Там олени покинули Герду и Петерса.

Расставание было грустным, и от слез не удержались ни дети, ни животные, но олени не отважились подвергать себя опасности, отправляясь в другую страну. Правда, олениха готова была бы пойти дальше, но олень, побывавший в неволе, удержал от этого свою по-другу, рассказав ей о своих страданиях, перенесенных в плену.

Детям пришлось бросить санки и пойти дальше пешком, держась за руки. Мало-помалу мхи и лишайники сменились вереском и рододендронами; за вереском и рододендронами последовали колючие кустарники, за колючими кустарниками — чахлые малорослые ели, за ними — уже более красивые ели, потом — каменные дубы, затем они услышали пение птичек, увидели первые цветы, и наконец их взору предстала большая роща из буков и каштанов.

Из этой рощи верхом на великолепной лошади, в которой Герда сразу узнала одну из тех двух лошадей, что были запряжены в ее золоченую карету, выехала красивая девочка в алой шапочке и с двумя пистолетами за поясом.

Это была не кто иная, как маленькая разбойница.

Герда узнала ее, а та узнала Герду; они побежали друг другу навстречу и нежно обнялись.

Гордой амазонке наскучила жизнь, которую она вела в лесном замке. Она взяла там целую кучу золотых монет, набила ими свои карманы, отвязала одну из лошадей, подаренных Герде принцессой, прыгнула ей на круп и умчалась прочь.

Эта встреча была большой радостью для обеих девочек.

— А кто этот мальчик? — поинтересовалась маленькая разбойница, указывая на Петерса.

Герда объяснила, что это и есть тот ее маленький друг, которого она с таким чувством тревоги разыскивала, когда ее остановили разбойники.

Тогда, повернувшись к Петерсу, дочь людоедки спросила его:

— Бродяга ты эдакий, хотела бы я знать, действительно ли ты стоишь того, чтобы тебя разыскивали на краю света?

Герда ласково похлопала ее по щеке и поинтересовалась, как поживают принц и принцесса.

— Они путешествуют за границей, — сообщила маленькая разбойница.

— А ворон и ворониха?

— Ворон умер от несварения желудка, так что прирученная ворониха стала вдовой. Она носит на левой лапке траурную ленточку и горько жалуется на свою печальную участь. Это все, что мне известно. А теперь, Герда, расскажи мне, что с тобой происходило и как ты все-таки нашла своего беглеца.

Герда и Петерс обо всем поведали маленькой разбойнице, и та откликнулась:

— Что же, теперь все будет по-другому, возвращайтесь в большой город, и если я когда-нибудь там окажусь, то нанесу вам короткий визит.

И, не спрыгивая на землю, маленькая разбойница поцеловала Герду и Петерса, а затем погнала свою лошадь вскачь и скрылась из виду.

Петерс и Герда, рука об руку, продолжили свой путь, прошли через местности, поросшие травами и цветами, при виде которых они забыли эту ужасную Лапландию, которую так расхваливают русские, а затем, наконец, услышали звон колоколов и увидели на горизонте тот большой город, где они родились и выросли.

Маленький Петерс узнал те городские ворота, через которые он выехал, улицы, по которым его влекла Снежная королева, и, наконец, дети оказались у своих двух родных домов.

Они поднялись по лестнице в доме Герды и вошли в комнату бабушки. Здесь все оставалось на своих местах, все было таким же, как прежде. Настенные часы мерно стучали и отбивали время; однако, остановившись перед зеркалом, дети с удивлением увидели, что Петерс стал красивым юношей, а Герда — красивой девушкой. Розы по-прежнему цвели в своих ящиках, а у окна все еще стояли детские стульчики.

Петерс и Герда сели на них. Прошлое изчезло из их памяти, как дурное сновидение, и им казалось, что они никогда и не покидали родной дом.

В это время после церковной службы вернулась домой старенькая бабушка, держа в руке молитвенник. Не узнав повзрослевших Герду и Петерса, она поздоровалась с красивым юношей и красивой девушкой и спросила, как их зовут.

