– Никакой он не чебурашка, говорю я тебе – видела. А может он мне и вправду почудился, – погрустнела Даша. – Да ладно, конфеты-то настоящие, – снова улыбнулась она.
– Конфеты – это хорошо, – Вася развернул оберточную бумагу, достал коробочку с наушниками и улыбнулся, – Классные! Спасибо! Даш, а у нас с Тохой один на двоих тебе подарок, правда, не запаковали, как следует, – он свесился с кровати, достал и подал ей пакет.
– Да, Дашуль, я тебя тоже поздравляю! – Антон при этом извлек из подарочного пакета новую энциклопедию и счастливо заулыбался, – Как ты узнала, что я ее хочу! Спасибо большущее!
– Трафареты, фигурные дыроколы, штампы, бумага, – довольная Дашка рылась в пакете, – А-а-а! Спасибочки! Давно мечтала о таком наборе!
Через несколько минут, когда все поздравления были сказаны, конфеты съедены, а подарки нашли своих адресатов, послышался крик и стук в двери – это воспитатель, проходя по коридору, будила детей. Обычно в каникулы они спали столько, сколько хотели, но сегодня воспитанников детского дома должны были куда-то везти.
– Поднимайтесь! Через полчаса завтрак, потом построение на площадке! – в дверь заглянула воспитатель, Любовь Михайловна – женщина средних лет с мелкими кудряшками на голове. – Крайнова, что ты делаешь у мальчиков с утра пораньше? Неважно брат или не брат! Марш к себе собираться. Скоро автобусы придут, а все еще по кроватям валяются, – она двинулась дальше, продолжая кричать и колотить в двери.
– Ладно, я и вправду побегу, еще прибраться надо, – сказала Даша, на ходу собирая волосы в тугой хвост. – Увидимся на завтраке.
Первым из ребят поднялся Антон Вторыгин – темноволосый, со слегка оттопыренными ушами долговязый подросток. За последние несколько месяцев он сильно прибавил в росте, и обгонял своих друзей, теперь, не меньше чем на голову. Антон нашел на тумбочке салфетку, протер свои очки – маленькие прямоугольники стекол в тонкой металлической оправе, и, снова водрузив их на нос, медленно поплелся умываться.
– Вась, ты как, отошел? – Саша приподнялся на локтях в кровати. Это был крепкий, симпатичный парень, с темно-русыми, слегка вьющимися волосами, и россыпью веснушек на носу и щеках.
– Да не бери в голову, – Вася Першенев – подтянутый, спортивный подросток среднего роста, с почти белыми, выгоревшими от солнца волосами, встал и начал заправлять кровать.
– Может, стоит Татьяне Николаевне сказать? – не унимался Саша.
– Да нет, это пройдет, у неё и так забот полно, – отмахнулся Вася.
Татьяна Николаевна Чернышова – директор детского дома, где жили ребята, стала сейчас для них самым близким и родным человеком. Она всегда старалась поддержать ребят, помогала им, чем могла. Хрупкая на вид женщина, с аккуратной стрижкой, миловидным лицом и внимательными, всегда немного улыбающимися серыми глазами, практически заменила им мать, насколько это вообще возможно.
Этим летом у директора проблем действительно было, хоть отбавляй. Отправленная колонна автобусов, с воспитанниками детского дома, вернулась, даже не доехав до летнего лагеря. Там случилась вспышка какой-то инфекции и лагерь закрыли. В результате восемьдесят три подростка остались на все лето в городе. Под большим вопросом, из-за этого, был и ежегодный косметический ремонт. В довершение всех бед, начались проблемы с подрядчиками по ремонту кровли и поставщиками продуктов питания…
Приведя себя и кровати в порядок, троица отправилась завтракать, получив по дороге несколько поздравлений с днем рождения от других воспитанников, и по паре затрещин от Крохи – не обремененного интеллектом семнадцатилетнего верзилу. Егор Крошников считал главным развлечением в жизни – намылить кому-нибудь шею. Остальные же, считали дни до его совершеннолетия, когда, наконец, он получит «путевку в жизнь» и съедет отсюда. К огромному счастью, Кроха забыл про день рождения ребят – в его голове вообще мало что задерживалось надолго. Поэтому уши друзей в этом году остались на месте и совершенно не пострадали.
Даша уже ждала за накрытым столом и весело помахала ребятам, когда они появились в столовой, где вкусно пахло запеканкой и какао.
