Он не стал возвращать листок секретарю, а протянул ему другой, чистый лист бумаги.

Тот снова принялся писать по мере того, как расшифровывал; он делал это с легкостью, которая могла бы привести шифровальщиков в отчаяние.

На сей раз г-н де Сартин стал читать поверх его плеча. Вот что он прочел:

"Необходимо отказаться в Париже от имени Бальзамо, потому что оно становится слишком известным, и взять имя графа де Фе…"

Окончание слова невозможно было разобрать из-за кляксы. В то время как г-н де Сартин подыскивал недостающие буквы, составлявшие последнее слово, с улицы донесся звонок, вошел слуга и доложил:

— Господин граф де Феникс!

Господин де Сартин вскрикнул и, рискуя разрушить искусное сооружение в виде парика, схватился обеими руками за голову, а потом поспешил выпроводить своего подчиненного через потайную дверь.

Вернувшись к столу, он сел на свое место и приказал дворецкому:

— Просите!

Спустя несколько секунд г-н де Сартин увидел в зеркале гордый профиль графа, которого он уже видел при дворе в день представления графини Дюбарри.

Бальзамо вошел без малейшего колебания.

Господин де Сартин встал, холодно поклонился графу и важно откинулся в кресле, заложив ногу на ногу.

С первого же взгляда он понял причину и цель этого визита.

Бальзамо тоже сразу заметил раскрытую и наполовину опустевшую шкатулку, стоявшую на столе у г-на де Сартина.

Несмотря на то что взгляд Бальзамо задержался на шкатулке не долее чем на мгновение, начальник полиции успел его перехватить.

— Какому счастливому случаю я обязан удовольствием видеть вас у себя, граф? — спросил г-н де Сартин.

— Сударь! — как нельзя более любезно отозвался Бальзамо. — Я имел честь быть представленным всем европейским монархам, всем министрам, всем послам, однако мне не удалось найти никого, кто мог бы представить меня вам. Вот почему я решил это сделать сам.

— Должен признаться, граф, — отвечал начальник полиции, — что вы явились как нельзя более кстати. Мне кажется, что, если бы вы не пришли сами, я бы имел честь вас вызвать.

— Смотрите! Как удачно сложилось! — воскликнул Бальзамо.

Господин де Сартин поклонился с насмешливой улыбкой.

— Я был бы счастлив, сударь, если б мог быть вам полезен.

Эти слова Бальзамо произнес без тени смущения или беспокойства на улыбающемся лице.

— Вы много путешествовали, граф? — спросил начальник полиции.

— Очень много.

— Правда?

— Может быть, вы желаете получить какую-нибудь географическую справку? Ведь человек ваших способностей не ограничивается одной Францией, его интересы охватывают всю Европу… да что там — весь мир…

— "Географическая" — не совсем подходящее слово, граф, — вернее было бы сказать: "справка морального свойства".

— Не стесняйтесь, прошу вас. Я весь к вашим услугам.

— В таком случае, граф, вообразите, что я разыскиваю одного очень опасного человека, да, черт возьми, человека, который разом представляет собою и безбожника…

— Ого!

— …и заговорщика…

— Да ну?

— …и подделывателя документов!

— Что вы говорите?

— К тому же он прелюбодей, фальшивомонетчик, знахарь, шарлатан, руководитель тайного общества — словом, человек, все сведения о котором у меня собраны в моих регистрах, а также вот в этой шкатулке — она перед вами.

— Да, понимаю: у вас есть все сведения, но нет этого человека, — сказал Бальзамо.

— Нет!

— Черт побери! А ведь его найти важнее, как мне кажется.

— Несомненно. Впрочем, вы сами сейчас убедитесь в том, как мы близки к его поимке. Пожалуй, Протей был менее изменчив, чем этот человек, а у Юпитера было меньше имен, чем у нашего таинственного путешественника: Ашарат — в Египте, Бальзамо — в Италии, Сомини — на Сардинии, маркиз д’Анна — на Мальте, маркиз Пеллигрини — на Корсике, и наконец граф…

— Граф?.. — повторил Бальзамо.

