Король уже больше ста раз проткнул шпагой чучело, как вдруг на ум ему пришла неожиданная мысль: призвать к себе сеньора Бамболино, столичного градоначальника, и узнать от него, что же такое могло случиться с жителями города.

После самого тщательного обыска дома градоначальника метр Бамболино был наконец найден под грудой вязанок соломы в глубине амбара; из всей одежды на нем была лишь одна рубашка, причем такая коротенькая, что на него без жалости невозможно было смотреть. Опасаясь быть съеденным, он надел себе на шею широкий кожаный ошейник, усыпанный острыми шипами; такие ошейники приучены носить при исполнении своих обязанностей овчарки, чтобы внушать большее уважение господам волкам.

С великим трудом приведенный к подножию королевского трона — так сильно била его дрожь, — сеньор Бамболино рассказал историю о чудовище и его гнусных злодеяниях.

Услышав эту новость, весь королевский двор пришел в смятение, но король, настроенный весьма воинственно, решил немедленно отправиться ловить страшного зверя, невзирая на увещания сеньора Ренардино, утверждавшего, что лучше воспользоваться дипломатическими средствами и отдавать чудовищу ежедневно столько подданных, сколько будет сочтено необходимым для его насыщения.

— В добрый час! — сказал король. — Но подумайте хорошенько, сеньор Ренардино, ведь именно вам, главному министру, будет поручено вести переговоры с чудовищем.

Его превосходительство подумал и не стал настаивать на своем предложении.

А король сразу же отправился в поход, встав во главе всех своих придворных и взяв с собой для охраны столько гвардейцев, сколько можно было собрать.

Цветок Миндаля, страстно любившая охоту, присоединилась к королевскому отряду и с изумительным изяществом заставляла приплясывать своего белого скакуна, который давал волю своей радости и бил всеми четырьмя копытами о землю, высекая искры, — так он был счастлив и горд нести на себе столь прекрасную принцессу.

Что касается королевы, то ее отсутствия никто не заметил из-за всех этих ужасных событий, и она с самого утра спокойно спала в своем паланкине, стоявшем прямо посреди улицы.

Королевский отряд скакал уже несколько часов, не встречая на своем пути ни единой живой души, как вдруг из самой гущи растущего вдоль дороги кустарника внезапно, словно по волшебству, вышла бедная, одетая в лохмотья старуха.

Опираясь на длинный белый посох, она подошла к королю и, протянув к нему руку, слабым голосом произнесла:

— Подайте милостыню, мой добрый сеньор! Помогите мне, ибо я замерзла и очень голодна.

— Назад, старая ведьма, бродяжка с большой дороги! — закричал сеньор Ренардино. — Назад, или я велю взять тебя по стражу и бросить в тюрьму!

Но старуха выглядела такой несчастной, что король проникся к ней жалостью и бросил ей свой кошелек, набитый золотом.

А Цветок Миндаля сняла с шеи великолепное жемчужное ожерелье и незаметно сунула его в руку бедной старухи.

— Возьмите это, добрая женщина, — шепнула она ей, — и приходите завтра ко мне во дворец.

Но едва она произнесла эти слова, как старая нищенка исчезла и — странное дело! — король тотчас обнаружил у себя в кармане свой набитый золотом кошелек, а на шее принцессы снова засияло жемчужное ожерелье.

И только сеньор Ренардино тщетно обыскивал себя с головы до ног, пытаясь найти свой кошелек, хотя был совершенно уверен, что взял его с собой.

Проехав еще сотню шагов, наш отряд встретил юного пастуха, который спокойно наигрывал на свирели, присматривая за своими овцами — несчастными животными, которые, добывая себе корм, с трудом находили под снегом крохотные стебельки травы.

— Эй, дружок, эй! — окликнул пастуха король. — Не можешь ли ты сказать нам, в какой стороне находится дикий зверь, на которого мы собираемся охотиться?

— Государь, — отвечал пастушок, почтительно склоняясь перед королем с таким изяществом и такой непринужденностью, каких трудно было ожидать от юноши столь низкого звания. — Ваше величество ошибается подобно многим другим людям; ужасное чудовище, о котором вам говорили, вовсе не дикий зверь, а, признаться, совершенно невинный маленький ребенок: один дровосек нашел его вчера в лесу — в том, что находится за этими кустами.

