречу в совпровождении льва, медведя, волка, лисы и зайца, которых он попросил изобразить на мордах как можно более любезное выражение, и сказав:

— Прекрасная принцесса, вам нечего бояться ни меня, ни сопровождающих меня зверей; напротив, мы далеки от желания причинить вам зло, мы пришли сюда сразить дракона и освободить вас.

— Да поможет вам Бог, прекрасный охотник, но надежда у меня невелика, — сказала в ответ принцесса, — уже многие пытались сделать то же самое, что и вы, и все они лишились при этом жизни.

— Ну что ж, — сказал молодой охотник, воодушевленный удивительной красотой девушки, — или я освобожу вас, или погибну так же, как они, ибо для меня будет невыносимо видеть, как умирает самая прекрасная принцесса на свете.

В эту минуту в воздухе послышалось нечто похожее на шум бури: то было биение крыльев дракона; затем свет померк под облаком дыма, вылетавшего из пасти чудовища.

— Спрячьтесь под этим дубом, принцесса, — произнес Готлиб, — и молитесь за вашего преданного слугу.

Принцесса, вся дрожа, укрылась под дубом; заяц последовал за ней. Четверо других зверей, то есть лев, медведь, волк и лиса, остались рядом со своим хозяином.

В это время семиглавый дракон постепенно опустился и был не более чем в двадцати пяти — тридцати локтях от земли.

Охотник ждал его с мечом Голиафа в руке.

Увидев Готлиба, дракон спросил его:

— Что ты собрался делать на этой горе?! Я вовсе не желаю тебе зла; ступай прочь!

Готлиб ответил ему:

— Если даже ты и не желаешь мне зла, то я вот поклялся тебя убить и пришел сюда сразиться с тобой, так что защищайся!

— Я никогда не защищаюсь, — заявил дракон, — я нападаю.

И с этими словами он взлетел под самые облака, где казался не больше ласточки, а затем, извергая пламя из своих семи пастей, молниеносно устремился вниз, прямо на охотника, намереваясь схватить его своими когтями и унести ввысь, словно коршун — воробья.

Но Готлиб отскочил в сторону, взмахнул своим мечом и отрубил у дракона одну лапу.

Дракон взревел от боли, поднялся в небо, снова бросился оттуда на врага, но ничуть не с большим успехом: еще одним ударом Готлиб отсек у него и вторую лапу.

Еще трижды дракон предпринимал тот же самый прием, и с каждым разом он лишался теперь двух своих голов.

Наконец он настолько ослабел, что летать уже не мог и попытался ползти; однако, лишенный обеих лап, он не мог защититься от атак Готлиба, и тот двумя ударами меча отсек у чудовища хвост и последнюю голову.

Тут охотник издал победный клич и отдал труп дракона на съедение своим зверям.

Они разорвали тело чудовища в клочья, и только заяц не осмелился приблизиться к дракону, даже мертвому.

Завершив поединок, охотник направился к прекрасной принцессе, которую он нашел под дубом лежащей в обмороке.

От ужаса она потеряла сознание.

Заяц лежал с закрытыми глазами рядом с ней, и, если бы не судороги, сотрясавшие все его тельце, можно было бы подумать, что он мертв.

Готлиб пошел к ручью, протекавшему поблизости, набрал воды в широкий лист кувшинки и возвратился, чтобы окропить лицо принцессы.

От свежей воды принцесса очнулась.

Охотник указал ей на мертвого дракона и промолвил:

— Теперь вам, принцесса, бояться нечего: отныне вы свободны.

Принцесса прежде всего возблагодарила Всевышнего за то, что он дал ее освободителю силу и мужество, а затем обратилась к Готлибу:

— Теперь, прекрасный охотник, ты станешь моим возлюбленным мужем, ведь мой отец обещал отдать меня в жены тому, кто убьет дракона.

И, чтобы вознаградить зверей, она сняла свое ожерелье из изумрудов и надела его на шею льву, своими бриллиантовыми серьгами украсила уши медведя, свой жемчужный браслет надела на лапу волка, а два драгоценных кольца — одно с сапфиром, другое с рубином — подарила лисе и зайцу.

Что касается охотника, то принцесса дала ему свой носовой платок, все еще влажный от ее слез, на четырех уголках которого был вышит золотом ее вензель.

Охотник отрезал все семь языков дракона и завернул их в платок принцессы.

Покончив с этим, охотник, немало утомившись после боя, обратился к юной принцессе, обессилевшей от страха не меньше, чем он от усталости:

— Принцесса, и вы, и я очень измучены, и, чтобы возвратиться в город, нам необходимо хоть немного поспать.

Она ответила:

— Да, мой дорогой охотник.

И они простерлись рядом прямо на земле.

Однако, прежде чем уснуть, охотник сказал льву:

— Лев, я прошу тебя бодрствовать и следить, чтобы никто не напал на нас во время нашего сна. Ты меня понял?

— Да, — ответил лев.

Принцесса уже спала.

В свою очередь заснул и охотник.

Лев улегся рядом с ними; но, и сам испытывая сильную усталость, он сказал медведю:

— Медведь, окажи мне услугу — побудь на часах вместо меня. Я очень устал, и мне нужно хоть немного поспать. Но при малейшей опасности сразу же меня разбуди!

Медведь улегся рядом со львом. Но и он был настолько измучен битвой, что позвал волка и сказал ему:

— Волк, ты видишь, что у меня нет сил держать глаза открытыми; если что-нибудь произойдет, сразу же меня разбуди.

Волк улегся рядом с медведем, но глаза его невольно слипались; так что он жестом подозвал лису.

— Лиса, — сказал он ей, — мне до смерти хочется поспать; побудь вместо меня на страже и при малейшем шуме разбуди меня.

Но лиса, тоже очень уставшая, почувствовала, что не в силах стоять на страже, как ей было велено. Поэтому она позвала зайца и сказала ему:

— Заяц, ведь ты всегда спишь вполглаза, так что, прошу тебя, побудь на страже вместо меня, а если заметишь что-нибудь тревожное, разбуди меня.

Но бедный заяц натерпелся столько страху, что на самом деле устал от этого больше всех. Так что просьба лисы прозвучала слишком поздно: заяц к этому времени спал так же крепко, как все другие звери.

Таким образом охотник, королевна, лев, медведь, волк, лиса и заяц погрузились в глубокий сон, не охраняемые никем.