Я даже забыла, как дышать. Джеймс бессовестно ворвался не только в мое личное пространство, но и в мои мысли, словно танк, вытесняя все остальное из головы. Это шок. Другого объяснения быть не может. Мужчина заставил меня не просто потрогать его член, но и ласкать. Естественно, теперь думать о чем-то другом оказалось сложно. Это все равно, что сказать человеку «не представляй слона». И посмотреть, что он начнет представлять сразу после этого?

Хобот. Или здоровенного питона. Что-то толстое, мощное и длинное.

Черт, как здесь жарко.

– Ты даже руку сжать боишься, что ты там отрывать мне собралась? – с насмешкой поинтересовался Джеймс. Его дыхание на моем лице казалось прохладным бризом. Настолько я сгорала от стыда в эти секунды. – Так что не пытайся мне угрожать. Или делай это правдоподобнее.

Его голос звучал так мягко и вкрадчиво, с легкими нотками угрозы. Словно мужчина задумал очередную гадость.

– Я не предлагаю тебе чего-то сверхсложного. Или неприличного. Пять дней, и ты получишь свой развод. Я даже в суд с тобой схожу, чтобы быстрее провернуть все с бумагами.

Что и требовалось доказать.

– Ты говорил про три дня, – напомнила тихо.

– Семь, – отрезал мужчина сухо, давая понять, что спорить с ним дальше – только ухудшать свое положение.

Мою руку он, кстати, отпустил, так что я с радостью отошла от бугая, собираясь взять себе минутку на размышления. Ноги подкашивались, коленки тряслись как у последней трусихи.

Несколько шагов, и я упала в кресло.

Слишком много стресса за последние сутки. В висках начинало навязчиво пульсировать, так что к вечеру можно рассчитывать на мигрень, если не успею принять таблетку от головы.

Интересно, я их с собой взяла вообще? Если нет, то это настоящая катастрофа. Не хватало еще начать терять сознание в чужой квартире.

Посмотрела на свою сумку, которую оставила на барной стойке.

– Воды налить?

Подняла взгляд на Джеймса. К чему сейчас был этот вопрос? Я… Просто не верю в такие совпадения. Может, конечно, я слишком мнительна. Но стоило подумать о головной боли, таблетках в сумке (так и не помню, взяла я их собой или нет), и вот мужчина предлагает стакан воды…

Черт, да я так взвинтила себя, что уже во всем вижу какие-то подвохи и тайные смыслы.

На вежливое предложение мужчины так и не ответила. Мне нужно подумать о неделе, которую он хочет, чтобы я потратила на его гулянки и развлечения.

Сидя в кожаном кресле (удобно, кстати), я прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться и посчитать, что обойдется мне дороже.

Конечно, речь не шла об отмене или переносе свадьбы. Я всю жизнь мечтала об этом. И последние два года впахивала, чтобы накопить денег. Иногда на трех работах, оставляя себе по три часа на сон. Бежала из офиса в кафе, меняя пиджак на фартук, оставалась в ночные смены, чтобы оттирать забегаловку МакЛаренсов до зеркального блеска. Черт, продавала дизайн свадеб, подбирая частные заказы в интернете. Каждый цент потом и кровью заработала. А Конрад? Его вспомнить, сколько он выбивал себе повышение, лишь бы мы перебрались из той конуры, которую снимали, в более-менее приличное место.

Нет. Никакой напыщенный ублюдок не стоит того, чтобы пустить по ветру столько денег, растоптать свои труды, труды Конрада и наших родителей. И они, и я чертовски много работали, чтобы организовать наш общий праздник.

Так что я пыталась прикинуть, во сколько мне обойдется исполнение желаний этого спесивого кретина – мистера Джеймса, мать его, Питерса. И что будет дешевле – прихоти Джеймса или все-таки уговорить его взять деньги. Сколько у меня там еще отложено? Тысяч пятнадцать точно есть. Даже больше. Можно переговорить с флористами, поменяем лилии на пионы, например. Выйдет дешевле. Наверняка есть еще что-то, чем можно поступиться ради скорейшего развода.

Я понятия не имею, во сколько мне встанет «отпуск» Джеймса. Ни малейшего представления. Придется искать гостиницу. И… он сказал, что хочет на хоккей. Я даже примерно не представляю, сколько стоят билеты.

– Никаких VIP лож? – уточнила вслух.

– Обойдусь фанатским сектором.

Да ты сама скромность.

Но жаловаться не буду. Уже чуть проще. Дальше что там было? Лазерные бои? Да это вообще детское развлечение. У Джеймса точно что-то не в порядке с головой.

– Еще что-то?

– Я придумаю, – пообещал мужчина, вновь подмигивая мне.

Да я не сомневаюсь. Фантазия у парня работает отменно.

– Джеймс, послушай, – с самого начала было ошибкой начинать ему хамить. Любые конфликты стоит в первую очередь решать мирным путем. Не пытаться брать штурмом крепость, которая тебя явно не по зубам. Так что задвинула весь свой гонор подальше, выдохнула. И улыбаюсь. – Пожалуйста. Пойми. Это же не шутки какие-то. Прости, но я даже не понимаю, каким образом я испортила тебе отпуск. Мы оба оказались втянуты в эту дурацкую историю. И я не понимаю, почему нельзя просто…

– Не понимаешь? – переспросил Джеймс. – Милая, насколько хорошо помнишь нашу свадьбу?

– Пожалуйста, не называй тот цирк – свадьбой, – легонько огрызнулась.

На сам вопрос ответила не сразу. Конечно, я все помнила! Помнила как Элис и девчонки потащили меня в часовню. Как они неприлично громко хохотали, только подначивая мое смущение и подогревая желание выпить еще, чтобы перестало трясти от страха и неловкости. Помню, как девочки искали кандидата в женихи, стоило мне заявить, что глупо зачитывать свадебные клятвы подругам и на репетицию подобное точно не тянет. Я же готовила текст не для них.

Помню, как появился Джеймс, хотя на тот момент я не знала его имени. Как мы, два пьяных дурака, стояли перед алтарем, и я зачитывала ему свои клятвы. А этот придурок еще засмеялся, обвинив меня в том, что я наверняка выдернула отрывки из всяких романов, чтобы звучать получше. Хотя я на свою клятву потратила времени больше, чем на эссе при поступлении в колледж. Ни одной чужой строчки. Все от чистого сердца.

Потом нас «поженили». Хотели подарить фотосессию, но я отказалась. Еще снимки не хватало отлавливать по всему интернету.

Следом мы разошлись по своим делам. Всё. Чего из этого трагедию разыгрывать.

– Не помнишь, значит? – уточнил Джеймс угрожающе.

– Не помню что? – отчеканила я.

Глаза мужчины опасно сверкнули.

– Не помнишь, как потащила меня в лифт? – вкрадчиво продолжил мужчина.

Нет.

Стало страшно. По-настоящему страшно. В памяти не отпечатался никакой лифт.

– Не помнишь, как начала меня раздевать прямо в кабинке?

Мамочка.

Вцепилась в кресло, ладони моментально вспотели. Я не могла. Да я бы ни за что не изменила Конраду. Никогда. Ни в каком состоянии.

Низ живота налился свинцом, из-за чего я неуютно поерзала на месте.

– И как жала кнопку остановки лифта, чтобы встать передо мной на колени?..

О. Боже. Мой.

– Не-е-е-е-т…, – простонала я, в отчаянии хватаясь за голову.

– … После чего запустила лифт, украла мои брюки и свалила?

– Ты шутишь.

Мне, конечно, сейчас очень стыдно за такой поступок. Но на самом деле я испытываю нереальное облегчение. Это целая груда камней с души свалилась. Идиотская пьяная выходка не сравнима с изменой. Последнее я бы себе не простила. А поступок с Джеймсом? Жестоко, но… не самое худшее.

– Сильно похоже, что я шучу? – на лице Джеймса не осталось и тени улыбки.

– Слушай… Прости. Я… Черт. Я этого даже не помню. И не представляю, насколько пьяной нужно быть, чтобы выкинуть нечто подобное…

– Ты сперла мой бумажник, документы, ключи от номера, – Джеймс повысил голос, перечисляя мои «заслуги». – Все, что было у меня в брюках.

– Мне стыдно. Правда, стыдно.

– Я половину ночи провел в полиции…

– Мне очень жаль…

Я в жизни больше не притронусь к алкоголю.

– Давай я просто компенсирую тебе все это, – искренне понадеялась, что на этот раз мужчина согласится на большой, жирный чек.