Кого меняем: в этом фильме Жан-Клод Ван Дамм сыграл обоих братьев, так что Скала фактически меняет сразу двух персонажей – Чеда и Алекса.

Размышления о том, улучшится ли фильм, станет ли хуже или вообще не изменится – вопрос чистой математики. Если поменять Ван Дамма на Скалу, то больше нет возможности наслаждаться Ван Даммом на экране, который гораздо красивее Скалы (и красивее любой звезды блокбастеров, если честно). Это минус. Однако это единственный минус, который приходит мне в голову.

А вот четыре плюса:

1. У Чеда студия боевых искусств, и по какой-то причине там есть боковая комната, где женщины растягиваются весь день напролет. В начале фильма есть сцена, где Чед в колготках делает шпагат, демонстрируя важность гибкости. Если мы заменим актера, то увидим это в исполнении Скалы – ну же, вы только представьте! Мы видели, как он подружился с гигантской гориллой, победил землетрясение, разгромил наркокартель и правительственных бюрократов одновременно, превратился в мегаскорпиона, жарил человеческую плоть на барбекю[32], совершил самоубийство, прыгнув со здания, произнес в зале суда речь столь убедительную, что с него сняли все обвинения, а также в буквальном смысле был Зубной феей. Настало время посмотреть, как он сядет на шпагат[33].

2. В середине фильма есть сцена, в которой Алекс представляет себе, что у его девушки роман с Чедом. В нашем варианте это Скала, который воображает, что у его девушки роман со Скалой, что означает – мы увидим секс с участием Скалы на большом экране. До сих пор единственной сценой сексуального характера была та самая, из «Футболистов», и хотя в ней все было как надо, но все же отсутствовала эстетика, присущая сексу в кино. Все равно что смотреть на Коби против Леброна в Матче всех звезд НБА, потому что в финал они не прошли.

3. Фильм заканчивается тем, что Чеду нужно сразиться с персонажем по имени Мун, которого играет Боло Йен. В 1988 году он же сыграл Чона Ли в «Кровавом спорте». То есть в нашей версии «Двойного удара» Скала будет драться с Боло Йеном, а это почти то же самое, что запихнуть Скалу в «Кровавый спорт», – просто здорово.

4. Версия Чеда от Ван Дамма, который весь из себя такой бестолковый и кроткий, с глазами лани, слегка трансформируется. В фильме со Скалой мы получаем двух крутых братьев вместо ботана и крутыша. Это будто поставить зеркала друг напротив друга и смотреть, как в них множатся отражения (плюс у этих отражений еще и мышцы есть, а ваша вторая половинка хочет с ними переспать).

Лучше, хуже, то же самое: лучше. Определенно.

О чем кино: история взросления одиннадцатилетней девочки по имени Вейда. Во многом она совершенно нормальна (влюбляется в учителя; у нее есть лучшая подруга – единственная, кто может оценить, насколько Вейда особенная; она сочиняет стихи качеством ниже среднего), а во многом – нет (живет в похоронном бюро; каким-то образом убедила местного врача многократно принять ее, хотя ни разу даже не записывалась на прием; возможно, подлинный гений). В самой известной сцене этого фильма ее лучшего друга Томаса Дж. до смерти жалят пчелы в лесу.

Кого меняем: Томаса Дж.

Отмечу три факта.

Первый. Этот фильм, хотя его и сняли с одной хорошо известной целью[34], весьма устарел, особенно если вы впервые смотрели его в детстве. Работая над главой, я вернулся назад во времени и прочитал кучу рецензий, которые появились, когда фильм только вышел в прокат. Удачнее всех выразился Роджер Эберт, написавший, что «Моя девочка», хоть у нее и хватает ляпов, остается фильмом, у которого «сердце на правильном месте». (С этим я согласен, иначе не упомянул бы ленту тридцатилетней давности в главе о Скале.)

Самый впечатляющий отзыв принадлежит шведской писательнице по имени Лаура Адамчик. Она написала его после повторного проката в A. V. Club, прошедшего под лозунгом «Стираем память», когда критики пересматривали старое кино, а потом рецензировали его в контексте современных реалий. Обзор Адамчик заканчивается весьма мудро и мощно: «Я не знала, что такое родственная душа, пока Лорен Эмброуз не пришла на телевидение, чтобы курить, кричать и делать снимки на протяжении всего сериала “Клиент всегда мертв” в роли Клэр Фишер. К тому моменту я уже достаточно знала о смертях и болезнях. И я наконец-то поняла, что такие фильмы, как «Моя девочка», любят не за правдивость, а за возможность пережить самые разрушительные ситуации в молодости, прежде чем столкнешься с ними в жизни». Я бы согласился с Адамчик – это в самом деле взгляд на «Мою девочку» под новым углом.

Второй. Маколей Калкин сыграл в «Моей девочке» Томаса Дж., и забавно думать, что этот парень, который перехитрил двух грабителей в «Один дома»[35], умирает в результате несчастного случая, от укусов пчел, всего год спустя[36].

Третий. Если заменить Маколея Калкина на Скалу, то нам, друг мой, потребуется побольше, чем одно гнездо пчел. Тут скорее подойдет чертово гнездо разъяренных медведей.

Ни один ребенок не умрет в моей версии «Моей девочки». Следовательно…

Лучше, хуже, так же: значительно лучше.

О чем кино: парень в тюрьме, и с ним происходит все то, что обычно происходит со всеми парнями в тюрьмах.

Кого меняем: персонажа Клэнси Брауна, капитана по имени Байрон Хедли, самого жестокого начальника, когда-либо управлявшего тюрьмой Шоушенк.

Никакого искупления. Никто не убежит из Шоушенка, которым правит Скала.

Лучше, хуже, так же: хуже.

«Титаник» 1997 года с участием Скалы

О чем кино: небогатый молодой человек (Джек в исполнении Леонардо Ди Каприо) и молодая женщина, которая в скором времени весьма обогатится (Роза в исполнении Кейт Уинслет), влюбляются друг в друга во время морского путешествия. Корабль врезается в айсберг, все, кто был на борту, идут ко дну. Роза выживает, а Джек насмерть замерзает в водах океана, пока они дожидаются помощи[37].

Кого меняем: Розу, несчастную дебютантку этого сезона.

Лодка все еще тонет, но никто не умирает, потому что все, кто плыл на «Титанике», просто устраиваются у Скалы на спине, и он, черт возьми, прекрасно проплывает остаток пути до Нью-Йорка. «Не было на свете судна совершеннее, чем это», – замечает джентльмен, сидящий у основания широчайшей мышцы спины Скалы, когда они заходят в порт. «О да, это так!» – восклицает второй, поднимая к ночному небу бокал с шампанским.

Лучше, хуже, так же: лучше.

О чем кино: у парня по имени Джерри (в исполнении Джерарда Батлера) находят опухоль мозга, и он вот-вот умрет. Он организует для своей жены Холли (которую играет Хилари Суэнк) доставку посмертных писем и подарков от него – каждое в назначенное время и место[38]. Предполагается, что письма и подарки помогут Холли пережить его смерть (и в конце концов так и выйдет), но часто эффект получается прямо противоположный.

Кого меняем: Джерри.

Фильм мало чем будет отличаться от оригинала, за исключением концовки. В версии с Батлером Холли получает письмо, где он призывает ее не бояться полюбить снова. В версии Скалы последнее, что получает Холли, – великолепное черное платье, которое курьер приносит ей на годовщину смерти. К платью прилагается короткая записка: