— Он сыплет из себя золото, — последовал ответ.

— Вот черт! И как же заставить его это делать?

— Тебе надо всего-навсего расстелить на земле простыню, поставить осла посреди нее и сказать ему: "Брикле-брит!" — и славное животное станет сыпать из себя золотые монеты и спереди, и сзади, причем сколько тебе угодно, а ты только то и будешь делать, что их собирать.

Молодой мельник отправился в путь, и куда он ни приходил, все самое лучшее было для него недостаточно хорошим: чем дороже стоила вещь, тем больше она ему нравилась, поскольку его карманы всегда были набиты золотыми монетами.

Однако, вдоволь постранствовав по свету, он через какое-то время почувствовал усталость от путешествий и решил вернуться в отцовский дом.

"Когда отец увидит, что я вернулся с ослом, сыплющим из себя золото, — подумал юноша, — гнев его поутихнет и он встретит меня приветливо".

Но случаю было угодно, чтобы молодой мельник попал на тот же самый постоялый двор, где был подменен столик его брата. И вот, поскольку самой ценной его собственностью был осел, он бережно вел его под уздцы. Хозяин постоялого двора, человек весьма услужливый, пожелал освободить юношу от этой заботы и предложил привязать осла в стойле; но юноша ответил ему:

— Не стоит, спасибо; мой серый — не такое заурядное животное, как другие ослы, и я предпочитаю знать, где он находится, чтобы не упускать его из виду.

Это показалось хозяину странным, и он подумал, что человек, вынужденный собственноручно ухаживать за своим ослом на постоялом дворе, должно быть, сильно не поиздержится; но когда владелец осла извлек из кармана пару золотых монет, вручил их хозяину и велел подать ему что-нибудь повкуснее, у того от изумления округлились глаза и он поспешил отыскать для гостя все самое лучшее, что у него было. После ужина молодой человек спросил, сколько он должен за еду; в ответ хозяин сказал, что еще двух золотых будет вполне достаточно; гость сунул руку в карман, но карман оказался пуст.

— Подождите-ка минутку, хозяин, — сказал он, — золота у меня больше нет, это правда, но сейчас я за ним схожу.

И он вышел, прихватив с собой скатерть.

Хозяина гостиницы одолевали одновременно беспокойство и любопытство: беспокойство за две недополуценные золотые монеты и любопытство узнать, что собирается сделать со скатертью постоялец.

Он неслышно пошел за юношей, и когда тот тщательно закрыл за собой на засов дверь стойла, хитрец стал наблюдать за ним сквозь маленькое окошко в стене. Тут он увидел, что молодой человек расстелил скатерть, а затем поставил на нее осла, и услышал, как юноша крикнул животному: "Брикле-брит!"

И осел тотчас стал сыпать из себя золотые монеты и спереди, и сзади; можно было подумать, что это настоящий дождь из дукатов.

— Черт побери! — воскликнул хозяин постоялого двора. — Вот как легко чеканятся монеты! Не стоит пренебрегать таким мешком с золотом!

Молодой человек оплатил свой ужин и ночлег и отправился спать.

А вот хозяин, вместо того чтобы лечь в постель, около часу ночи проскользнул в стойло, вывел оттуда монетных дел мастера, а на его место привязал самого обычного осла.

На следующее утро молодой человек покинул постоялый двор и увел с собой чужого осла, принимая его за своего.

В полдень он пришел к отцу, который встретил его с распростертыми объятиями и никак не мог нарадоваться возвращению сына.

— Каким же ремеслом ты овладел, бедное мое дитя? — спросил старик.

— Я стал мельником, дорогой мой отец, — ответил молодой человек.

— И что ты привез из твоих странствий?

— Осла!

— В таком случае это он тебя привез, а вовсе не ты его.

— Выходит так, отец, если учесть, что мой осел совсем не такой, как другие.

— Так что же, он у тебя ученый?

— Нет, это осел золотой.

— Чудесно! Но что ты этим хочешь сказать?

