Когда волчок кружился, этот роскошный убор производил потрясающее впечатление.

Так что на волчка посыпалось множество похвал, и это вселило в него некоторую надежду.

И вот, возвращаясь в коробку, волчок сказал мячику:

— Взгляните на меня, соседушка. Что вы скажете теперь? Не подтолкнет ли вас мой новый убор к решению сделать меня вашим супругом? Что касается внешности, то вы в желтом и зеленом, а я — в желтом и красном. Что же касается наших склонностей, то вы танцуете, а я вальсирую. По моему мнению, мы вполне подходим друг другу.

— Это ваше мнение, — услышал он в ответ, — но не мое. Прежде всего, вы не знаете, кто я. Я дочь туфли, принадлежавшей герцогине и к тому же происходившей от одной знаменитой туфельки. Помимо того, моя внутренность изготовлена из испанского пробкового дерева, тогда как вы не что иное, как простая деревяшка.

— Это правда, — ответил волчок, — что я сделан не из красного дерева, не из эбенового, не из палисандра, а из самшита, но самшит — это дерево совсем иной крепости, чем все эти деревянные безделицы. К тому же я выточен самим бургомистром: у него есть токарный станок и в минуты досуга он вытачивает всякого рода красивые игрушки вроде меня.

— Вы говорите правду? — спросил мячик.

— Пускай меня отхлещут ремнем, если я лгу, — ответил волчок.

— Ну что ж, в таком случае я полагаю, что могу довериться вам, — произнес мячик. — Обстоятельства мои таковы: мы не можем быть с вами помолвлены, поскольку я почти что невеста воробья, обитающего в стене, от которой я отскакиваю чуть ли не каждый день. Всякий раз, когда я взлетаю в воздух, он высовывает голову из своей щели и говорит мне:

"Итак, решено: вы перебираетесь ко мне. У меня пре-миленькая маленькая квартирка, вся набитая сеном и устланная перышками. Я предлагаю вам половину ее, не говоря уж о том, что, как только вы станете моей женой, у вас вырастут крылья и вы превратитесь в птицу".

И в этом есть выгоды, не правда ли?

— Так что вы ответили согласием? — спросил волчок.

— Если и не вслух, то про себя, — отвечал мячик, — во всяком случае, я считаю, что мы помолвлены. Но будьте спокойны: даже если я стану птицей, я вас не забуду.

— Хорошенькое утешение! — заметил волчок.

Но, принадлежа к роду самшитовых волчков, он имел собственную гордость и с этой минуты ни единым словом не обратился больше к мячику, который, погрузившись в раздумья о воробье, в свою очередь хранил молчание.

На следующий день мальчик взял мячик и волчок, чтобы, как обычно, поиграть с ними; но, поскольку ему взбрело в голову начать с мячика, он поставил волчок в уголок, сказав ему:

— Стой спокойно; твой черед сейчас настанет.

Волчок повиновался, однако повернулся таким образом, чтобы мячик, взлетая в воздух, опускаясь и снова подпрыгивая, мог видеть его желто-красную раскраску и его красивый сверкающий гвоздь.

Вскоре мячик взмыл в воздух с такой легкостью, что и на самом деле можно было подумать, будто у него начали расти крылья.

Тем не менее он всякий раз опускался, но, касаясь земли, подпрыгивал с такой силой, что ощущалось его решительное желание обитать в мире птиц.

Но вот как-то раз мячик взлетел так высоко, что мальчик напрасно ожидал его возвращения: мячик не опустился на землю.

Мальчик долго искал его. Наконец, раздосадованный тем, что ему не удалось найти мячик, он взял в руки волчок, сказав:

— Проклятый мячик! Куда, черт возьми, он мог запропаститься?

— Ах, я-то хорошо знаю, куда, — вздохнул волчок. — Вышел замуж за воробья, чтобы поселиться в его гнезде. Дай-то Бог мячику счастья! Но я сомневаюсь, что какой-нибудь мячик сгодится на то, чтобы стать женой воробья. Что касается меня, то я был не прав, даже на миг возмечтав о мячике, и если я встречу какую-нибудь красивую юлу, которая будет во мне нуждаться, то, будь она благородного происхождения или нет, я женюсь на ней.