Потом юноша принялся описывать королю крошечного человечка и белизну его лица, которое было белее всего самого белого, что бывает на свете; он делал это так долго и так хорошо, что король, считавшийся великим естествоиспытателем, сразу же задумал сохранить это маленькое чудо природы в банке со спиртом.

— Нам — принцессе Цветок Миндаля и мне — было бы весьма любопытно увидеть столь чудесное создание, — живо сказал он. — Не хотите ли вы, дружок, стать нашим провожатым?

— Готов повиноваться вашему величеству, — ответил пастушок, и лицо его при одном только упоминании имени принцессы стало красным как вишня.

Королевский отряд двинулся вслед за юным проводником и правильно сделал, ибо тот настолько хорошо знал проселочные дороги, сокращавшие путь более чем наполовину, что уже через час всадники оказались у хижины дровосека.

Король слез со своего мула и постучал в дверь.

— Кто там? — спросил серебристый голосок, исходивший из хижины.

— Это я, король!

При этих магических словах дверь распахнулась словно сама собой, как знаменитая пещера покойного Али-Бабы, и на пороге появился маленький мальчик с белой фетровой шапочкой в руке.

Вы бы, наверное, очень смутились, дорогие мои дети, если бы встретились вот так, лицом к лицу, с одним из самых великих королей на земле. Я полагаю, что многие из вас живо забились бы в какой-нибудь уголок, закрыв лицо руками, но чуточку раздвинув пальцы, чтобы посмотреть, выглядят ли короли так же, как все прочие люди; но совсем иначе поступил маленький ребенок: с отменным изяществом он приблизился к его величеству, опустился перед ним на одно колено и почтительно поцеловал полу королевской мантии. По правде сказать, я не знаю, где он научился всему этому. Затем, повернувшись к принцессе, он приветствовал ее самым учтивым образом и предложил ей свою маленькую белую ручку, чтобы помочь сойти с коня.

После этого, не обращая никакого внимания на сеньора Ренардино, ожидавшего по отношению к себе такой же услуги, наш малыш изящнейшим движением руки предложил королю и принцессе войти в дом.

Дровосек и его жена, севшие в этот день ужинать на два часа раньше обычного, обомлели при виде столь знатных особ, и сердца их забились от волнения.

— Добрые люди, — обратился к ним король, — я сделаю вас богатыми, и даже очень богатыми, если вам будет угодно оказать мне две услуги: во-первых, доверить мне этого малыша, которого я хочу взять к себе на службу, а во-вторых, угостить меня этой дымящейся аппетитной похлебкой, ведь я столько проехал за день верхом, что умираю с голоду.

Дровосек и его жена были настолько озадачены, что не могли произнести ни слова в ответ.

— Государь, — промолвил тогда маленький человечек, — вы можете располагать мной как вам будет угодно: я весь к вашим услугам и готов следовать за вами. Вот только пусть ваше величество соблаговолит оказать мне милость и взять вместе со мной и этих добрых людей, которые приютили меня и которых я люблю так же, как если бы был их родным сыном. Что же касается этой похлебки, то непременно отведайте ее; я даже осмеливаюсь надеяться, что вы окажете мне честь и, хоть я и мал, позволите мне быть вашим стольником.

— Согласен, — сказал король, дружески потрепав мальчика по щеке. — Ты весьма рассудительный малыш, и я посмотрю потом, кем тебя можно будет сделать.

Вслед за этими словами король и Цветок Миндаля сели за стол рядом с дровосеком и его женой, а те никак не могли уразуметь, что король приехал из такой дали, чтобы разделить с ними их скудный ужин.

За столом было очень весело; король, придя в игривое настроение, соизволил даже отпустить несколько острот, которым малыш учтиво рукоплескал.

Сразу после ужина начали готовиться к отъезду, чтобы успеть вернуться во дворец до наступления ночи. Дровосек и его жена, которым король пожелал оказать честь, с большим трудом взобрались на мула, принадлежавшего сеньору Ренардино, и сели позади главного министра. Малыш проворно вскочил на спину старого осла, которого он отыскал в конюшне и который, увидев такое количество людей, принялся реветь изо всех сил, давая знать, сколь приятно ему было оказаться в столь блестящем обществе. Даже молодой пастух, и тот кое-как пристроился на лошади позади начальника гвардейцев короля.