– Шла мимо медкабинета и слышала, – Даша наклонилась к центру стола и понизила голос, – Как Светлана Дмитриевна говорила по телефону с кем-то, мол, нас должны вывезти на озеро, на ЦЕЛЫХ ДВЕ НЕДЕЛИ!
– Здорово, – просиял Саша, – Хоть накупаемся вдоволь.
Быстро расправившись с завтраком, они вышли во двор, и сели на лавку в тени большого тополя. Местный дворник – Михаил Прокопьевич – крепкий, широкоплечий дед с густыми усами и окладистой седой бородой методично и размеренно мел дорожку. Вся детдомовская шпана называла его Прокопыч потому, что зимой он чистил дорожки от снега, прокапывая настоящие траншеи. Этот добродушный человек всегда был занят делом, ребятня к нему тянулась, он никого никогда не обижал, и даже не злился на свое прозвище.
– Здорово, аманинники! – Прокопыч остановился у лавки, и ребята поздоровались в ответ. – Совсем большие стали, и чем вас кормят тут, шо вы так прёте. Антошка, вон, скоро меня догонит. Дашулька красавица – знатная невеста будет, – он, опираясь на черенок метлы, медленно опустился на освобожденную ребятами скамейку. – Вы мальцы только держитесь, друг друга, не ссорьтесь, и все у вас в жизни сложится. Я вон, с дружком своим, Тарасом, с молодых ногтей небо копчу, считай, восьмой десяток разменяли, а ни разу серьезно не повздорили. Вместе и свадьбы играли и детей крестили, и жен хоронили,… – его выцветшие стариковские глаза слегка увлажнились.
– Строимся по группам! – крикнул физрук с площадки перед главным входом. – Давайте, давайте, шевелитесь, сейчас Изольда Павловна объявление делать будет! – встретив такого гражданина на улице, вряд ли кто решит, что он физрук – высокий и сутулый, с очень длинными, худыми конечностями и нездоровым цветом лица молодой человек, больше смахивал, на какого-нибудь изможденного офисного работника.
Когда, наконец, последние воспитанники, под неодобрительное шипение физрука, встали в строй, на площадке появилась замдиректора Любашкова.
– Спасибо Анатолий Иванович, – поджав губы, кивнула она ему. – Мы собрали вас, чтобы сообщить о предстоящей поездке. Все воспитанники, на некоторое время, выезжают на оздоровительную базу Механического завода на Талом озере. С собой берете средства личной гигиены, спортивную одежду и обувь. Посадка в автобусы, в десять часов, у главных ворот. А теперь – собирайтесь, – отчеканила она и дети с радостными криками бросились в корпус.
Сообщая такие приятные для всех новости, Изольда Павловна не позволила себе даже намека на улыбку. Возможно даже, что никто из воспитанников и работников этого заведения, никогда не видели её улыбающейся. Это была очень красивая, с тонкими, правильными чертами лица и точеной фигурой женщина, слегка за сорок. Её роскошные платиновые волосы, всегда с идеальной укладкой, сияли на солнце. Эффектный образ дополнял безупречно подобранный, стильный гардероб.
– Вторыгин, Крайнов, Першенев! – услышали ребята за спинами командирский голос Изольды Павловны и замерли у самой двери, – Поможете Анатолию Ивановичу погрузить инвентарь в машину. Крайнова – свободна! – Даша тут же проворно юркнула в дверь. – Потом сходи́те в пищеблок, и отдайте эти бумаги, – поравнявшись с ребятами, она небрежно сунула Антону пухлую папку и скрылась в вестибюле.
– А «пожалуйста» говорить не учили? – возмущенно, но вполголоса пробурчал Антон.
– Такие, – Вася сложил губы бантиком и закатил глаза, передразнивая Любашкову, – «пожалуйста» не просят, такие – приказывают.
– Вот зараза… – Саша от души пнул небольшой камешек, и все трое поплелись к физруку.
Вообще ребята старались как можно реже попадаться Изольде Павловне на глаза, поскольку, почти каждый раз, эти встречи заканчивались для них плачевно. Создавалось впечатление, что у замдиректора на них какая-то неведомая науке аллергия, причем на всех четверых. Во всяком случае, Изольда Павловна никогда не упускала возможность загрузить ребят работой или сделать им какую-то пакость.