Желаниям волчка чудесным образом благоприятствовал случай. На следующий Новый год маленькому мальчику подарили множество игрушек, в числе которых была и немецкая юла.

Вначале волчок был немного смущен большим животом и ворчливым характером своей новой подруги; однако, приглядевшись, он вскоре заметил, что это славная девушка и что если она и ворчала, то лишь когда ее заставляли кружиться, но все остальное время она проводила в молчании; убедившись в ее мирном нраве, он сделал ей те же самые предложения, какие прежде делал мячику, и на этот раз они были приняты.

Три года они прожили в самом тесном и самом счастливом союзе.

Порою, в особенности в первый год их жизни, волчок думал о мячике; чаще всего это бывало весной, когда при виде вылезавшей из воробьиного гнезда оравы птенцов он говорил себе:

"Вот дети моей бывшей подруги и ее воробья; наверное, у нее действительно выросли крылья и она счастлива там наверху; что ж, тем лучше!"

Затем он обращал взгляд на немецкую юлу, и она казалась ему столь величественной с ее огромным животом, что он почитал себя самым счастливым волчком из всех, какие когда-либо были на свете.

По прошествии трех лет мальчик, ставший уже более сильным, играл однажды со своей немецкой юлой и раскрутил ее так стремительно, что она налетела на угол стены и, будучи пустой внутри, разбилась.

Волчок остался вдовцом.

У мальчика, который, по-видимому, заметил определенную близость в отношениях между волчком и немецкой юлой, возникла странная мысль — заставить волчка носить траур по юле.

И тогда он выкрасил всего волчка в черный цвет.

Волчок обрел большое утешение в этом одеянии, пришедшемся ему по душе.

Мальчик же, желая сделать все возможное, чтобы развлечь волчка, изо всех сил заставлял его кружиться. И вот в конце концов однажды он хлестнул его с такой силой, что тот скрылся из виду и в свою очередь исчез, так же, как некогда это случилось с мячиком.

Мальчик, очень любивший своего волчка, тщетно искал его.

Волчок же упал в огромный мусорный бак, стоявший под водосточной трубой в дальнем углу двора.

Сначала он был несколько оглушен при своем падении, но, придя в себя и осмотревшись, обнаружил, что находится среди всякого рода отбросов, среди которых изобиловали капустные кочерыжки, ботва моркови и хвостики артишоков.

Потом, вглядевшись повнимательнее, он заметил какой-то круглый предмет, напоминавший сморщенное яблоко, но после более углубленного обследования признал в нем старый мячик.

— Боже милостивый! — произнес тот, заметив волчка и не узнав в нем своего старого друга из-за его траурного одеяния. — Вот хотя бы один из мне подобных, с кем можно будет побеседовать.

И, обратившись к волчку, смотревшему на него с удивлением, он произнес:

— Сударь, не могли бы вы поделиться со мной новостями о том мире, откуда вы прибыли?

— Охотно, — ответил волчок, начиная осознавать, с кем он имеет дело. — Но, прежде всего, с кем я имею честь говорить?

— Я мячик из хорошего дома, — последовал ответ. — Мне пришлось отказаться от предложения выйти замуж за особу из вашего рода, поскольку мы были помолвлены с воробьем. Но однажды, сделав усилие, чтобы подняться к нему на крышу, я упал в водосточный желоб и оставался там три года. Однако во время недавней сильной грозы меня снесло, и я упал туда же, куда упали вы сами, то есть, как мне представляется, в мусорный бак.

Хотя волчок нашел, что мячик чрезвычайно изменился, что его пробковое нутро раздулось, а сафьян сгнил от пребывания в водосточном желобе, он, будучи добрым малым, собирался ответить и представиться, но в эту минуту служанка, пришедшая, чтобы опорожнить мусорный бак, что она проделывала каждый месяц, заметила волчка и вскричала:

— Ах! Вот волчок, которого господин Поль так долго искал!

И, не обращая внимания на мячик, она взяла волчка и отнесла его своему молодому хозяину, который тут же оказал ему знаки уважения и одарил его своим вниманием.

Но о мячике он даже не спросил, и волчок больше уже никогда не слышал разговоров о нем.