— Все очень просто; когда я ему говорю: "Брикле-брит!" — славное животное тотчас начинает сыпать из себя и спереди, и сзади столько золотых монет, что они заполняют целую простыню.

— Признаюсь, — заметил старик, — я поверю в подобное чудо только тогда, когда увижу его собственными глазами.

— Ну что ж, вы его увидите, отец.

— Когда же?

— Пригласите назавтра всех наших родственников и друзей, и в одно мгновение я сделаю их богачами, разумеется начиная с вас, дорогой мой отец.

— Это было бы для меня очень кстати, — откликнулся старый портной. — Зрение мое слабеет, руки мои дрожат, и я больше не могу орудовать иглой.

И он тотчас отправился в деревню, чтобы пригласить родственников и нескольких друзей.

Как только все приглашенные собрались, мельник попросил их освободить место, расстелил на полу простыню, привел в комнату осла и поставил его посредине простыни.

— Теперь внимание! — произнес юноша.

И он крикнул:

— Брикле-брит!

Однако то, что при этом возгласе упало на простыню, никоим образом не было похоже на золотые монеты, и тем самым было доказано, что осел абсолютно ничего не смыслил в алхимии, науке, которую, впрочем, ослам усвоить не дано.

У бедного мельника лицо так и вытянулось; он принес родственникам свои извинения, догадавшись, что его оставили в дураках. Приглашенные вернулись к себе такими же бедными, какими уходили из дому, и старый портной, потеряв радужные надежды, вынужден был снова взяться за свою иглу и приняться за привычный труд.

А молодой человек стал работать у местного мельника.

IV

"ДУБИНКА, ВЫСКОЧИ ИЗ МЕШКА!"

Третий брат пошел в ученичество к токарю, и поскольку в токарном ремесле есть нечто от искусства, его ученичество продлилось дольше, чем это было у его старших братьев.

Так что он оставался еще в доме своего хозяина, когда пришло ему письмо от отца, где сообщалось о возвращении домой его братьев и плачевном итоге их странствий, а также о том, что оба безуспешно требовали от хозяина постоялого двора вернуть одному его "столик, накройся сам!", а другому — его "осла, сыплющего из себя золото".

Как раз в тот день, когда юноша получил отцовское письмо, его ученичество закончилось; он понял, что теперь, когда отец стал старым, немощным и несчастным, пора вернуться домой и по возможности помогать старику, чтобы он ни в чем не знал нужды, и потому юноша решил покинуть своего наставника.

Тогда мастер, как нельзя более довольный своим учеником, вручил ему мешок и сказал:

— Вот тебе мой подарок!

— Благодарю, — ответил подмастерье, — но мне кажется, в мешке что-то есть.

— Да, там есть дубинка.

— Мешок может мне пригодиться, — заметил юноша, — но что прикажете делать с дубинкой, которая, похоже, недостаточно длинна для того, чтобы я использовал ее как посох.

— Послушай, — сказал ему токарь, — если кто-нибудь тебя обидит, тебе достаточно прознести: "Дубинка, выскочи из мешка!" — как она тут же выскочит оттуда и так весело спляшет на спине твоего обидчика, что целую неделю он не сможет шевельнуть ни рукой, ни ногой, да к тому же дубинка будет бить его до тех пор, пока ты ей не прикажешь: "Дубинка, вернись в мешок!"

Подмастерье поблагодарил своего хозяина, вскинул мешок на плечо и отправился в путь; и, если по дороге кто-нибудь ему угрожал, ему достаточно было только произнести:

— Дубинка, выскочи из мешка!

И дубинка, без промедления выполняя свой долг, выскакивала из мешка и выколачивала кафтаны и куртки на спинах обидчиков до тех пор, пока одежда не сваливалась с них лохмотьями.

Уже смеркалось, когда юноша дошел до постоялого двора, где его братья стали жертвами обмана. Он положил мешок себе на колени и стал рассказывать постояльцам обо всем чудесном, что ему удалось повидать во время своих странствий.

Тогда хозяин постоялого двора спросил у юноши, слыхал ли он что-нибудь о "столике, накройся сам!" и об "осле, сыплющем из себя золото".