— Это его последнее имя, и я, признаться, не мог его прочесть, но вы ведь мне поможете, не правда ли? Я в этом совершенно уверен, потому что вы непременно должны были встречаться с этим господином во время путешествия в какой-нибудь из тех стран, которые я сейчас перечислил.

— А вы мне помогите, — невозмутимо произнес Бальзамо.

— A-а, понимаю: вам угодно ознакомиться с приметами, не правда ли, граф?

— Да, прошу вас.

— Извольте, — начал г-н де Сартин, в упор глядя на Бальзамо, — это человек вашего возраста, вашего роста, такого же, как у вас, телосложения; то это знатный вельможа, который сорит деньгами, то шарлатан, пытающийся постигнуть тайны природы, то член некоего тайного братства, приговаривающего королей к смерти, а троны к свержению.

— Ну, это слишком туманно, — заметил Бальзамо.

— То есть как — туманно?!

— Если бы вы знали, скольких людей, похожих на того, кого вы только что описали, мне приходилось встречать!..

— Неужели?

— Уверяю вас! Вам следовало бы внести некоторые уточнения, если вы действительно хотите, чтобы я вам помог. Прежде всего; известно ли вам, где, в какой стране он чаще всего бывает?

— Везде!

— Ну, а в настоящее время?

— В настоящее время он во Франции.

— Чем же он занимается во Франции?

— Под его руководством готовится неслыханный доныне заговор.

— Ну вот, это уже кое-что: если вы знаете, какой заговор он готовит, вы держите в руках нить, на другом конце которой, по всей вероятности, вы и найдете этого человека.

— Я придерживаюсь того же мнения, что и вы.

— Раз вы так думаете, почему же вы, в таком случае, просите у меня совета?

— Я еще раз взвешиваю все "за" и "против".

— Относительно чего?

— Вот этого.

— Чего же?

— Должен ли я его арестовать, да или нет?

— Да или нет?

— Да или нет.

— Я не понимаю, почему "нет", господин начальник полиции, раз он замышляет…

— Да, но он отчасти защищен, потому что носит громкое имя, титул…

— Понимаю. Однако что же это за имя, какой титул? Вам следовало бы сказать мне об этом, чтобы я помог вам в ваших поисках.

— Ах, граф, я вам уже сказал, что знаю имя, под которым он скрывается, но…

— Но не знаете, каким именем он себя называет, бывая в обществе, не так ли?

— Вот именно! Если бы не это обстоятельство…

— Если бы не это обстоятельство, вы бы его арестовали?

— Немедленно.

— Знаете, дорогой господин де Сартин, это действительно очень удачно, как вы сами сказали, что я пришел к вам именно сейчас, потому что я окажу вам услугу, о которой вы просите.

— Вы?

— Да.

— Вы скажете мне, как его зовут?

— Да.

— Назовете то самое имя, под которым он представлен в обществе?

— Да.

— Так вы с ним знакомы?

— Близко.

— Что же это за имя? — спросил г-н де Сартин, приготовившись услышать какое-нибудь вымышленное имя.

— Граф де Феникс.

— Как? Имя, которое вы назвали, приказывая о себе доложить?

— Да.

— Так это ваше имя?

— Мое.

— Значит, Ашарат, Сомини, маркиз д’Анна, маркиз Пеллигрини, Джузеппе Бальзамо — это все вы?

— Ну да, — просто ответил Бальзамо, — совершенно верно, я.

Господин де Сартин несколько минут не мог прийти в себя от этой вызывающей откровенности.

— Я, знаете ли, так и думал, — проговорил он наконец. — Я вас узнал и догадывался, что Бальзамо и граф де Феникс — одно лицо.

— Должен признаться, что вы великий министр, — заметил Бальзамо.

— А вы великий наглец, — проговорил в ответ г-н де Сартин, направляясь к колокольчику.

— Почему наглец?

— Потому что я сейчас прикажу вас арестовать.

— Неужели? — спросил Бальзамо, преградив ему путь. — Разве можно меня арестовать?

— Черт побери! Скажите на милость, неужели вы думаете, что можете мне помешать?

— Вы хотите это узнать?

— Да.

— Дорогой начальник полиции! Я сейчас пущу пулю вам в лоб.