И тогда они дуэтом запели ту духовную песню, которой она сама некогда их научила:

Увядшие розы упали с куста —

Скоро узрим мы младенца Христа.

Тут у старенькой бабушки вырвался крик радости: в красивом юноше и красивой девушке она теперь узнала Петерса и Герду.

Месяц спустя колокола, звон которых они расслышали раньше, чем увидели родной город, зазвонили в честь их бракосочетания.

А еще через десять месяцев те же колокола звонили в честь крещения двух премилых младенцев-близнецов, одного из которых назвали Петерсом, как их отца, а второго — Гердой, как их мать.

ДВА БРАТА

I

Жили на свете два брата: один богатый, а другой бедный.

Богатый был золотых и серебряных дел мастером и сердце имел такое же твердокаменное, как тот пробный камень, на котором он определял качество своего золота.

Бедный зарабатывал на жизнь тем, что вязал метлы; все его знали как доброго и честного человека.

У бедного было двое детей — два сына; у богатого детей не было.

Эти два сына были близнецы и так походили друг на друга, что, когда они были маленькими, родителям приходилось ставить метку, чтобы их не перепутать.

Братья часто захаживали в дом своего дяди, и там им порой перепадало несколько крох с богатого стола.

И вот случилось так, что однажды бедняк отправился в лес за вереском и увидел там золотую птицу, столь прекрасную, что ничего подобного он никогда в жизни не встречал. Бедняк поднял камень, бросил его в птицу и попал в нее.

Однако, поскольку камень попал в кончик крыла, да еще в ту минуту, когда птица расправляла это крыло, чтобы взлететь, от него отвалилось только одно перо. Зато перо это оказалось золотым.

Бедняк-метловщик поднял перо и отнес его своему брату; тот внимательно его оглядел, приложил к пробному камню и воскликнул:

— Да оно из чистого золота, без малейшей примеси!

И ювелир дал метловщику много денег за это перо.

На следующий день бедняк вскарабкался на березу, чтобы срезать для метел несколько веток. И вдруг та же самая птица, которую он видел накануне, снова вспорхнула с дерева.

Тогда бедняк внимательно осмотрел березу и нашел гнездо, где лежало яйцо, такое же золотое, как сама птица.

Он принес яйцо домой и показал его брату, который снова воскликнул:

— Оно из чистого золота, без малейшей примеси!

Золотых дел мастер заплатил брату ровно столько, сколько стоило золотое яйцо, и сказал:

— Очень хотелось бы мне иметь саму эту птицу; я за нее щедро бы тебе заплатил!

Дождавшись утра, бедняк снова пошел в лес и увидел там сидевшую на ветке золотую птицу.

Он поднял камень, прицелился как можно точнее, бросил его в птицу и на этот раз убил ее.

Золотая птица упала на землю.

Бедняк-метловщик взял ее и отнес своему брату.

— Держи, — сказал он ему, — вот птица, которую ты у меня просил.

Золотых дел мастер дал брату двадцать золотых монет.

Вязальщик метел вернулся домой, переполненный радостью: теперь у него будет на что жить целый год и весь этот год ему не нужно будет вязать метлы.

Ювелир был человеком сведующим и хитрым: он знал легенду о золотой птице.

Он позвал жену и попросил ее:

— Зажарь-ка мне золотую птицу и постарайся ни кусочка не потерять. Я очень хочу съесть ее всю целиком, причем только сам.

Птица, как вы прекрасно догадываетесь, была не обычной птицей, и человек, съевший ее печень и сердце, мог быть уверен, что каждое утро, проснувшись, он обнаружит под своей подушкой две золотые монеты.

Жена ювелира ощипала птицу как полагается, нанизала ее на вертел и стала жарить.

И вот, пока птица жарилась, женщине потребовалось выйти из дома за какой-то срочной покупкой, и как раз в это время сыновья бедного вязальщика метел навестили своего дядюшку, зашли в кухню и, чтобы не дать птице подгореть, несколько раз повернули ее на вертеле.

И поскольку два кусочка птичьего мяса упали в это время в поддон под вертелом, старший из мальчиков сказал младшему: